Каменка
Шрифт:
— Да я это… просто не успел… — он тут же принялся оправдываться, но сельский голова коротким жестом обо-рвал его.
— На, вот, витаминка обещанная, — Молчан поставил на стол бутылку. — Будет теперь и на твоей улице праздник.
— Ореховая? — посветлел Никитин.
— Да. Спасибо, что помог.
— Не за что! — он схватил бутылку, выдернул зубами проб-ку и понюхал горлышко. — Ради такого хоть каждый день…
— Да подавись… А для тебя, Палыч, у меня плохие ново-сти. В этот раз прав оказался ты.
— В каком смысле? — насторожился Володаров.
— Смылась бабка твоя
— Как смылась?! Куда?
— Хрен ее знает. Видать, когда ты из дома ее выполз, по-няла, что теперь проблем будет вагон, собрала манатки и сдриснула, в смысле, скрылась в неизвестном направлении. Не надо было мне домой за ружьем ходить…
— Вы в дом к ней заходили?
— Конечно заходил, — фыркнул Молчан. — Что б я ее, на улице искал? В огороде? Без разговоров дверь ногой пнул… то есть выдал санкцию на вскрытие, но ее уже там не было. В комнатах бардак, шкафы выворочены, холодильник на рас-пашку. Думаю, это она так впопыхах собиралась в бега. Это ж надо, баба Зина в бега кинулась. Вот так номер…
— А подвал? — от напряжения Гена сжал кулаки. — Подвал проверили?
Молчан посмотрел на Володарова, слегка наклонив голо-ву, а потом неуверенно переспросил: — Какой еще подвал?
?
11 Корова
Как только Володаров вернулся домой, он тут же отпра-вился в спальню, стягивая с себя по пути грязную одежду. Одна только мысль о том, что остатки ведьминой отравы, темным пятном расплывшиеся на рубашке, до сих пор каса-ются кожи заставляла его нервничать. Нервничать еще больше, чем скрывающаяся где-то там престарелая психо-патка. Нервничать еще сильнее, чем нервничал Молчан, так настойчиво напоминавший о финишной линии, которую Гена едва не переступил. Той самой линии. Но Володаров был настроен крайне решительно. Несмотря на общую слабость, он все же сумел убедить сельского голову в удивительном улучшении собственного самочувствия и настоял на том, что повторный осмотр дома Зинаиды Петровны без его участия состояться никак не может.
— Ну куда ты на пол все кидаешь? — проявившийся словно изображение на фотопленке кот лениво подошел к скомкан-ной рубашке и понюхал ее. Его шерсть тут же встала дыбом, спина изогнулась, а хвост трубой устремился к потолку. — Фу! Какая гадость! Ты зачем ее в дом притащил?!
Усевшийся на кровать Володаров бросил многозначи-тельный взгляд на кота и молча продолжил стягивать с себя брюки.
— У-у-у, что-то ты бледный совсем. Ой… это из тебя что ли? — он еще раз понюхал рубашку, затем обернулся человечком и, брезгливо подняв ее с пола, понес на вытянутой руке в ванную. — Надо ее сразу замочить, чтоб не въелось. Лучше, конечно, просто выбросить, но что-то мне подсказывает, что на такое ты не согласишься.
Домовой был прав, выбрасывать рубашку Володаров не собирался. Она непременно должна была остаться и стать своеобразным памятником прошлому Гене. Гене, который любил спешить и чуть не поплатился за это жизнью.
Из выходного дня воскресенье стремительно превраща-лось в рабочий. Слушая, как в ванной льется вода и разду-мывая над дальнейшим планом действий, Володаров пере-оделся в форму. К слову, она была тщательно выглажена
Сезон охоты на ведьм в Каменке официально объявлен открытым.
Молчан сидел на лавке у дома Зинаиды Петровны и за-думчиво дымил самокруткой. Двуствольное ружье было пе-реломлено пополам и болталось у него на плече, будто деви-ца, украденная варваром из соседнего племени.
Завидев приближающегося Володарова Молчан выбросил самокрутку и встал.
— Здесь только вы? — Гена не подавал виду, но в душе ис-пытывал весьма сильные чувства. Потерявшие от времени яркость синие окна и низкая деревянная дверь для него сейчас выглядели ничуть не лучше берлоги медведя. Той самой, в которой он чуть не лишился жизни, и куда собирал-ся вот-вот снова войти. — Я же просил найти мне двух поня-тых.
— Давай-ка, Палыч, пока без этого всего обойдемся, а? Не к чему местных по чем зря теребить. Им и без тебя не скуч-но живется.
— Нет, вы что? Без понятых я обыск жилища проводить не могу.
— Как это, не можешь? Я же смог. Смотри! — Молчан без лишних раздумий развернулся и пнул дверь ногой. Она лег-ко открылась, продемонстрировав разлущенную лудку. — Брось, начальство далеко, а наши меня знают и в случае че-го подпишут что нужно задним числом. Мы ж не воровать сюда пришли в конце концов. Заходи.
Володаров неуверенно потоптался на пороге и после не-долгих сомнений шагнул внутрь, где тут же наткнулся на черное пятно «нефти». Оно неприятным воспоминанием рас-теклось по половицам и коврику для обуви.
— Ты как? — поинтересовался Молчан, заметив, как Гена замешкался.
— Я? — он поддел пальцем лямку на кобуре, и та с щелч-ком открылась. — Лучше не бывает.
Сельский голова хмыкнул, а правый уголок его рта ис-кривился в ухмылке.
— Так где, говоришь, подвал этот?
— Сейчас покажу.
Володаров прошел мимо Молчана и оказался на кухне. За пол дня здесь мало что изменилось. Разве что общая вет-хость и уныние переросли в откровенный бардак. Зинаида Петровна действительно собиралась в спешке. Скорее всего она готовилась к затяжному побегу, так как холодильник стоял с распахнутой настежь дверцей и его полки были пу-сты.
— Видать консервы хранила, на всякий случай, — Молчан зашел на кухню следом за Геной. — Там, вон, смотри, на ниж-ней полке стеклянной следы от банок.
Володаров присмотрелся и удивился прозорливости сель-ского головы. На стекле действительно отпечатались круг-лые следы по размеру вполне подходившие под донышки консервных банок.
— Как думаете, она далеко сможет уйти?
— Баба Зина-то? — Молчан пожал плечами, от чего ружье слегка покачнулось. — Да хрен ее знает. Не думаю. Она ж старая, а судя по этому срачу, еще и груженая, что осел. Дрезину она без ключа не заведет, а электричка только зав-тра в три будет. Если она сейчас в подвале своем не сидит, как дура, тогда по соседним домам поспрошаем, куда ее черти понесли. Бабку с баулами уж точно кто-то да видел.