Камень

Варго Александр

Людмила болезненно пихнула меня коленом в бок, и мы перекатились в коридор. Здесь оказалась Женя, которая зачем-то открыла входную дверь, и я понял, что действовать надо потише, чтобы ненароком не привлечь лишних свидетелей. Ведь они в таком деле совсем ни к чему и могут лишь помешать. Хотя кое-кого видеть я бы точно не отказался – разумеется, Бориса и Веру Павловну. И пусть они сейчас потеряли часть своей удивительной магической силы, в которую, к сожалению, мне не суждено окунуться, но я не сомневался, что и без неё поддержка будет достаточной. Ведь они, несомненно, тоже недолюбливают Людмилу, так как давно узнали её истинную сущность, а уж Наташу с Женей – и подавно. И тот факт, что совсем недавно

мы были в противоположных лагерях, показался мне очевидной глупостью и недальновидностью, которая вряд ли рассорит нас в дальнейшем. Это даже вызывало предсказуемое удивление – как же я мог так поступить, хотя чувствовал всё это давным-давно? В самом деле, только сейчас, проводя некие странные аналогии, я начинал понимать, что, быть может, все последние дни именно Борис и Вера Павловна были моими истинными друзьями, а не кто-то другой. Эх, знать бы, где они сейчас!

Я поднатужился, отодрал руку Людмилы от своего плеча и наотмашь ударил её в горло, издав, кажется, безумный радостный клич от того, как девушка резко дёрнулась и давление на меня значительно уменьшилось. Потом мне захотелось добраться до её глаз, но не для того, чтобы лишить Людмилу зрения – напротив, заглянуть поглубже внутрь этих зияющих дыр и попытаться рассмотреть истинную сущность. В том, что это возможно, я ни секунды не сомневался – мне почему-то представлялось, что там я увижу огромную пропасть, как в горах, с обязательно мокрыми выпуклыми стенами и непроглядной чернотой. И именно в её глубинах будет шевелиться то, что мне так хочется, в конце концов, победить. Тот ужас и лицемерие, которые, собравшись для защиты в змеиный клубок, затаились внутри. Но, как глубоко от меня ни прячься, я всё равно продерусь сквозь глазницы, как узкие, удушающие и охраняющие тайны пещеры, чтобы потом торжествовать. Да, именно так.

Раздался топот ног – кто-то ворвался в квартиру и грубо отодрал Людмилу от меня, а где-то рядом послышалась череда выстрелов. В голове тут же что-то переменилось – словно выскочила навязчивая идея, которая потеряла свою актуальность. В следующее мгновение я с искренним недоумением смотрел на серьёзное лицо Носатого, пристально вглядывающегося мне в глаза. А за его спиной кряхтела и медленно приподнималась по стене Людмила. И тут я неожиданно понял, что натворил, и, самое главное, не мог объяснить – зачем. Как я мог испытывать такую ненависть к этой девушке и о чём вообще думал? Я не находил слов, и мне казалось, что она испытывает очень сходные чувства, без труда читавшиеся на её раскрасневшемся лице.

– Вы что это, совсем озверели?! – выдохнул Носатый, озираясь на Людмилу. – Весь дом перепугали. Ну, отвечайте – что снова стряслось?

Мы смотрели друг на друга, старались перевести дыхание и молчали, не зная, что сказать.

– Никогда такого не видел… Который раз за сегодня я это вам говорю?

Второй бандит, опуская автомат, вышел из комнаты в коридор и взволнованно сказал:

– Я, как только попал в квартиру, сразу увидел какое-то странное свечение. И что же – вхожу, а там лежат два камня, вокруг которых творится незнамо что. Какая-то голограмма или, может быть, что-то такое ещё похожее. Только уж очень большой от неё страх шёл. Ну, я как шмальнул по полке, так всё там и разлетелось. А у вас что тут?

– Камни, говоришь? – задумчиво произнесла присевшая было рядом Наташа и, махнув Жене, скрылась в комнате для гостей.

– Так что это – снова какая-то чертовщина? – Носатый протянул руку и помог мне приподняться. – Ну же, говори. А то я снова начинаю всерьёз беспокоиться.

– Да, что-то в таком роде, но пока я не знаю, что сказать.

– Ладно. И как мы теперь поступим?

– Спасибо вам, но, пожалуйста, оставьте нас… – всхлипнула Людмила и, быстро приблизившись,

нежно меня обняла: – Не знаю, что со мной случилось. Просто не нахожу слов.

– Ты здесь ни при чём, это целиком моя вина, – забормотал я в ответ, а Носатый, посмотрев на нас, закатил глаза и решительно махнул рукой напарнику:

– Ладно, идём пока. Оставим этих голубков. Но пообещайте, что ничего подобного больше не повторится. Так как?

– Да, конечно. Думаю, теперь всё будет в порядке, – кивнула Людмила, а из спальни послышался голос Наташи:

– Здесь не всё так просто. Но пусть эти уйдут.

– Всё в порядке. Спасибо за помощь. Мы тут сами разберёмся дальше, – хрипло сказал я и, выпроводив гостей, с облегчением закрыл дверь. – Час от часу не легче. Этак мы и безо всякого Бориса с Верой Павловной друг друга поубиваем. Что же произошло?

– Подойдите сюда! – позвала Женя.

Мы медленно, взявшись за руки, прошли в спальню, где увидели остатки раскрошенных полок, какие-то осколки и множество небольших кусков камней, перемешанных с густой крошкой. Мне это почему-то напомнило вторую часть фильма «Терминатор», когда киборг из жидкого металла рассыпался на множество частей, попав в жидкий азот. Но тут же эта картинка пропала, когда я увидел маленькие волны теней, пробегающие повсюду всё быстрее и словно начавшие понемногу сдвигать кусочки друг к другу. Вскоре посередине комнаты начало образовываться нечто вроде увеличенного в несколько раз призрачного образа камней такими, какими они были вынуты из могил, и я невольно вздрогнул, понимая, что вскоре должно произойти – они снова соберутся вместе, и опять начнётся это безумие.

– Давайте их поскорее разделим! – воскликнул я, выступая вперёд. – Пока не поздно. Ну же, помогайте. Чего стоите? Люда, у тебя есть какие-нибудь пакеты или что-то такое?

– Да, да, сейчас…

Девушка удивлённо на меня посмотрела, но поспешила скрыться в коридоре, откуда вскоре раздалось громкое шуршание.

– Как думаешь, я прав? – спросил я у Наташи, почему-то ни секунды не сомневаясь, что она отлично понимает ход моих мыслей.

– Наверное, да. Видимо, крупные камни или те, что рассыпаются именно для того, чтобы их взяли под такие цели, как Борис с Верой Павловной, да и мы, находясь вместе, подразумевают какую-то реакцию. В этом случае – мрачную и оказывающую, как мы убедились, очень плохое влияние на живых людей. Мы тоже почувствовали что-то нехорошее, но, видимо, эта штука действует только на физический мозг, а у нас его нет.

– Понятно. Ладно, а без этого мы сможем увидеть Трюфельный холм?

– Да, у тебя же остался пакетик с тем, что высыпалось в обувь, – кивнула Наташа и неопределённо махнула пальцами. – Конечно, мы могли бы просто взять по отдельному камешку из этой груды. Но у тебя же вполне достаточно под наши цели?

– Да, думаю, что так.

Людмила пришла с целой кипой пакетов, совком и веником. Она начала аккуратно выметать всё вокруг и маленькими кучками складывать в отдельные пакеты, а я крепко их завязывал, и бросал в сторону. Потом она скрылась в гостиной и вскоре прикатила оттуда большой жёлтый пылесос, которым мы тщательно убрали всё вокруг, и, не сдержавшись, я поинтересовался:

– Что, его тоже выкинем со всеми этими частичками?

– Нет никакой необходимости… – усмехнулась Людмила, на которую уборка явно повлияла благотворно. – Там без мешка для сбора пыли. Просто вода. Выльем её в туалет, и пусть где-нибудь в трубах под городом попытаются объединиться. Не думаю, что получится. – Она показала на пакеты: – Давай-ка сходи на площадку и выбрось всё это, а я пока позвоню.

– Кому?

– Ну, Наташа же высадила стекло на кухне, а по такой погоде там теперь будет находиться явно прохладно. Давай, иди!