Калгари 88. Том 3

Arladaar

Судя по меню столовой ДЮСШОР номер один города Екатинска, могло сложиться такое ощущение, что повара не знали иных продуктов, чем капуста и рыба. На первое — щи с капустой, на второе — жареный минтай, камбала и рыбные котлеты. Гарнир — тушёная капуста, варёный горох и картофельное пюре. Ещё были салат из квашеной капусты и манная каша. Вместо булочки — расстегай с рыбой и пироги с капустой! Не разгуляешься! Это вам не смузи с фалафелем! Ну что ж… Рыба так рыба. Арина взяла тарелочку с салатом, манную кашу и кусочек минтая без гарнира. Стакан жидкого безвкусного чая завершал обед олимпийской чемпионки. Впрочем, и этого было вполне достаточно! Даже в таком скудном меню было всё, что необходимо худенькой фигуристке. Абсолютно идеальный набор белков, жиров и аминокислот! Девчонки тоже ограничились примерно тем же самым. Заплатив за обед 45 копеек, Арина взяла разнос и направилась к своим одногруппницам, занявшим столик у окна. А скоро уже подтянулись и парни…

Глава 26

Успешные тренировки и компьютер

Во время обеда Арина с любопытством огляделась. Обстановка в столовой один в один такая же, как в столовой иженской школы, в которой училась до переезда в Москву. Пол из больших гранитных плит, потолок из блестящего зелёного пластика, громадные окна, через которые видно, как по территории бегает группа лыжников. И даже мебель та же самая. На противоположной окнам стене выложена громадная мозаика, гротескно изображающая заводы с трубами, пароход на реке, космический корабль, поле с колосящейся пшеницей и две фигуры — женщины в платочке с охапкой пшеницы в руках и мужчины в рабочем комбинезоне с молотком. Даже мозаика почти точно такая же!

Пока обедали, Арина размышляла о словах Левковцева. Про место проживания в Свердловске. Как там? Интернат? Для Арины это было неожиданно. На иногородних стартах, не говоря уж о заграничных, организаторы всегда селили юных спортсменов в гостиницах. Почему здесь-то не так? Слово «спортивный интернат» обдавало каким-то холодом. Арина ещё не сталкивалась с такими заведениями, где не только занимаются спортом, но и учатся, как в обычной школе, и при этом проживают в общежитии.

— А почему нас в каком-то интернате поселят, а не в гостинице? — осторожно спросила Арина у Соколовской, как у более навороченной девушки.

— Люся… — Марина укоризненно посмотрела на неё. — Всегда в интернате селили. Кто ж детей в гостинице поселит? Там для взрослых-то мест нет!

— Каких ещё детей??? — с неудовольствием спросила Арина. — Мы подростки ваще-то! Спортсмены! Гордость нации!

— Сейчас придём в раздевалку и посмотрим, кто тут подростка, а кто гордость нации, — хитро улыбнулась Соколовская. — Люда. Перестань. Ты иногда задаешь настолько глупые и оторванные от жизни вопросы! И говоришь странные и смешные вещи!

После обеда время ещё было, и втроём пошли прогуляться по территории ДЮСШОР. Горинский с Савосиным увязались следом. На небольшом отдалении шли за фигуристками, иногда отпуская шуточки на грани фола. Девчонки хихикали в ответ, оборачиваясь, и дерзко отвечали.

Арина больше молчала, оставляя подколки без внимания, и смотрела по сторонам. Внутренняя территория спортивной школы была огромна. В окружении зданий находилось футбольное поле, сейчас заваленное снегом. Вокруг поля шли беговые дорожки в снегу, по которым сейчас параллельно друг другу проложено несколько лыжных дорожек. Стадион был не пуст. Лыжники нарезали круги по лыжне. Арина засмотрелась на ребят, стремительно несущихся по дорожкам.

Погода стояла прекрасная. Ночью выпал снег и, как белоснежная простыня, накрыл подтаявший черноватый наст. Чирикали птицы, светило яркое февральское солнце. Чувствовалось приближение весны, и где-то в районе сердечка возникло неясное томление. По теплу, свету, дружбе и всему самому хорошему, что может существовать в жизни юной девушки.

После обеда Левковцев опять построил всех на льду.

— Приступаем к второй фазе ледовой тренировки, — заявил тренер. — Катаем макет короткой программы. Без сложных прыжков. Следим за дыханием. Не устаём. Контролируем тайминг. Держим тайминг! Это важно! Первый Горинский. Артур! Тебе отдельно говорю — не форсируй события!

— Я могу сейчас откататься полностью! — возразил Горинский. — Зачем мне макет?

Арина конечно же знала, что скажет тренер. Он не согласится. Теоретически Артур мог именно сейчас откатать полностью короткую программу, со всеми элементами — он же делал это на чемпионате города и во время общих тренировок, проходивших на прошлой неделе. И даже выдать прокат жизни, лучше которого никогда не будет. Однако фигурист не может быть на пике формы достаточно длительное время — это невозможно физически и психологически. Даже во время двухнедельного перерыва между городским и областным чемпионатом Левковцев действовал словно по учебнику — первую неделю сбрасывал форму у спортсменов, следил, чтобы не было перетренировок и напряжений. Вторую неделю наоборот, очень плавно поднимал её до максимума. Апофеозом тренировок были будущие полные прокаты соревновательных программ в четверг и пятницу, что должно соответствовать реальным прокатам на соревнованиях.

— Мы договаривались, что полные программы начнём катать послезавтра! — непреклонно заявил Левковцев с железной ноткой в голосе. — Артур! Ты прекрасно знаешь почему!

Естественно, Горинский знал это. С его ростом любая мелочь могла повлиять на благоприятный исход выступления. Артур постоянно балансировал на тонкой грани соответствия возможностей своего организма требованию выложить их полностью в определённый правилами промежуток времени. Его сил с тем контентом, с которым можно конкурировать, хватало ровно на длительность программы. Больше он выдать не мог ни физически, ни по времени. Такая же проблема существовала и у высокорослой Арины здешней итерации. Теоретически, был вариант снизить сложность переходов и связок между элементами, но тогда возможно падение оценки за артистизм — программа станет простой и безвкусной.

…Пока фигуристы выкладывались на катке, выкладывался, только не физически, а психологически, генерал-майор Корнилов Юрий Иванович, начальник УКГБ СССР по Свердловской области. Получил он вчера от прямого начальника — Виктора Михайловича Чебрикова, председателя КГБ СССР, телефонограмму под грифом «Совершенно секретно», которой предписывалось подготовить отчёт о пребывании товарища Б. Н. Ельцина в Свердловской области и список лиц, с которыми данный товарищ встречался. А также тема его встреч и проведённых бесед.

А проблемой данное поручение оказалось потому, что Корнилов и Ельцин были давние друзья-приятели, собутыльники и любители номенклатурной охоты в заказниках, ещё в бытность Николаича первым секретарём обкома. Причём Корнилов считался явным протеже Ельцина. Вот ведь незадача… Москва… Она далеко… И как всё в будущем может обернуться, исполни он требуемое, ещё не ясно. Логичней было бы поговорить на эту тему с Ельциным, хотя бы по телефону предупредить, что под него копает центр, однако со стопроцентной долей вероятности это означало бы конец карьеры — если комитет взял Ельцина в оборот, наверняка его телефоны на прослушке, и домашний, и рабочий. Нет. Такие разговоры надо вести только лично, и где-нибудь на улице, а не в помещении.