Камень, жнец и мандрагора
Шрифт:
С растениями проще. На-амного проще. Хотя бы потому, что, какие бы редкие растения я ни добывала, я не лезла в закрытое охраняемое помещение, из которого в случае чего хрена с два выберешься. Я вскрывала лишь простенькие замки и охранные системы и никогда, ни при каких обстоятельствах не пыталась забрать нечто, имеющееся у владельца в единственном экземпляре.
В одной части коридора чернота полнилась затихающим скрежетом и шорохами. В другой клубился иллюзорный дым, тающий перед нами на расстоянии размаха крыла. Запах лёгкой гари и настоящего дыма шёл только от светильников.
Щелчок и демонова дверь отворилась. Алессандро выпрямился, взял меня за руку, переступил порог и рывком втянул меня внутрь. Закрыл створку и создал магического светляка, озарившего небольшое пустое помещение с каменными стенами и кругляшом вентиляции под низким потолком. Там же, прислонённая к стене напротив двери, стояла знакомая тележка.
И всё.
Ни дополнительной охраны, ни магической защиты, ни обычной, вообще ничего.
Жнец шагнул к тележке, сдёрнул отрез бирюзового шёлка. Небрежно бросил ткань на каменный пол, снял стеклянный колпак и положил на край тележки. При ближайшем рассмотрении каменюка меньше не стала, наоборот, теперь она виделась куда более громоздкой, тяжёлой и непригодной к транспортировке в ручной клади, чем когда я глядела на неё с трибуны.
Как, ну вот как Алессандро её потащит? Не говоря уже, как мы отсюда выйдем?
Алессандро наивнимательнейшим образом осмотрел камень со всех сторон, с каких только мог. Поводил вокруг него руками, осторожно дотронулся до неровной верхушки. Я оглянулась на дверь. Вернулась стража или нет? Тихо там как-то, ни звука не доносилось.
Жнец провёл подушечками двух пальцев по боку камня сверху вниз, остановился на выемке, нажал посильнее и — о, чудо чудное! — булыжник вдруг бесшумно, мягко раскрылся, словно разрезанное пополам яблоко. В коричневой пористой толще скрывалось потайное отделение, этакая невидимая глазу серёдка, где покоился огранённый камень глубокого чернильно-фиолетового цвета. Миниатюрный, аккуратный, в самый раз для настоящего ожерелья, великолепно обработанный и завораживающий переливами оттенков в неярком сиянии светляка. На мгновение я даже забыла о стражниках за дверью и отсутствии путей отступления, так камень был красив, заманчив и удивителен.
Алессандро коснулся кристалла, чтобы извлечь его, и…
Вспыхнул свет, ослепляющий до рези в глазах. Меня ударило под дых и отшвырнуло назад. Вот только разгоняться ввиду малых размеров помещения было некуда, и потому меня просто с силой приложило о стену, да так, что в сознании наступила тьма.
Глава 12
— Халциона.
Ну вот какого?..
— Халциона? — меня легонько похлопали по щеке и, не удовлетворившись результатом, выдали совершенно потрясающую угрозу: — Если ты не очнёшься прямо сейчас, я возьму тебя в жёны.
— Иди ты в… к демонам, — невежливо послала я шантажиста и открыла глаза.
Первые несколько секунд мир вокруг тонул в тумане и плохом освещении, но постепенно зрение прояснилось, туман исчез и взгляд
— Какого?.. — повторила я в попытке припомнить, что произошло перед отключкой.
— Вот и умница, — Оливер перевёл меня в сидячее положение, и я почему-то только сейчас сообразила, что лежала.
На твёрдом холодном полу.
В тесном помещении под ареной, где хранилась священная реликвия моего народа.
По телу гуляла волна боли, ломило то тут, то там и особенно сильно ныла спина. Я отбросила упавшие на лицо пряди, огляделась.
Нынче помещение освещала стоящая на полу лампа, явно позаимствованная из коридора. Тележка на месте, колёса её подпёрты и зафиксированы, так что без определённых усилий по любому не сдвинешь. Рядом валялся булыжник, с моей точки обзора выглядевший так же, как прежде, то бишь целый, обманчиво монолитный, не разделённый на две неровные половинки. Остальную часть помещения загораживал сидящий передо мной Оливер.
— Как ты? — осведомился он участливо.
Почему здесь лампа? Был же магический светляк…
Который мгновенно деактивируется сам, если с создателем что-то случается.
Не обращая внимания на тупую боль, я оттолкнула возрождённого и вскочила.
Алессандро лежал у стены напротив.
Признаков жизни не подавал.
Нет… он не мог… и уж точно жнец не может быть слабее меня.
Наверное…
Я бросилась к нему, рухнула на колени рядом с ним, нащупала точку пульса на шее.
Промахнулась?
Или сердце… не бьётся?
Надавила чуть сильнее и ощутила наконец слабое биение.
— Что с ним? — я осмотрела неподвижное, будто посеревшее лицо, коснулась неестественно холодной кожи, попробовала потормошить.
— Понятия не имею, — Оливер поднялся, покосился на приоткрытую дверь и подобрал с пола реликвию. — Когда я пришёл, вы уже лежали трупы трупами, — он махнул рукой в сторону жнеца и покрутил камень. — Но ты всё же выглядела куда более живой, чем он.
— Алессандро? — я потрясла его сильнее. — Алессандро!
И ещё раз.
Шлёпнула ладонью по ледяной щеке, отчего голова жнеца дёрнулась, но в себя он не пришёл.
— Я уже пробовал, — повернувшись к свету, возрождённый так и этак вертел булыжник. — Не помогло.
— Ты-то какого хрена тут потерял? — обернувшись, я заметила узкую щель, чёрной линией рассекавшей камень от низа до верха.
— Вас, неблагодарных, страховал.
— Страховал?
— И хорошо бы нам поторопиться и унести отсюда ноги прежде, чем нас здесь обнаружат.
Кажется, Оливер нащупал потайной механизм, или что там ещё было скрыто в камне, и щель исчезла, не оставив ни намёка на стык половинок. Оливер положил булыжник на подставку, суетливо огляделся, вытащил колпак, удачно застрявший между подставкой и бортиком тележки и потому не повредившийся от удара. Накрыл реликвию, подцепил с пола шёлк и набросил на колпак. Ткань легла криво, но выравнивать отрез возрождённый не стал, шагнул ко мне и, кряхтя и жалуясь на вес Алессандро, поднял жнеца.
— Ты что делаешь?!