Калиостро
Шрифт:
Совершенствовать людей и созидать общество всеобщего счастья намеревались также иллюминаты. Основатель системы иллюминизма, иначе говоря «просветления», профессор Адам Вейсгаупт(1748–1830) из Ингольштадта поставил целью превратить род человеческий — без различия званий, наций, занятий — в одну счастливую и добрую семью. Конечная цель основанного им в 1770 году ордена сообщалась всем его адептам, однако пути, ведущие к ней, были ведомы только руководителям, кои, как вскоре разнесла молва, постановили возможным устранять монархов путем убийства оных, дабы освободившиеся народы могли достичь всеобщего счастья. Организация строилась по модели общества Иисуса (в юности Вейсгаупт был воспитанником иезуитского коллежа): жесткая дисциплина и абсолютное повиновение старшим. Иллюминаты просуществовали недолго: заносчивый и подозрительный Вейсгаупт, стремившийся к абсолютной власти, насаждал внутри ордена атмосферу всеобщей слежки и недоверия, подтачивавшую его изнутри. Честолюбивые устремления руководства иллюминатов, желавших подчинить себе все масонское движение, создать всеобщую религию и всемирное государство, стали известны за пределами ордена, вызвав страх и гнев как правителей Баварии, где был основан орден, так и церкви. Как
Говорят, во время своей поездки по германским землям, где были ложи едва ли не всех существовавших в то время обрядов и ритуалов, во Франкфурте-на-Майне Калиостро был принят в ложе Строгого послушания, близкой к иллюминатам. После дружеского ужина несколько его участников подошли к магистру и загадочным шепотом предложили ему совершить небольшую поездку за город. Карета доставила Калиостро к развалинам замка, где сопровождавшие его братья завязали ему глаза и, попросив пригнуться, ввели внутрь и вместе с ним по длинной лестнице спустились куда-то вниз. Когда с Калиостро сняли повязку, он обнаружил, что находится в просторном подвале, посреди которого стоял накрытый черной тканью стол, а на нем в окружении горящих свечей высился железный ящик. Магистра подвели к столу, и он увидел, что в ящике лежит свернутый в трубку пергамент. Знаками его попросили взять его и прочесть. Развернув пергамент и вчитавшись в начертанные кровавыми чернилами строки, Калиостро уразумел, что перед ним призыв к освобождению народов от тирании. Лица, написавшие этот призыв, клялись уничтожить монархов, дабы освободить от них мир. Первым пасть от рук тираноборцев предстояло королю Франции. А после того как во Франции воцарится свобода, наступит очередь Италии и Рима. По спине магистра забегали мурашки: истребление тиранов в его планы не входило. Посмотрев на имена лиц, подписавших сей зловещий документ, ему стало страшно: в списке из одиннадцати имен первым стояло его собственное, а дабы никто не усомнился, напротив кто-то нарисовал змею с яблоком во рту. «Видишь, ты уже наш, — раздался глухой голос. — Нам не хватает только твоей подписи». Стараясь не выдать охватившей его дрожи, магистр наотрез отказался поставить под документом кровавый росчерк. Внутренне он уже приготовился к самому худшему; былые его страхи пробудились, и на миг ему показалось, что невидимый во мраке свод пещеры вот-вот обрушится ему на голову. Однако ничего страшного не произошло, Калиостро снова завязали глаза, вывели наружу и посадили в карету. Когда он отъехал порядочно от загадочного места, с него сняли повязку и, пожелав доброго пути, снабдили деньгами на дорогу [36] .
36
Ряд биографов Калиостро полагает, что встреча магистра с таинственными иллюминатами произошла в 1780 году после его отъезда из Польши. Достоверных сведений об отношениях иллюминатов и Калиостро не сохранилось.
Разоблачительные сочинения об участии масонов и иллюминатов в подготовке Французской революции появились вскоре после падения якобинской диктатуры. А так как считалось, что Калиостро предсказал разрушение Бастилии, а после взятия твердыни деспотизма отправил письмо Генеральным штатам, расписав свои заслуги перед революцией, то его причислили к тем опасным личностям (в частности, Мирабо, герцогу Орлеанскому [37] , Дантону, Робеспьеру, Дюмурье, Лепелетье де Сен-Фаржо), которые под видом изучения возвышенных материй готовились сбросить ярмо религии и разрушить Французскую монархию. Главой этих личностей, по мнению Каде де Гассикура, автора книги о тайных обществах [38] , являлся загадочный Томас Хименес, распоряжавшийся средствами заговорщиков, хранившихся в банках Лондона, Роттердама, Генуи, Венеции и Амстердама. Деньги на счета поступали от 80 тысяч масонов, среди которых истинных масонов-тамплиеров насчитывалось всего 800; каждый масон платил в год по 5 луидоров членских взносов. Ложи, коих основано было 20 тысяч, включая те, что находились в Африке и Америке, каждый год в День святого Иоанна платили взносы по 25 луидоров каждая. Понятно, что указанные цифры соответствовали не действительности, а разумению автора.
37
С 1772 года герцог Орлеанский являлся гроссмейстером ложи Великого Востока Франции, но во время революции — в декабре 1792 года — сложил с себя это звание, сообщив об этом в печати.
38
Cadet de Gassicourt С. L. Le tombeau de Jacques de Molay ou Histoire secr`ete et abreg'ee des initi'es, anciens et modernes, des templiers, francs-macons, illumin'es etc. A Paris, 1797.
Из этих денег Калиостро за его содействие якобы и было выдано 600 луидоров.
Впоследствии подтверждением участия магистра в масонско-иллюминатском заговоре сочли найденный в его вещах крест с буквами «LPD» (Liliapedibus destrue — «Поприте лилии ногами», подразумевая королевские лилии Бурбонов). Однако значение вышеуказанных букв Калиостро узнал только от инквизиторов, ибо, направив мысль в иную сторону, их вполне можно было трактовать как Loi de la perfection divine — «Закон божественного совершенства». Масоны изменили порядок букв на LDP, что обозначало Libert'e de penser — «Свобода мыслить», а для непосвященных: Libert'e de passer — «Свобода перейти», ибо, начертанные над изображением моста, они означали добровольный переход от Знания к Просветлению. А еще эти три буквы означали Lumi`ere, Proportion, Densit'e — «Свет, Пропорция, Сплоченность»; Loi, Pr'incipe et Droit — «Закон, Принцип, Право», а также кредо божественного Парацельса: Libertas, Debitum, Potentia — «Свобода, Обязанность, Сила» 10.
Многие современники магистра, равно как и позднейшие оккультисты, считали Калиостро агентом иллюминатов, исполнявшим некую секретную миссию (возможно, агента влияния), во исполнение которой в его распоряжение предоставили неограниченные средства. В романе «Жозеф Бальзамо, или Записки врача» Дюма поставил Калиостро во главе тайного международного ордена, подготавливающего освобождение человечества и свержение монархий, иначе говоря, претворяющего в жизнь основную цель иллюминатов. Маркиз де Люше, именовавший иллюминатов сектой маньяков, на основании свидетельств современников рассказал о ритуале посвящения в члены зловещего общества:
«По темной лестнице кандидат спускается в огромную пещеру или залу, где своды, полы и стены затянуты черной тканью, усеянной серебристыми искрами и вышитыми серебром устрашающими змеями. Посреди залы стоит гроб; в неверном свете трех тусклых надгробных светильников можно различить лежащий в гробу скелет, обернутый креповыми лентами. Из костей сложен стоящий на возвышении алтарь, на котором высится стопка книг; на их страницах кровью начертаны проклятия предателям и истории о том, сколь страшна месть невидимых духов. Восемь часов кандидат проводит в подземелье в полном одиночестве. Через указанное время появляются призраки в истлевших саванах; они проходят через залу, обходя кандидата с обеих сторон, и исчезают во мраке.
Еще 24 часа кандидат стоит во тьме, окруженный леденящей душу тишиной. От голода мысли его начинают путаться.
Неожиданно он замечает у ног своих три чаши с зеленоватым напитком. Жажда вынуждает его поднести их, одну за одной, к губам, но каждый раз страх побеждает, и он, не сделав ни глотка, ставит чаши обратно на землю.
Наконец появляются две фигуры в серых балахонах, и измученному испытуемому кажется, что сама смерть прислала за ним своих слуг. Обвязав голову кандидата красной повязкой с вышитыми на ней серебряными буквами и изображением Лоретской Богоматери, призраки вручают ему медное распятие размером в два дюйма, а на шею вешают амулет, обернутый в фиолетовую тряпицу. Затем призраки снимают с него одежду и кладут ее в костер, разведенный в конце залы, а на обнаженном теле кандидата кровью рисуют крест. Затем к дрожащему от холода и страха испытуемому приближаются пять призраков в запятнанных кровью одеждах; лица их скрыты под масками; в руках призраков мечи. Разостлав ковер, пришельцы опускаются на колени и молятся. Когда одежда в костре догорает, молитва смолкает и все пятеро призраков начинают биться в конвульсиях. Из догорающего костра выступает прозрачная фигура; подняв руку, она замогильным голосом произносит: “Именем распятого Сына поклянитесь разорвать узы, что связывают вас с матерью и отцом, братьями и сестрами, супругами и родственниками, друзьями и благодетелями, королями и начальникам, со всеми, кому вы обязаны верой, благодарностью или службой.
С этой минуты вы свободны от клятв, данных близким вам людям и вашим повелителям. Поклянитесь, что будете докладывать новому начальнику обо всем, что узнали, увидели, прочли или догадались, а также все, что удалось выведать или выследить.
Чтите и уважайте аква тофану [39] как скорое и надежное средство для очистки мира посредством умерщвления или устранения тех, кто хочет осквернить истину или вырвать ее из наших рук.
Избегайте Неаполя, Испании, избегайте всех проклятых стран. Подавляйте в себе искушение рассказать о том, что вы узнали. Даже молния не столь быстра, как скор кинжал, разящий предателей.
39
Аква тофана (aqua tofana) — яд без вкуса и запаха на основе мышьяка. Рецепт его изготовления до конца не раскрыт.
Живите во имя Отца, Сына и Святого Духа”.
После того как заплетающимся языком кандидат произнесет требуемую от него клятву, перед ним водружают подсвечник с семью черными свечами, к ногам его ставят чашу с человеческой кровью и явившиеся из мрака призраки омывают ею его тело. Затем ему подносят полстакана крови, и он, леденея от ужаса, выпивает его и вновь произносит клятву. Братья простираются на полу, а кандидат, обливаясь холодным потом, стоит, обессиленный, ожидая своей участи. Перед глазами его плывут светящиеся круги, и, чувствуя, что он вот-вот упадет, он закрывает глаза, а когда открывает их вновь, видит, что лежит в ванне и служитель теплой водой омывает его тело. Потом ему подносят стакан крепкого бодрящего отвара из кореньев и помогают облачиться в новую привычную одежду». Свой рассказ де Люше заключал словами: «Страшно жить в странах, где есть подобные общества, ибо никогда не знаешь, не ходит ли рядом с тобой злодей, всегда готовый на любое преступление».
Пишут, что инквизиторы получили признание Калиостро в том, что он исполнял поручения иллюминатов, но хорошо известно, что инквизиция умела заставить человека признаться в чем угодно. Деньги у иллюминатов Калиостро, скорее всего, брал, ибо, как и другие братья-масоны, они сами давали их ему, но использовал он их для собственных целей. Ко времени встречи с соратниками Вейсгаупта Калиостро уже был достаточно известен как прорицатель и основатель масонства египетского ритуала, пользовавшегося все большей популярностью, так что сотрудничество с подозрительной в глазах властей сектой ему было ни к чему. Магистр помнил, что исключительно благодаря Лоренце он избежал тюрьмы, куда его приготовился засадить Марано; а ведь история с Марано могла всплыть в любой момент, и неизвестно, окажутся ли чары его супруги снова столь же действенными. Таинственность, загадочность, намеки и иносказания — среди масонов Калиостро чувствовал себя как рыба в воде; масонство открыло простор для его богатой фантазии и бурного темперамента; с первых шагов на поприще Великого Кофты ему сопутствовал успех… Нет, заговоры в его планы явно не входили. А вот размышления о египетском ритуале теперь не покидали его ни на минуту. Режиссер Калиостро приспосабливал под себя пьесу Кофтона: