Калибр Личности
Шрифт:
Крохотная комнатка, которую Чак Норрис самолично выдолбил в толстой стене Колизея, каким-то чудом сохранилась. Отодвинув заградительную жёлтую ленту в коридоре, Фокс осторожно заглянул внутрь.
— Значит, здесь Чак прятался последние двое суток перед финальной битвой?
— Насколько нам известно, — Дири произнесла, стоя в коридоре. — Два дня, четыре часа и семь минут, если говорить точнее.
Комната без освещения представляла из себя одно каменное ложе и короткий проход шириной в метр. Ни еды, ни источников воды. Полное отсутствие мусора могло говорить только об одном.
[У
Сев на ложе, Малдер представил себя Чаком Норрисом. Осанка, контуры фигуры, примерный характер, мотивацию поступков.
[Ты просидел здесь два дня. Один, в полнейшей тишине, готовясь выйти на последнюю охоту,] — прикоснувшись ладонью к стене комнатушки перед ложем, Малдер впитал даром рода остаточный след ауры Чака. — [О чём ты тут думал, Чак? Чего ради терпел все эти лишения? Человек твоей силы… твоего невероятного могущества не станет идти на арену без крайне серьёзной на то причины. Единственным, кого ты убил, стал Грузовик-сан. Ты не нанёс ни одной серьёзной травмы никому другому. Даже одолев магистра, сохранил ему жизнь, вытащив из лужи расплавленного песка.]
Первый дар рода Фокса Малдера наделял его возможностью впитывать отпечатки ауры подозреваемых, позволяя затем видеть, чего те касались в помещении. Следы на земле, на орудиях убийства и даже на денежных купюрах. «Контрастное аурное зрение» со способностью выделять одни отпечатки ауры из множества себе подобных.
Сейчас Малдер видел, где и как Норрис беспокойно спал на каменном ложе. Как он крутился во сне. Где сидел на краю, думая о чём-то своём.
— Он сидел тут, на краю кровати, — Фокс похлопал рукой по каменному ложу. — Смотрел перед собой… Погодите-ка…
Прямо перед Малдером на стене Чак вывел пальцем некую надпись. Сохранился чёткий след от ауры. Едва Фокс к ней прикоснулся, как сработал его второй родовой дар «Психометрия».
[Ты никогда не стеснялась светиться. Ведь ты моё солнце ? ]
Фокс резко отдёрнул руку, с ужасом смотря на одному ему видимую надпись. Эмоции чистой любви, душевной теплоты и такой дикой тоски, что душе Малдера стало не по себе.
Оглядевшись, Малдер заметил прямо над каменным ложем ещё одну надпись. Чак, должно быть, смотрел на неё все эти дни, глядя в потолок.
[Время создавать жизнь, в которой нам обоим не терпится проснуться.]
— Нерея… — тихо произнёс Малдер, чувствуя, как из глаз потекли слёзы.
— Что? — Дири в коридоре встрепенулась. — Что вы сказали?
— А? — Малдер тряхнул головой, сбрасывая наваждение. — Прошу прощения. Я что-то сказал?
Эльфийка нахмурилась.
— Я сама толком не разобрала. Вроде бы чьё-то имя… Малдер, у вас что, правда, текут слёзы?
— Б-бывает, — агент стёр с лица предательскую влагу. — Откат от применения дара рода. Чак по кому-то сильно скучает. Это всё, что я сумел понять. О бое с Грузовиком-саном, Лиге, Колизее… Лёжа здесь, он вообще ни о чём таком не думал. Не знай я точно, что тут находился именно Норрис, ни за что бы не поверил, что это один и тот же человек. Куда…
Малдер прикрыл лицо руками, беря эмоции под контроль. «Психометрия» — это способность считывать остаточные эмоции в следах ауры.
— Куда я… то есть он пошёл дальше? — выдавил из себя Фокс. — Дом, база, явочная квартира? Я чувствую, что у него есть такое место где-то неподалёку.
— Я всё вам покажу, мистер Малдер, — произнесла Дири уже куда более тёплым голосом. — Кстати, вы оказались даже лучше, чем я о вас читала в личном деле. Наши эксперты также пришли к выводу, что у Чака есть перевалочная база в Теоне. Он не местный, но и не приехавший сюда на неделю гладиатор. Психологический портрет выдал неопределённый результат.
Разрушенное кафе, затем спуск в ливневую канализацию. Соседние с Колизеем районы подверглись тотальному разрушению. Малдер шёл по следу, частично восстановленному за счёт камер видеонаблюдения. След ауры Чака менялся по меньшей мере десять раз, обрываясь где-то в районе Нижнего Города.
Выбравшись из ливневой канализации, Фокс встал как вкопанный.
— Не понимаю, — Малдер хмурился, смотря за землю. — Это… это ведь невозможно? Мой дар никогда не даёт осечки.
Эльфийка Дири, стряхнув с формы несуществующую пыль, удивлённо вскинула бровь.
— Что-то не так?
— Всё… всё не так, — Малдер махнул рукой, указывая на улицы вокруг. — Тут… тут буквально всё в его следах. Женские, мужские, детские следы. Вот прошли орки, а тут карлик. И всё это мой дар распознаёт как следы ауры одного и того же человека. Их тысячи… Вообще, всё вокруг истоптано его следами. Будто Чак Норрис — это собирательный образ их всех.
Дири нахмурилась, с тревогой посмотрела по сторонам. Район Нижний Город жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на гостей.
— Плохо, — губы эльфийки задрожали. — Вы, конечно, добились невероятного прогресса в расследовании, самостоятельно найдя путь сюда… Но не мне вам рассказывать, мистер Малдер, «Храм Иссу всегда платит по своим счетам». Советую поскорее подыскать жильё где-нибудь в этом районе. Я предупрежу ваше руководство в ФБР, что вы задержитесь в Теоне… на неопределённый срок. Пока Чак Норрис не получит награду чемпиона Лиги Ветеранов, ни мне, ни вам не видать покоя.
— Стойте-стойте! — Фокс с полнейшим недоумением уставился на Дири. — Какая ещё к демонам награда чемпиона? Я думал, Чак нарушил какой-то закон вашего государства. Зачем вы, вообще, тогда вызвали меня в Теон?
Эльфийка вздохнула, поникла взглядом. После известий от Малдера о потере следа из неё будто вынули внутренний стержень.
— Награда Чака это билет на турнир Сотни Талантов, — Дири с паникой в глазах посмотрела на коллегу. — Понимаете? Турнир. Сотни. Талантов. Тот самый, в котором победитель имеет право обратиться с просьбой к богу-дракону Иссу? А мы… Теон, Аквитания, клан Эррол, даже не можем найти нашего чемпиона. Узнай об этом Иссу, и нам всем не избежать божественной кары.
Фокс молча кивнул, не разделяя панических настроений разведчицы-эльфийки.