Калиостро
Шрифт:
В июле 1776 года в Лондоне объявилась чета Пеллегрини: одетая с иголочки супруга и супруг, полковник бранденбургской армии, облаченный в парадный мундир. Полковник вышагивал, опираясь на тяжелую трость; в серебряном набалдашнике сияли украшенные алмазами часы. Разумеется, человек, несущий в руке целое состояние, не мог не привлечь к себе внимания. Эта трость впоследствии не раз всплывет под пером хулителей, ибо магистр то ли не заплатил мастеру, исполнившему ее на заказ, то ли обещал передать ее кому-то в Лондоне, но не передал, то ли попросту стянул под шумок в Кадисе. Но Джузеппе трость, похоже, выручит, а вот новому владельцу, который получит ее от него в качестве взятки, не поможет. Но об этом ниже.
Сняв, не торгуясь, комнаты в доме номер четыре по Вайт-комб-стрит, возле Лестер-сквер, Бальзамо попросил домохозяйку миссис Джулиет найти ему секретаря, который бы одновременно исполнял обязанности переводчика, а его супруге — компаньонку. Хозяйка без промедления представила Лоренце некую миссис Блевари, уроженку Португалии, проживавшую в этом же доме; для Джузеппе она отыскала итальянца Доменико Аурелио Вителлини [28] . В свое время Вителлини окончил иезуитский коллеж и прекрасно владел английским. Приглядевшись к соотечественнику, чья одежда не отличалась опрятностью,
28
Вителлини вел записи, известные под названием «Дневник Вителлини»; перед смертью он передал их ирландцу О’Рейли (Haven М. Le ma^itre inconnu Ibid. P. 30).
Представившись чародеем, повелителем духов, знатоком каббалы и алхимии, Бальзамо продемонстрировал Вителлини несколько опытов, и тот, завороженный бульканьем, синим пламенем и шипящими брызгами, разлетавшимися из сосуда, когда в него бросали красный порошок, немедленно разнес по всему кварталу, что прибыл знаменитый маг и чернокнижник, наделенный колдовскими способностями и вдобавок несметно богатый. Почуяв поживу, миссис Джулиет и миссис Блевари поддержали рекламу Вителлини, и вскоре к полковнику Пеллегрини, который все чаще именовал себя Калиостро, потянулись толпы жаждавших чудес посетителей. Чародей вызывал духов, что-то химичил с драгоценными камнями, продавал рецепты изготовления золота, а иногда, чтобы отвязаться от особенно назойливых, вручал им немного денег и массу ценных советов. Еще Бальзамо продавал номера, которые, согласно его астрологическим расчетам, должны были выиграть в лондонской лотерее. Впоследствии он говорил, что специально не занимался вычислением выигрышных номеров, а всего лишь хотел проверить созданную им систему. Не все его предсказания сбывались, но, как известно, стоит сбыться одному, как немедленно в фортуну начинают верить сотни. В дом к богатым иностранцам заявилась парочка авантюристов, представившихся милордом и миледи Скотт (Вильям Скотт и Мэри Фрай, выдавшие себя за супругов). Так как супругов представил Вителлини, Джузеппе принял их не как посетителей, а как друзей. Скотт внимал каждому слову магистра, восхищался его необыкновенными способностями и талантами. Он сумел втереться в доверие к Бальзамо, и тот, словно глухарь на току, подробно рассказал почтительному поклоннику о своих алхимических опытах, о порошке совершенства, с помощью которого увеличивают алмазы и придают им твердости, о способах приумножения полученного алхимическим путем золота… Он даже продемонстрировал астрологические таблицы, используемые для вычисления выигрышных лотерейных билетов. Внимательно рассматривая лабораторное оборудование, Скотт приметил шкафчик, куда хозяин дома убирал свои бумаги. Естественно, Бальзамо не смог отказать новому знакомому в просьбе и назвал ему номер, которому суждено выиграть в ближайшую лотерею. Осторожный Скотт поставил совсем немного и выиграл. В следующий раз на номера, предсказанные иностранным чародеем, ставили уже не только Скотты, но и их сообщники — Блевари и Вителлини. И все сорвали изрядный куш.
Неожиданно Бальзамо отказался называть номера, и никакие уговоры не помогали. Возможно, он наконец сообразил, что подобные астрологические упражнения могут навлечь на него неприятности с полицией, а может, разглядел истинное лицо новых приятелей. Во всяком случае, он решительно отказал им от дома. Но чету Скотт это не смутило. Приближались рождественские праздники, и милорд Скотт решил, что самое время сделать подарок Лоренце. Уже в первое свое посещение мошенники поняли, что супруга чародея томится от скуки и рада любым гостям. Поэтому, несмотря на запрет появляться в доме, они в отсутствие супруга преподнесли Лоренце шубку стоимостью примерно в 5 гиней. Не скрывая своей радости, Лоренца похвасталась подарком мужу, и тот, отечески пожурив ее, дал ей золотую коробочку в пять-шесть раз дороже шубки и велел вручить ее Скоттам, а на словах передать от него просьбу забыть дорогу в его дом. Лоренца исполнила все, что было велено, хотя расставаться с Мэри Фрай (иначе говоря, с миледи Скотт) ей очень не хотелось: та всегда находила способ развлечь ее.
Воспользовавшись благосклонностью Лоренцы, жулики начали новую атаку. Улучив время, когда Бальзамо отсутствовал, Мэри Фрай пришла к Лоренце и, разрыдавшись, сообщила, что муж ее снова стал играть, просадил все деньги за игорным столом и ей больше нечем кормить троих детей. Доверчивая Лоренца рассказала обо всем Джузеппе и попросила помочь несчастной. Тот скрепя сердце назвал цифру 8, и в ближайшем же тираже на нее выпал выигрыш. А так как на этот раз мошенники поставили на угаданный Калиостро номер все средства, какие им только удалось собрать, они заработали в общей сложности более тысячи гиней. Решив, что отпускать колдуна нельзя, миледи явилась к нему и предложила разделить с ней выигрыш. Бальзамо-Калиостро отказался и, посоветовав ей с детьми уехать в провинцию, где с такими деньгами вполне можно устроиться, решительно выставил за дверь, велев более не возвращаться, дабы не навлечь на себя его гнев. Убедившись, что колдун непреклонен и вдобавок не нуждается в деньгах, а значит, ни в какие совместные аферы его вовлечь невозможно, Скотты снова решили действовать через Лоренцу. Они почувствовали, что твердостью характера миссис Пеллегрини-Калиостро не отличается; вдобавок Вителлини сообщил им, что она падка на всякие модные штучки. Тогда миледи Скотт (она же мисс Фрай), взяв с собой Вителлини — дабы в случае необходимости он мог выступить свидетелем, — отправилась к ювелиру на Принс-стрит и за 96 фунтов приобрела у него бриллиантовое ожерелье. Положив ожерелье на самое дно шкатулки, она наполнила ее целебными ароматическими травами: в сыром английском климате Лоренцу часто одолевал кашель, и, чтобы смягчить горло, она пила травяные отвары. С помощью соглядатая Вителлини Фрай выбрала время, когда Лоренца осталась дома одна, и явилась к ней якобы выразить свою благодарность. Быстро свернув разговор на обычную для англичан тему
Когда на следующий день Лоренца обнаружила бриллиантовое ожерелье, спрятанное на дне шкатулки, она немедленно показала его Джузеппе. Тот сначала возмутился и велел вернуть подарок, но, остыв, решил, что миледи может обидеться на то, что они так поздно возвращают ожерелье, и разрешил жене оставить шкатулку. Возможно, он полагал, что потом вновь приобретет какую-нибудь вещь гораздо большей стоимости и Лоренца вручит ее своей приятельнице. Но за текущими делами Джузеппе о шкатулке забыл, тем более что клиентов, жаждущих узнать у покойного дядюшки, где он зарыл свои денежки, увеличить размер жемчуга, получить из ничего золото и вырастить на пустом месте алмаз — стараниями четы Скотт и их компаньонов Вителлини и Блевари — становилось все больше. И Джузеппе принял разумное в его положении решение: сменить место жительства, дабы избавиться от постоянно роившихся возле дверей его дома посетителей. Тем более что, как говорят, и в выращивании драгоценных камней, и в угадывании номеров лотереи стали происходить сбои и избавляться приходилось уже не только от жаждущих припасть к мистическим тайнам древних египтян, но и от разгневанных клиентов, считавших себя обманутыми.
Перебравшись в дом на Саффолк-стрит, Калиостро действительно избавился от наплыва легковерных англичан, но не от мошенников Скотта и Фрай. Получив от Вителлини новый адрес колдуна, Фрай тотчас сняла комнату в том же доме и снова пошла в атаку. Явившись по-соседски к своим «дорогим друзьям», она принялась умолять сообщить ей очередной выигрышный номер, ибо муж окончательно бросил ее, а для переезда в деревню ей не хватает ста фунтов. Номер Джузеппе ей не назвал, но вручил 50 фунтов, а хозяину дома сказал, что, как только дама, проживающая на втором этаже, съедет с квартиры, он оплатит все ее долги.
Но съезжать Фрай не собиралась. В Лондоне у нее имелась еще одна квартира, которую она снимала вместе с «супругом» и в которой тайно встречалась с Вителлини. Скотта очень интересовало, перевез ли колдун на новую квартиру лабораторию, и, получив положительный ответ, он принялся выспрашивать секретаря, по-прежнему ли его хозяин изготовляет золото при помощи порошка совершенства и на месте ли заветный шкафчик с бумагами. Мошенник полагал, что, если ему удастся завладеть записями волшебника, он сам сможет получать золото и определять счастливые цифры. Однако квартира практически не пустовала: Лоренца чаще всего оставалась дома, а вместе супруги выходили редко. Не зная ни языка, ни города, не имея знакомых, мадам Бальзамо, в сущности, было некуда ходить, и даже походы к модистке ее не развлекали, так как покрасоваться в новом платье было не перед кем. Пойти на взлом Скотты не решались, ибо английские законы наказывали взломщиков крайне сурово. Следовало что-то придумать. И Мэри Фрай придумала. Призвав в свидетели своего слугу Брода, она подала королевскому прокурору Рейнольдсу жалобу на некоего господина Калиостро, задолжавшего ей 190 фунтов, в результате чего (предположительно вечером 7 февраля) в квартиру супругов Бальзамо-Калиостро, предъявив мандат на обыск и постановление об аресте господина иностранца, ворвались шестеро полицейских во главе с прокурором. За их спинами виднелись наглая физиономия Скотта и не вызывающая доверие рожа Брода. Пока Джузеппе, не зная английского, пытался понять, что происходит и в чем его обвиняют, Скотт и Брод проскользнули в квартиру; со слов Вителлини они знали, где хранятся интересующие их вещи. Бросившись к шкафу, что стоял в дальней комнате, они изъяли из него таблицы, 200 фунтов, флакон с розовым порошком, шкатулку с бриллиантовым ожерельем и еще кое-какие бумаги — из тех, что подвернулись под руку. Впоследствии Калиостро пытался вернуть украденное, но ему не удалось.
Проведя ночь в участке, Джузеппе был отпущен под залог в тысячу фунтов; не имея наличности, ему удалось уговорить полицейских принять в залог драгоценности. А чтобы (как думал Джузеппе) избежать подобных неприятностей в дальнейшем, он подарил начальнику участка Саундерсу пресловутую трость, украшенную алмазами. Но чутье изменило Калиостро: неприятности только начинались. На следующий вечер полиция снова явилась к нему в дом, и опять на основании жалобы Мэри Фрай, на этот раз обвинившей Джузеппе в колдовстве, а Лоренцу — в занятиях черной магией. И вновь пришлось вносить залог. Через день повторилось то же самое. Колесо английского правосудия отлаженно крутилось, каждая жалоба не оставалась без ответа, а казна и карманы служителей Фемиды исправно пополнялись. Правда, прокурор Рейнольдс осторожно намекнул чародею, что, если он раскроет ему секрет чудесного порошка и объяснит, как пользоваться таблицами расчетов, порочный круг доносов может разомкнуться. В ответ Джузеппе рассмеялся и заявил, что профанам разъяснять таинства бесполезно. Возможно, не сдержавшись, он вспылил и наговорил прокурору массу неприятных вещей, а лицемер Вителлини, переводя гневную речь магистра, добавил кое-что от себя… Словом, чем дальше, тем жизнь Джузеппе становилась все более невыносимой. Неожиданно к нему на помощь пришел Саундерс (то ли подарок его растрогал, то ли в нем заговорила совесть): он предложил магистру временно пожить у него в доме, куда полиции входить запрещалось. В сущности, в доме у Саундерса Калиостро находился под домашним арестом, но там ему, по крайней мере, не грозили ночные вторжения. Однако суда иностранному магу избежать не удалось.
Как пишут многие биографы, процесс, в который оказался втянутым Калиостро, стал его «первым делом об ожерелье»: мошенница Фрай обвиняла магистра в том, что тот уговорил ее приобрести для него ожерелье из мелких бриллиантов, пообещав химическим способом превратить оные в крупные. Защищаться Джузеппе пришлось самому, с помощью Вителлини в качестве переводчика, так как защитник его, подкупленный Скоттом, сбежал накануне суда. В ответ на обвинение Фрай в краже ожерелья Калиостро отвечал, что получил искомое ожерелье от вышеуказанной Фрай в подарок, а точнее, в знак благодарности за правильные комбинации цифр, кои он сообщил означенной Фрай. В результате долгих прений и препирательств суд просвещеннейшей страны приговорил Бальзамо-Калиостро вернуть долг в 190 фунтов и бриллиантовое ожерелье. Но ни нужной суммой, ни ожерельем магистр к этому времени уже не располагал, ибо ожерелье украл и надежно спрятал Скотт, а залоги окончательно опустошили его кошелек. Обычно в таких случаях на выручку приходила Лоренца, но постоянные преследования сказались и на ее здоровье, и на состоянии духа, а посему ни один добрый самаритянин не соблазнился ее прелестями и не пришел к ней на помощь. Тогда Калиостро решил обратиться к соотечественникам, с которыми он успел познакомиться за время своего пребывания в английской столице, и некто Бадиоли согласился внести за него залог. Однако он почему-то быстро об этом пожалел, обманом привез Калиостро обратно в тюрьму и забрал залог.