Калифорнийская готика
Шрифт:
— Эй, а где?..
Вопрос так и остался недосказанным.
— Здесь, — отозвалась девушка.
— Где?
— Здесь.
Теперь она стояла возле самого кузова грузовика. Интересно, как ей удалось так быстро оказаться там?
— Пожалуйста, — попросил Томми. — Нам только надо проверить...
— Сначала ты должен меня поймать.
Эдди успел заметить какое-то неясное пятно, размазанные очертания фигуры, мелькнувшей у края «питербилта». Он снова поднял камеру и поправил видоискатель.
— Поймал! — нарочито громко сообщил Томми. Голос его прозвучал как-то странно, грубовато и хрипло. И вновь стало тихо.
Эдди сделал пару шагов, собираясь обойти грузовик вокруг, но услышал топот убегающих ног.
Держа камеру наготове, он дошел до угла кузова, рассчитывая найти там их обоих, но, к своему удивлению, не обнаружил даже Томми.
Спрятаться здесь было нетрудно. Заберись в любую машину, и тебя уже никто не найдет. В окнах автомобилей торчали осколки стекла, напоминая порванную паутину, дрожали на ветру изъеденные ржавчиной крылья, тускло поблескивали хромированные бамперы. Эдди заблокировал кнопку «запись», зная, что на пленке ничего не останется, кроме крохотного пятнышка, следовавшего за ним повсюду. Это было отражение линз, двигавшееся вдоль стоящих в ряд машин и в свою очередь отражавшее освещенную фигуру Крысенка Рэгги, упиравшуюся в небо в конце соседнего квартала, далеко за пределами свалки.
Воображение унесло Эдди в неведомую даль.
Начальный эпизод. Автомобильное кладбище. Ночь.
Панорамный охват. Стоп.
Тени в машинах. Сиденья вспороты. Из них торчат острые ржавые пружины. Сзади так темно, что в темноте может спрятаться все, что угодно. Но машины пусты... По крайней мере мы никого там не видим...
Эдди переступил через заржавевший тормозной цилиндр и перешел к следующему ряду.
Приближение. Камера заглядывает в машину, чтобы убедиться, что там никого нет.
Звук: что-то скребется.
Камера быстро поворачивается...
Ничего... только другие кучки железного хлама. Крупный план — пикап.
В нем наблюдается какое-то движение.
Ближе. Канистра, спальный мешок, ящик.
Ящик открыт.
В нем что-то есть.
Еще ближе...
Крыса... грызет какую-то гниль. Неужели в пикапе кто-то живет?
Только сейчас там никого нет. Или все-таки есть? Спальный мешок. В нем что-то лежит. Что-то длинное.
Тело?
Из-за камеры возникает рука. Тянется к мешку... открывает его, и...
Наполовину сгнившее лицо! Вывалившиеся глазные яблоки... Клочья кожи на расколотом черепе...
Эдди опустил камеру.
Никакого черепа, никакого тела. Сундучок и пара одеял. Никаких крыс. Но здесь кто-то явно спал.
"Я нашел ее логово, — подумал он. — Место, куда она возвращается каждую ночь. Чтобы поесть. А вот спит ли она? Нет, конечно же, нет. Не забывай, она же зомби.
Тогда чей это грузовичок? Он не такой разбитый, как все остальные, что находятся здесь.
Ночного сторожа. Точно. Назовем его Рауль. Она нашла его и отведала его крови. Теперь ей известно все об этой свалке. На какое-то время автомобильное кладбище станет ее миром. Пока она не будет готова идти дальше и мстить".
Эдди снова поднял камеру.
Репортер (за кадром):
— Боже!
Оператор (за кадром):
— Продолжай!
Репортер (откашлявшись):
— Мы только обнаружили нечто неприятное. Это тело... э-э-э...
Оператор:
— Где Боб? Скажи ему, чтобы вернулся к фургону и вызвал полицию.
Репортер:
— Не могу поверить! Мы приехали сюда, чтобы снять продолжение...
Оператор:
— Валяй дальше! У нас эксклюзив.
Репортер:
— Иисус, Иосиф и Мария, а это что такое?
Оператор:
— Какое-то дерьмо. Начинай заново, пока полицейские не приехали. Все, что осталось от империи под названием «Олимпия» после пожара, случившегося сегодня вечером, и так далее. Сделай «подводку», а в студии запишем остальное.
Репортер:
— Не могу. Ну и вонь...
Оператор:
— Где этот чертов Боб? Я сам позвоню... Джерри, возьми камеру. Встретимся у ворот. Захвати пошире, чтобы было видно, как приедут полицейские.
Камера переходит из рук в руки.
В «рамке» появляется едва стоящий на ногах репортер. Его рвет.
Репортер:
— Ради бога, останови. Меня наизнанку выворачивает.
Оператор:
— Подожди-ка. А что, черт возьми, это такое?
За спиной репортера, в пикапе, что-то шевелится.
Репортер:
— Труп. Мертвое тело. Ты уже их видел.
«Наезд» на белое пятно.
Оператор:
— Да не это. Вон там. Неужели не видишь?
Репортер:
— Может, ты и находишь в этом что-то художественное. Но лично я собираюсь поискать где-нибудь газировки.
Камера идет вдоль машины...
В фокусе — белая вспышка.
Оператор:
— Свет!
Подбегает ассистент с прожектором.
Лицо девушки.
Она замирает, как попавшая в луч фар козочка.
Но она вовсе не испугана. Лицо спокойное. Оператор:
— Ух ты! Привет, можете уделить мне минуточку? Мы из передачи «Глазами очевидца».
Девушка выходит вперед... и мы видим, что она совершенно голая.
Камера переключается на репортера. Он смотрит в объектив широко раскрытыми глазами.
— Жаль, ребята, но это мы показать не можем.
Оператор:
— Это ты не можешь! А я снимаю! Давай!
Репортер пожимает плечами.
— Ваше имя? Будьте добры...
Девушка очень красива. Прямо красотка с разворота журнала для мужчин.
Девушка:
— Стейси.
Репортер:
— Пожалуйста, повторите.
Девушка: