Калинов мост
Шрифт:
– Я вам не завидую, Калакай, – прокаркал царь Цемир, мрачно оглядывая заваленное трупами помещение. – Здесь не менее двух десятков Архаров, а эти козлобородые твари умеют мстить.
Видимо, Аполлон пришел в храм с довольно большой свитой. Не думаю, что он опасался засады, просто столь высоко поставленное лицо не могло явиться к невесте сирым и босым. Наверняка он рассчитывал с первой же встрече пустить пыль в глаза Марье Моревне, во всяком случае, на убитых Архарах было столько золота, что вздумавшему ограбить мертвых мародеру хватило бы его на тысячи лет безбедной жизни. К сожалению, а может быть и к счастью, нормальные люди столько не живут. Огорченный происшествием, я как-то упустил из виду, что победа Аполлона Гиперборейского над неразумным Ширгайо сулит нам в будущем большие неприятности. Особенно если наживка, на которую его столь неосмотрительно ловили, оказалась у него в руках. Я имею в виду Марью Моревну.
– А вот интересно, – задумчиво произнес Марк, – тех первых Аполлона и Марью совесть не мучила? Все-таки они угробили два густо населенных континента. Жить с такой ношей наверняка было тяжело.
– Так ведь они породили новый мир, – не согласился Крафт, – а в гибели Атлантиды повинны не они. Спрос надо чинить с самих атлантов, заключивших договор с драконом Крадом.
– Но мы-то никакого договора не заключали, – справедливо возмутился Петр Сергеевич Смирнов, – этот Крад, кем бы он там ни был, должен же войти в наше положение. Почему мы должны расплачиваться за ошибку, совершенную давно покойными людьми.
– А кто покойный? – не понял коллегу царя Калакай.
– Вы, атланты, кто ж еще, – рубанул по простому царь Цемир. – Наплодили тут богов, понимаешь, а мы теперь расхлебываем.
Не уверен, что царь Абецании понял суть претензий, предъявленных ему царем Саматрии, но в данном случае, меня это не слишком волновало. Нам нужен был свидетель происшествия, способный ответить на один единственный вопрос – обрел ли Аполлон Гиперборейский свою нареченную невесту Марью Моревну или нет? К моему удивлению и немалой радости такой свидетель нашелся. Он буквально восстал пред нами из небытия, но вместо приветствия пробурчал неприветливо:
– Ну, что уставились?
– Явление Ивана Сидорова народу, – прокомментировал Марк Ключевский. – Ираклий, ты ли это?
Драматург был перепачкан кровью, но, как вскоре выяснилось, чужой. Пережитое потрясение, видимо, отразилось на его психике, поскольку опознал он нас не сразу. Впрочем, не исключено, что причиной его неадекватного поведения была не душевная травма, полученная в битве богов и титанов, а алкоголь, принятый на грудь в дозе слегка превышающей возможности истрепанного жизнью организма.
– На свои пью, – попробовал было оправдаться Ираклий, но понимания не встретил.
– Молчи уж, ренегат, – махнул рукой в его сторону Ключевский, – прислужник сына Люцифера.
– Попрошу не оскорблять, – гордо вскинул голову Морава. – Я служу светозарнейшему из богов. Да здравствует Аполлон Гиперборейский! Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем, мы наш мы новый мир построим…
– Кто был ничем, тот станет всем, – дополнил споткнувшегося на самом интересном месте драматурга Ключевский. – Ты мне лучше скажи, юнец тоже был пьян, когда вы отправились за невестой?
– Конечно, – икнул Ираклий. – Мы еще заспорили, куда сначала отправляться, в магазин за килькой или в храм Йопитера за невестой. Он же без нее не может.
– Без невесты?
– При чем тут невеста? – удивился драматург. – Я о кильке в томате говорю. Но потом Сеня сказал, давайте сначала сходим за невестой, а потом пошлем ее за килькой в томате. Аполлоша послушал Сеню. Дурак. В результате – ни кильки, ни невесты. За водкой в таких случаях умные люди идут, поняли? За водкой.
– Значит, в храме Марьи Моревны не было?
– Я же тебе уже сказал, чекист – ни Марьи, ни кильки. Кругом сплошные хулиганы. Ох, докатились мы, мужики! На улицу нельзя выйти, в помещение нельзя зайти. Сразу раз по морде и все. Хорошо у Аполлоши был автомат Калашникова. Еле отбились.
– А куда ушел Светозарный?
– Пошел искать невесту, потому как должен же кто-то сходить за килькой.
Ираклий собирался уже было вновь прилечь на пол, но Вацлав Карлович обнаружил поблизости приличный сосуд с водой, которая и была вылита по моему указанию на голову захмелевшему драматургу. Ираклий завизжал как поросенок и потом еще долго перечислял как наши достоинства, так и достоинства наших ближайших родственников.
– Пить надо меньше, – укорил его Ключевский. – Смотри сколько народу по вашей милости полегло.
– Так это Настька виновата, – обиделся Морава. – Привязалась к парню как репей – женись да женись. А я ему говорю – Аполлоша, а тебе это надо? Девок кругом – палкой не провернешь. И Сеня ему о том же талдычил, и Серапион. Мы же его почти распропагандировали. Но тут у нас килька кончилась. Вот ведь невезуха. И некого было за ней послать.
– Значит, Аполлон отправился в Российскую Федерацию за невестой? – уточнил я существенное.
– Это как пить дать, – кивнул головой Морава. – Такую кильку как у нас нигде больше не делают. Я Аполлоше так и сказал – зачем тебе этот атлантический блок из Скунсов, Енотов и Архаров? В том смысле, что козлы, они и в Африке козлы. Так Бегунков на меня обиделся. Видите ли, я его оскорбил. Так не будь козлом, и никто о тебе худого слова не скажет.
Из не шибко связных речей драматурга Моравы я все-таки уяснил, что Марьи Моревны в храме Световида не было. Видимо, Ширгайо сомневался в том, что сумеет обуздать или устранить Светозара, поэтому и спрятал девушку. Знать бы вот только куда. Все-таки эта Марья ведьма не из последних. Абы кому ее не доверишь. А вот, скажем, богине Макоши можно. Эта Медуза Горгона вкупе с милыми сестрицами-лебедушками вполне способна обуздать своенравную девицу и придержать ее в темнице до той поры, пока ситуация не проясниться.
– Надо возвращаться в Москву и потрясти Наташкиного хорошего знакомого, – предложил Ключевский. – Будем надеяться, что компетентные товарищи уже успели установить его фамилию.
– Боюсь, что этого человека Бегунков с Гаркушиным установили еще раньше, – расстроенно вздохнул Вацлав Карлович. – И отправились они с Аполлоном сейчас к нему.
В предположении Крафта был свой резон. В конце концов, Вивьер с Крафтом, не говоря уже об Анастасии Зиминой, не дурнее нас, и наверняка уже сообразили, кому мог доверить бесценное сокровище Великий Ширгайо, мир его праху. До сих пор наше с Аполлоном противоборство происходило в веках ушедших, но, похоже, молодого человека куда больше влечет наш мир. И в этом не подготовленном к магическим битвам мире он способен натворить столько бед, что мало никому не покажется.