Камень Света
Шрифт:
Кейн увидел птиц смерти, и его лицо потемнело. Он поскакал вперед, размахивая мечом и рыча как волк. Сначала стервятники не обратили внимания на одинокого всадника, но когда его меч отсек одному голову, остальные поднялись в воздух и принялись встревоженно кружить, ожидая, когда обезумевший человек оставит их в покое и можно будет спокойно попировать.
– Как я ненавижу этих проклятых птиц! – Кейн спешился, чтобы вытереть меч о траву. – Они – насмешка над благороднейшим творением Единого!
Мы
– Ты не говорил нам, что Синие научились гнусностям Палача.
– Я никогда и не слышал о таком. – Кейн бросил взгляд на кресты. – Это, наверное, дело рук одного из лордов, перешедших на сторону Каллимуна.
– Какого лорда? – спросила Лильяна, подъехав к нам. – Ринальд сказал, что лорды Вайрада следуют за Кайшэмом.
– Ну, похоже, что некоторые из них следуют за Айгулем.
Я слез с Эльтару, подошел к центральному кресту и, протянув руку, коснулся ступни распятого человека. Мертвая плоть была мягкой, вздувшейся и горячей – такой же горячей, как раскаленный воздух.
– Мы должны предать их земле.
Кейн воткнул меч в каменистую землю.
– Не спорю, Вэль. Однако нам придется копать целый день. А тот, кто распял их, может вернуться…
Мэрэм, дрожащими руками придерживавший у лица край плаща, не выдержал:
– Прошу, едем, пока не поздно!
Кейн, всегда с ним споривший, на этот раз кивнул.
– Он прав, надо ехать. Оставим птицам их обед. Даже стервятники должны есть.
Помолившись за трех людей, закончивших жизнь в этом пустынном месте, мы сели в седла и продолжили путешествие. Альфандерри увлажнил горло кровью с потрескавшихся губ и запел, чтобы подбодрить нас. Он выводил прекрасную мелодию в память об умерших, чьи души ушли к звездам за глубоким синим небом, но, несмотря на только что увиденный ужас, слова песни были о жизни:
Пой же песню славы,
Пой же песню славы,
Ибо свет Единого
Над миром воссияет.
– Слишком громко, – проворчал Кейн, оглядывая пологие холмы.
Однако Альфандерри, сосредоточившись на образе камня Света, что лежал где-то впереди, пел громко, с опрометчивой самозабвенностью, и его голос наполнял окрестности. Даже травы, выжженные и чахлые, должно быть, плакали при звуках чудесного пения.
– Проклятие, слишком громко, я сказал! – рявкнул Кейн, бросая на Альфандерри разгневанный взгляд. – Ты хочешь о нас всему миру растрезвонить?
Альфандерри, казалось, был пьян от красоты собственного пения и не обратил на Кейна никакого внимания. Странные и прекрасные звуки лились из его уст неиссякаемым потоком.
– Черт побери, Альфандерри, приди в себя!
Кейн с негодованием посмотрел на менестреля, и тот неожиданно затих, как побитый щенок.
– Мне очень жаль… я был так близок… так близок к тому, чтобы отыскать слова ангелов…
– Если явятся палачи, даже ангелы нам не помогут.
Атара указала на далекий холм. Я посмотрел в ту сторону и увидел, как за ним мелькнула туманная фигура.
– Что там? – покосился Кейн.
– Человек – похоже, одетый в синее.
При таких новостях Мэрэм сглотнул комок в горле.
– Мне жаль, – повторил Альфандерри. – Но, может быть, синий человек нас не заметил…
– Глупый менестрель, – тихо сказал Кейн. – Поехали, и будем надеяться на лучшее.
Мы снова двинулись в путь. С каждой пройденной милей воздух становился все раскаленнее, мерцал и плавился; нас преследовало зловоние смерти. Местность круглилась холмами, как волнами; петляя между ними, мы старались выдерживать курс.
Через некоторое время я почувствовал спиной что-то неприятное, словно на меня смотрел стервятник. Я остановился и поглядел налево.
– Что там? – спросил Мэрэм, остановив коня. – Что вы увидели?
Нам советовали избегать Айгуля, и мы старались. Однако Айгуль нашел нас сам.
Отряд рыцарей перевалил через гребень холма и поскакал вниз по склону прямо к нам. Их было человек двадцать. Кольчуги и шлемы сверкали на солнце. Всадник рядом с предводителем отряда вез древко с развевающимся штандартом: на ярко-желтом полотнище выделялись чешуя и свирепый язык огромного красного дракона.
– О Боже! – закричал Мэрэм. – О Боже!
Лильяна обнажила меч.
– Бежим или деремся, Вэль?
– Может быть, ни то, ни другое, – сказал я, пытаясь сохранять спокойствие – ради Мэрэма и самого себя. Повернувшись, я показал направо, где, подобно покрытому травой замку, высился холм. – Туда!
– Правильно, – согласился мастер Йувейн, глядя на несущихся на нас людей. – Может, это просто какой-нибудь своенравный лорд и его слуги. Если мы побежим, они решат, что мы боимся.
– Ну, мы и вправду боимся, – заметил Мэрэм. Он сказал еще что-то, но мы уже сорвались в галоп, и ветер отнес его слова в сторону.
Нам потребовалось всего несколько минут, чтобы подняться на почти плоскую вершину холма. Теперь было хорошо видно: следом за лордом с красным драконом на желтом сюрко ехали три обнаженных воина, чьи тела казались покрытыми синей краской. Их маленькие горные лошадки двигались легче, чем боевые кони тяжеловооруженных спутников. Мышцы у синих воинов бугрились, и каждый сжимал в руках огромный стальной топор.
– Мне очень жаль, – сказал Альфандерри Кейну, обнажившему меч и не сводившему глаз с приближавшегося отряда.