Каменка
Шрифт:
— Валера, а в вашем загашнике случайно не найдется че-го-то от головы?
— Найдется, — кивнул Молчан.
— Не могли бы вы мне принести? Только не торопитесь, — Володаров выразительно подчеркнул последнее.
— Понял, — сельский голова погрозил кулаком загляды-вавшим в окно мужикам, после чего вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
Выждав небольшую паузу, Гена отклонился на спинку стула, положил руки на затылок и снова посмотрел на ведь-му. На этот раз не как участковый, но как бывшая жертва. Жертва, поменявшаяся местами с охотником, но забывшая прихватить с собой патроны.
— Теперь мы одни и можем поговорить по душам, верно?
— Только душа у тебя и осталась, приблуда, —
— Прошу, не нужно больше этих ваших нападок. Вас уже никто не отпустит. По крайней мере не сегодня. И даже не завтра. Хотите я расскажу вам, как все будет происходить дальше? — не дожидаясь ответа он продолжил: — Я буду за-давать вам вопросы. Буду делать это долго. До тех пор, пока не решу, что следователи из райцентра справятся с этим лучше. И поверьте, терпения мне не занимать. Я продержу вас здесь хоть до самого утра, если понадобится. Потом я от-везу вас в город, в отделение. Вас посадят в следственный изолятор до выяснения обстоятельств, где вы увлекательно проведете пару-тройку суток. Вы этого хотите?
— Гонору у тебя много, — ее лицо растянулось в улыбке, — а доказательств никаких. Кто кроме тебя скажет, что ты в гос-тях у меня был? Никто. Бог его знает, чего ты там по дури напился и чуть со свету себя не сжил. А что до лужи на полу в коридоре? Так у меня много где не убрано. Старенькая я уже, спина больная, колени на погоду ломят. Не до уборки…
— Ох, как же я устал, — Гена встал из-за стола и повернулся к окну. Подглядывавшие за допросом мужики куда-то ушли и теперь по ту сторону стекла осталось только распростер-шееся до горизонта давно не обрабатывавшееся поле, при-давленное свежими грозовыми тучами. Вид поистине моно-тонный и отлично способствующий успокоению, в котором так отчаянно сейчас нуждался Володаров. — Вот что мне не понятно, так это ваша враждебность. С первой секунды нашей с вами беседы там, на лавке у дома, вы вели себя крайне агрессивно. Отчего так? Я же ничего вам не сделал, просто пришел поговорить. Ну допустим, вы тайно были влюблены в Геннадия Альбертовича и переживали о его смерти настолько, что каким-то непостижимым для меня об-разом смогли вернуть его из мертвых. Мой мозг категориче-ски не способен переварить это, но я смирился, принял. Жизнь — штука сложная, всего знать нам не дано и, соответ-ственно, судить о вещах, которые я не понимаю было бы глу-по. Но ведь во второй раз Альбертовича убивал не я. Это сделал Валера, за что, по-видимому, вы его и наградили ко-ровьим черепом, чье назначение, кстати, было бы неплохо разъяснить. И если бы не этот чертов череп, я бы вообще не узнал о вашем существовании. Жили бы себе спокойно дальше, занимались бы резьбой по кости, мастерили амуле-ты. Так за что же тогда? За что один человек может отравить другого, при первой же встрече?
— Кровавая голова — это обещание смерти, — едва разли-чимо ответила ведьма.
— Что, простите? — Гена развернулся.
— Прокляла я пузатого. Он жизнь отобрал — жизнь и от-даст. А тебя, приблуда, травить надо, чтоб другим неповадно было. Каменка не для таких как ты. А не то один приживет-ся, и все, уже не выведешь.
Володаров такого ответа не понял, но все равно был ему рад, ведь он доказывал, что как минимум теория с прокля-тьем Молчана попала в точку.
— И каким же образом, по-вашему, Валера должен отдать свою жизнь? Его вы тоже думали отравить? Как и меня?
Зинаида Петровна снова улыбнулась и это была зловещая улыбка. Одна из тех, которые видят жертвы серийного убий-цы перед смертью. Та, которую пририсовывают злодеям в детских книгах с картинками. Ведьмина улыбка, не сулящая ничего веселого.
— Его травить уже не нужно. Кровавая голова сама сдела-ет свое дело, — из нее вырвался короткий смешок.
Двери в кабинет
— Еще пять минут, Валера, — Гена махнул рукой в надеж-де, что сельский голова уйдет. Прогресс, который наметился в разговоре с ведьмой упускать было никак нельзя. Но Мол-чан и не думал уходить.
— Палыч, выйдем-ка на секундочку, — в его голосе чита-лось напряжение.
— А это никак не подождет?
— Я говорю, — он напрягся еще сильнее, — выйдем-ка на секундочку.
Володаров замешкался, но после секундного раздумья все же кивнул и, обойдя стол, подошел к Молчану.
— Ну, что случилось?
— Не здесь, — ответил шепотом Молчан, взял Гену под ру-ку и вывел в коридор.
— Да что происходит?
— Сейчас узнаешь, — не отпуская руки участкового, он подвел его к окну, выходившему на лес.
Сперва не понимая, куда смотреть, Гена наклонился впе-ред, одновременно с этим заметив про себя, что стеклу, как и всему зданию в целом, явно не хватало чистки. Но спустя се-кунду эта мысль потеряла всякий смысл, ведь белые разво-ды, которые Гена принял за грязь, были вовсе не признаком безалаберности. Они двигались, перетекали, меняли форму. Это был туман.
— Теперь понял? — спросил Молчан. — Нужно что-то ре-шать, и быстро. Сидеть здесь, взаперти с этой старой каргой я не собираюсь. Мало ли что она себе там удумает? Наколду-ет еще чего непонятного, и будешь потом какать криво… Но и оставлять ее здесь одну, пока не развиднеться, тоже плохо. Один раз поймали, а второй — уже вопрос. Конечно, можно было бы ее в кладовке запереть, но что-то мне кажется, ты на такое не согласишься.
— Согласен, — Володаров почесал затылок, — не соглашусь. Еще варианты есть?
— Не особенно. Прозевал я момент, Палыч, не доглядел. Нам бы самим по домам успеть, а Зинка нас только замед-лит. Может ну ее? Выпхнем на улицу и посмотрим, что бу-дет? Пропадет — хорошо, нечисть поест — еще лучше. В лю-бом случае мороки меньше, чем в райцентр ее переть. А?
— Нет, никого бросать мы не будем, — Гена снова посмот-рел в окно. Сгущающаяся пелена тумана вытекала из лесу, казалось, лениво и не спеша, но эта размеренность была об-манчива. Достаточно было лишь присмотреться и станови-лось ясно, что времени до то того, как туман поглотит всю Каменку было совсем немного. — Как думаете, на сколько это все может растянуться? — он показал на дымку.
— А мне по чем знать? Каждый раз по-разному. Тут не уга-даешь. Но одно могу точно сказать, с твоего приезда это дело зачастило. Раньше пару дней в месяц пустые дни были, а те-перь вот, по три раза на неделю.
— Ладно, с этим мы, возможно, тоже разберемся. Но по-том… Сейчас предлагаю сопроводить Зинаиду Петровну ко мне домой, переждать непогоду там.
— А что, если это надолго? Будем всю ночь куковать?
Молчан явно хотел просто избавиться от старушки и Гена это понимал. В маленьком селе вопросы решаются просто, зачастую опираясь не на законы государства, но на общече-ловеческие понятия о справедливости и обыкновенный здравый смысл. Но в Каменке о здравом смысле речи идти не может, а значит закон — это тот фундамент, без которого можно быстро потерять жизненные ориентиры, заблудиться в тумане.
— Понадобится — будем куковать, — твердо ответил Воло-даров. — Не знаю, как вы, а я верю в то, что даже у такого че-ловека как Зинаида Петровна должно быть право на честное разбирательство.
— О как заговорил! — Молчан удивленно приподнял брови.
— Тем более, — сбавил тон Володаров, — я еще не выяснил, за что она меня отравила.
— А вот это я уже понимаю. Ладно, посторожим твою бабку дикую. Тем более, я все равно сегодня дома ночевать не со-бирался.