Калина Интернешнл
Шрифт:
При первом прочтении письма Кристина обратила внимание лишь на поскриптум, лишь на пожелание встретить любовь и родить детей от будущего избранника, поэтому она зарыдала с новой силой и даже вода из графина не помогала успокоиться. Потом, когда рыдания прекратились, она снова перечитала письмо, и лишь теперь до ее сознания дошел весь ужас произошедшего. Она не сможет покинуть ненавистный особняк навсегда! Не сможет вернуться в Россию! Она никогда не будет работать в школе! И она не сможет отказаться от наследства! Нет, теперь она, навеки, пленница огромного состояния, семьи Манрике и чужой судьбы! Она должна оставить свою дорогу и пойти по другой, предназначенной не ей, должна прожить чужую жизнь, жизнь богатой незнакомки! Должна искать Проклятого капитана, должна играть в непонятную игру, должна руководить компаниями, хотя понятия не имеет как! Должна строить загадочный идеальный город, который никто и никогда не мог построить до нее! Должна… иначе она не исполнит последнюю волю мужа, а много ли тогда стоит ее любовь? С другой стороны, как он мог? Как мог Антонио решиться на такое! Возложить на ее плечи неподъемную ношу и почему? Просто потому, что он вообразил, что она это сможет? Нет, не сможет! Это не под силу ни одному человеку в мире, и тем более ей!
Кристина почувствовала, что у нее начинается приступ паники. Она знала, что в большой зале сейчас сидят люди, сидят, словно на иголках, решается их судьба! Они ждут ее. Разгуливают взад-вперед вдоль стола, ерзают на стульях, постукивают ногами, переглядываюсь, чертыхаются, ругаются, обращаются ко всем богам. И они ждут, они ждут ее решения!
Но она не может выйти к ним сейчас, она вынуждена заставлять их нервничать и беспокоиться, испытывать тревогу, мучиться неизвестностью и смотреть в будущее со страхом. Каждый боится потерять то, что принадлежит ему, даже если это всего лишь шкура неубитого медведя.
Что она скажет им, если ничего не решила? На весах судьбы сейчас трудный выбор, слишком трудный! Если она войдет в залу и скажет, что отказывается от состояния, – она предаст Антонио и его мечту. Но если примет наследство, если согласится исполнить его волю, – потеряет себя и навеки подчинит свою жизнь непонятной, непосильной цели. А цель должна быть достижимой, так ее учили в университете, иначе не будет ни смысла, ни желания к ней стремиться.
Самым лучшим было бы передать состояние, вместе с обязательством исполнить мечту Антонио, кому-то более сильному, тому, кто сможет ее воплотить. Например, Лео. Или дону Габриэлю. Но с другой стороны, Антонио мог бы сделать это и сам. Значит, он не считал, что они исполнят клятву, не верил, что пойдут за его мечтой, как за своей собственной. Он верил только ей, только Кристине. Он оказал ей огромную честь и доверие, когда привел бедную девочку-эмигратнку в этот дом, когда назвал ее графиней и своей женой. И сделал это не только ради любви. Ради любви он мог бы просто снять ей квартиру в центре города и навещать ее в свободное время. Но он надел ей на палец кольцо, он оставил ей все свое состояние. Ради Террановы. Ради дона Августина. Ради свободно бороздящих океан кораблей семьи Манрике. Увидел в ней освободительницу, Жанну Д Арк, Орлеанскую деву. Что ж, могла ли она не оправдать этого доверия? Муж сделал для нее много, мечтал сделать еще больше. Неужели, она не сделает того же для него!
Кристина снова вытерлась, потом подошла к зеркалу и слегка поправила макияж, чтобы скрыть следы слез, хотя, что можно сделать с покрасневшими глазами: только еще больше опустить вуалетку, но именно этого она делать не собиралась. Она должна найти смелость посмотреть в лицо семье Манрике, и посмотреть открытым взглядом.
Кристина медленно направилась обратно в залу. Из-за двери доносились оживленные голоса, очевидно присутствующие о чем-то горячо спорили. Однако едва она вошла, – воцарилась гробовая тишина. Все взгляды были устремлены на нее. Кристина молча вернулась к своему креслу, а потом подняла глаза и взглянула на Джайсу.
– Джайса, ты передала уважаемым собравшимся то, что я просила?
– Нет, – девушка мотнула головой. – Дон Луис сказал, что ты должна сама объявить свое решение. К тому же, мы договорились, что сначала ты прочтешь письмо.
– Спасибо тебе и дону Луису, – Кристина кивнула. – Это было абсолютно правильно. Сеньоры, Джайса говорит верно, сначала я прочту вам письмо Антонио. С вашего позволения, опущу все личное, что касается только нас. Прочту лишь то, что имеет прямое отношение к завещанию. Думаю, после этого, вам будет проще понять мое решение.
Никто не произнес ни слова в ответ, все продолжали ждать, напряжение, висевшее в воздухе, было настолько плотным, что при желании его можно было почувствовать на ощупь.
– Прошу вас, – произнес, наконец, Алехандро.
Кристина, стараясь, чтобы голос не дрожал и не срывался, а главное, сдерживаясь, чтобы снова не разрыдаться, начала зачитывать письмо. По мере того, как она говорила, на лицах собравшихся все явственнее проступали непонимание, сомнение, изумление и даже недоумение. Наконец, она замолчала, тишина была ей ответом.
– Вот уж не думала, что мой сын – безумный мечтатель, – произнесла, наконец, донья Вельда. – И никогда не думала, что он способен на глупость. Хотя, без сомнения, способны и умнейшие из нас.
– Первую глупость он совершил, женившись на этой девушке. Вторую, когда почему-то вообразил, что она способна создавать города, – добавила донья Лурдес. – Вы ведь, дорогая, не думаете, что это так?
Она уставилась на Кристину своими черными глазами.
– Я не знаю, сеньора Лурдес, – тихо ответила Кристина. – Но у нас будет шанс проверить. Сеньоры, я объявляю вам о том, что как хорошая жена должна исполнить последнюю волю своего супруга. Я любила Антонио, хоть вы и сомневаетесь в этом. Я приму то наследство, которое он оставил мне и обязуюсь сделать все возможное и невозможное, чтобы его мечта воплотилась в жизнь.
– Разумеется, – хмыкнул Алваро, – Мечта – понятие эфемерное, а наследство – вполне реальное. Деньги можно взять уже сейчас, а вот исполнится ли мечта или нет – еще вопрос! Разумно, милая сеньорита, очень разумно!
– Дон Алваро, мы вернемся к этому разговору, когда я приглашу вас прогуляться со мной по улицам Террановы, – отрезала Кристина.
– Надеюсь и жду, – язвительно ответил он, нахлобучивая шляпу. – Полагаю, мне тут больше делать нечего?
– Да уж, – вздохнул Лео, – Мне тоже порядком надоел этот фарс. Братец выжил из ума, его завещание не должно иметь никакой силы! Надеюсь, я могу рассчитывать на пост Председателя Совета директоров холдинга, вы ведь не претендуете на руководство компанией, дорогая невестка?
Он поднялся и пристально взглянул ей в глаза.
– Ну почему же… – тихо ответила Кристина. – Почему же не претендую? Весьма.
Брови Леонардо стремительно поползли вверх, а потом на его губах мелькнула злорадная улыбка.
– Председатель избирается путем голосования, так прописано в уставе компании. Вы же не ждете, что кто-нибудь проголосует за вас?
Кристина молча пожала плечами, вот и проверим, говорил ее жест.
– Дон Алехандро! – не выдержала, наконец, донья Лурдес, он ярости она даже вскочила со стула, а ее лицо покрылось характерными красными пятнами, – Доколе будет продолжаться этот цирк! Вы же адвокат! Я призываю вас немедленно прекратить подобное безумие! Вы разумный человек, и что за фарс тут устроили! Сначала зачитали завещание, составленное выжившим из ума мечтателем, понимаю, о покойниках не говорят плохо, но что еще можно сказать о мужчине, женившимся на молоденькой самке, потерявшем голову, забывшем о чести и достоинстве семьи, ради своих удовольствий, а теперь еще и посмевшим оставить ей все, лишив семью дохода, лишив нас того, что принадлежало нам веками! Потом, когда я думала, что смешнее уже некуда, было зачитано это письмо, совершенно ясно, что человек нормальный не мог написать подобный шизофренический бред! Новые города? Серьезно?! Эта девица, которая не может связать двух слов, которая позавчера встала со школьной скамьи, а вчера вылезла из трущоб… Не смей прерывать меня, Вельда, довольно! Я все скажу! Ты думаешь, что если твои сыновья старше, то они имеют больше прав, чем мои? Почему Антонио распоряжается деньгами, мы такие же наследники, как и он!
– Всего лишь потому, что эти деньги заработал сам Антонио, и ты прекрасно это знаешь, Лурдита, – холодно произнесла Вельда.
– Не называй меня Лурдита! Я уже давно не ребенок! Так вот, по мнению твоего умного сына, эта девица сможет управлять компанией? Сможет сделать нашу семью богаче, принести процветание? Побойтесь бога, да она разорит нас, пустит по миру! Вы серьезно считаете, что состояние семьи Манрике следует спустить на строительство идеального города? И что построит его – она?