Калки. История одного воплощения. Часть четвертая
Шрифт:
Мужчина покорно снял трусы и перешагнул невысокий бортик душа. Они целовались. Она взяла пенис в кулачок и стала дрочить, чтобы тот встал…
…пап, это удивительно, – сказала Катя, когда они уже отдыхали, валялись на кровати. – Я чувствую, как ты в меня кончаешь… У меня были мужчины, но я этого не чувствовала…
– Ох, Катенька, – приподнялся он. – Мы…. Мы что-то не то делаем…
– Почему? Я тебя люблю…
– И я тебя люблю. Но… но так же нельзя. Я твой отец, ты моя дочь…
– И всего-то! – хмыкнула она, а он удивился. – Если дело только в названиях. Я больше не буду считать тебя папой.
– К… как? – он даже привстал с кровати,
– Я буду называть тебя – своим мужчиной… А себя – твой женщиной…
– Но… так же нельзя! Это неправильно! – взмолился… но все же скинул халат…
…я это чувствую. Чувствую! – стонала она, сжимая его бока коленями, когда он остановился, пытаясь член сунуть как можно глубже, яйцами прикасаясь к половым губам, – чувствую, как ты кончаешь…
…я поняла сон, – сказала Катя, когда они пили чай и ели бутерброды. – Ты подсознательно хочешь секса с этим мальчиком…
– Нет! – тревожно посмотрел он.
– Я сказала подсознательно… Это нормально… Поверь, нормально. И боишься оставаться с ним один на один.
– А что делать?
– Тебе нужно, чтобы кто-нибудь был рядом при встречи с ним. Всегда…
– А кто? Я знаешь, чего еще боюсь…
– Знаю. Боишься, что кто-то другой осудит, если ты возбудишься… (Евгений тяжко выдохнул). Выход прост! Я всегда буду с тобой…
– Ты? А как же учеба?
– Возьму академический…
17
..неизвестно, кто из троицы волновался больше, Евгений, Катя или Цветана. Ананий и не смотрел на пришедших, он водил карандашом по альбомному листу, неотрывно смотря в окно. За окном рос дуб.
Цветана была в индийском сари, ей очень хотел покорить этого мальчика, она мечтала понравится ему. Еще она ярко накрасила губы и нанесла на лоб тилака. На Кати была короткая юбка и легкий красный свитер на выпуск. Евгений был как всегда в строгом костюме. Они молча смотрели на парня. Было что-то завораживающие в том, чтобы просто глядеть на него. Ни один человек, кто оставался с ним наедине, не уходил от этого; он словно становился зрителем одного единственного персонажа в жизни, человека со странным именем…
– Аня, – набралась решимости все же прервать чары тишины Цветана, – можно тебя спросить?
– Да, – не оборачиваясь ответил мальчик.
– А ты знаешь историю Кришны?
– Не…
– Можно я ее тебе расскажу?
– Расскажи.
– Только я тебе расскажу так, как я её понимаю и как чувствую…
…в одном индийском царстве… кстати сказать, в те незапамятные времена любое более-менее крупное селение называлось царством, а вождя этого селения звали царём или раджа. Почему я так думаю? Тогда Индию населяли тысячи племен, и все они постоянно враждовали. Эти царства расцветали как цветок лотоса ненадолго, и гибли покоренными соседями. По легенде это было время демонов, которые вселялись в правителей и вели междоусобные войны, ибо Вишну верховный бог вселенной не знал еще о людях, он пребывал на острове в центре молочного океана. И чтобы Вишну узнал это, одна женщина обратилась коровой и отправилась в богу Брахме, ибо он только мог докричаться через океан и сообщить Всемогущему о бедах людских…
Но это всё легенда, так или не так ее повествуют Веды. Я же расскажу, как было на самом деле…
Кришна был восьмым ребенком принцессы Деваки, и её мужа Васудевы. Шесть их детей убил царь Камса, брат Деваки, которому было предсказано пасть лютой смертью от руки племянника, заточивший сестру и зятя в темницу, дабы контролировать потомство…
18
– Я вижу тебя, отец.
– Я вижу тебя, мой сын.
– Что ты делал?
– Да вот нужно починить оперение летательной лодки. Последнее время плохо набирает скорость…
– А у меня новое прозвище, отец. Голубой…
Рыжеволосый Нанда поглядел на мальчика.
– Это… тысячи второе прозвище, если не ошибаюсь, – улыбнулся Нанда, вернувшись к верстаку. – Голубой хороший цвет, это цвет воздуха, а воздух основа жизни…
– Да, и мне оно нравится, – кивнул мальчик. Он был голый, только чресла закрывала короткая юбка из легкой ткани. – У меня синяя кожа. Ни у кого в царстве нашем нет такой кожи. Странно…
– Что странно, сынок? – насторожился отец.
– Много мыслей сейчас у меня, и я замечаю много непонятного. Непонятного о себе, – уточнил мальчик, сдвинув брови.
– Поведай мне свои мысли…
– Да, нет, отец. Я тревожусь о том, не огорчат ли они тебя, не обидят…
– Говори, сынок…
– Отец… я стал замечать многое необычное. К примеру, когда я выхожу на поляну, она оказывается цветущей, хотя издалека… ну, покуда я еще не дошел до нее, была безжизненна, словно опалена. Я замечаю благоухающие цветы на тропках, которые только прошел. Точно моё присутствие заставляет их произрастать. Девушки и женщины словно во сне, увидав меня, бросают все дела, дабы ласкать меня. И их тела начинают источать такой запах, от которого к ним сбегаются их мужчины. Да и вот…Мне, отец, всего лишь три самтасвары… Я смотрю на таких же как я, они иные… Они слабее даже женщин. Я же подобен тому, которому две дюжины самтасвар… Стой, отец, это не главное… Главное то, что приключилось со мной сегодня. Я словно окаменел, и впервые мне хотелось плакать. Что-то неизвестное было во мне вот здесь, – мальчик указал ладонью на грудь. – Издалека правда… Но я видел сегодня одного юношу, он был очень похож на меня, хотя и цвет кожи как у обычных людей. Я почувствовал, что бесконечно люблю его, как… как брата… Хотя, я и не могу знать же этого чувства, у меня никогда не было братьев…
Нанда некоторое время молчал. Тяжко вздыхал. Потом отошел от верстака и сел на бочку со смесью для летательной лодки.
– Кришна, сынок… – начал рыжеволосый мужчина, стараясь не встречаться глазами с синим мальчиком. – Я не думал, что столь скоро придется рассказать тебе правду… Правда эта опасна для тебя, но… я вижу, опаснее сейчас этой правды ложь и сокрытие.
– Ты меня пугаешь, отец…
– Присядь, сынок… Я расскажу тебе всё…
Кришна присел, стараясь прижать юбку к коленям, когда он чего-то боялся, его мужское становилось взволнованным. Он стеснялся в эти мгновения отца. Отец же улыбнулся:
– Меня никогда не смущал вид юноши, – добродушно сказал мужчина. – Кришна, ты сегодня видел родного брата…
– Брата? – вздрогнул Кришна.
– …и ты не мой сын. Но… но я люблю тебя больше родного сына. До твоего явление в мир сей Яшода…
– Мама… – прошептал Кришна.
– …моя жена и твоя нареченная мать, была прислугой у принцессы Деваки. Злобный брат принцессы, а значит, твой дядя Камса заточил её с мужем, царем Васуведой в темницу, и убивал их детей….
– О, боже! Зачем? – вскочил на ноги Кришна.