Каменные сердца
Шрифт:
Джо поправил трусы и решительно вышел из трейлера.
Туве плескалась в одном из бассейнов с упоением и непосредственностью десятилетней девочки. Легкомысленный наряд дикарки покоился на узловатой ветке, нависшей над водой. Наблюдая за тем, как ее блестящее разгоряченное тело, то появляется, то исчезает в туче брызг, Джо рассудил, что лучшего момента не представится. Нет, он не собирался позволять себе слишком много. Однако его прикосновения и объятия должны были показать Туве в полной мере, чего от нее хочет Джонатан Хайд. Хватит полунамеков!
Несколько минут все шло неплохо,
— Зачем ты так делаешь? — игривость . Хотя нет, скорее даже, . Такие внезапные смены настроения пугали Джо донельзя.
— Ну, это игры в воде… — Хайд постарался обратить все в шутку. — Ты никогда не делала? Если тебе не нравится, то я больше не буду. — Заключительная фраза получилась по-детски беспомощной, заискивающей. Хрень какая-то! Ему, в конце концов, двадцать семь лет, он ученый с мировым именем… по крайней мере, был когда-то.
— Мне не совсем ясно, какие именно цели ты преследуешь, хватая меня за бока и, ммм, за остальное.
— О’кей, — Джо потихоньку начинал выходить из себя. Положительно, девица бесила своими дзэн-буддистскими загонами. — Иногда, Туве, ты становишься зануднее меня, а это тебя не красит. Во-первых, я люблю плескаться в воде с друзьями. Во-вторых, мне нравится к тебе прикасаться. В-третьих, я тебя хочу… отвлечь от серьезных мыслей. Ты же девушка в купальнике!
— Ты действительно веришь, что женщина отвлечется от серьезных мыслей, если засунуть в нее вот это? — Туве скосила глаза вниз, и Джо стыдливо погрузился в воду по пояс.
— Думаю, отвлечется. — Джонатан, сам не зная зачем, продолжил нелепый диалог: — Но есть существенная разница между физиологией и эмоциями. Я не пытался заняться с тобой сексом! Ну пообнимались чуть-чуть… Если ты против, я буду сдерживаться.
Какую же ахинею он несет. И ради чего!?
— Меня удивляет, насколько ты торопишься. Ты еще не свил гнезда, не показал свою удаль и не впечатлил меня танцем.
Ох ты ж, опять срань про танцы и гнезда! Страсть Элейн к огромным машинам поддавалась хоть какому-то объяснению, но эта — вопиющий бред. Туве, что, и впрямь собирается заставить его строить круглую штуку из палок и веток?
— Ты еще мал для таких вещей, — эхом отозвалась девица на его мысли.
— Туве, похоже, необычный народ, — Джо обещал себе этого не делать, но все-таки вздохнул. — Вдруг ты и вправду ощущаешь все иначе… хотя… — он выдавил едкий смешок. — Я тебя понял.
Девушка стояла в легкой дымке пара, точно сказочная королевна в подвенечном платье, неприступная и от того еще более желанная.
— Удаль, — сердито бухтел Джо, — все, что я умею, — разговаривать с вещами и создавать их. Но вещи ты презираешь! Насилие тоже не моя стезя. Как, впрочем, и танцы. А гнезда… Какой смысл ты вкладываешь в эту метафору? Объясни уже! Я способен впитывать новые знания, но вынужден огорчить тебя — взрослее от этого я вряд ли стану.
— Взрослый, но глупый! — Туве с досадой взъерошила свои мокрые красно-рыжие волосы.
— Я просто не отсюда. Очень не отсюда. Мои знания и умения здесь никому не нужны! А по танцам, гнездам и охоте с дубинкой я не специалист! — Джо вскочил и собрался уйти, но не сдвинулся с места. — Не считая встречи с тобой, которая больше напоминала психоделико-эротический сон, все вокруг — сплошной гребаный кошмар! Вы развлекаетесь, убивая друг друга. Ничего нет веселее, чем поджарить полсотни человек! Да ваш мир не живее куска прошлогоднего навоза! — последние слова Хайд проорал Туве в лицо. — Вокруг руины и смерть… — Джо снова осел в воду, охватившую тело приятным теплом. — Здесь все неправильно. Но теперь уже ничего не изменишь.
Джонатан свесил голову между коленей, благо глубина бассейна в данном месте позволяла принять эту воплощающую уныние и отчаяние позу. Выглядел он весьма комично, хотя сам вряд ли это осознавал. На его счастье, Туве была далека от того, чтобы над ним насмехаться. Она склонилась к нему и заглянула в глаза.
— Твой мир вещей — дурной сон. Звездам тоже снятся сны, и Эос сейчас освобождается от тяжелой грезы. Минувшая неделя явила тебе куда больше естественных и правильных событий, чем ты увидел бы за предыдущие лет триста. Но ты не обратил на них внимания, потому что пялился на мою грудь. Учись танцевать, вить гнезда, слушать мир и слышать мир — скоро Последний День Лета.
Лицо Джо исказилось так, будто он надкусил лимон.
— Я пытаюсь. Но все же сделай скидку: я не туве, а всего лишь человек из древнего яйца. Однако, — он хмыкнул, — если ты поучишь меня танцевать, то почему бы и нет. Вообще, спасибо за помощь. Без тебя меня наверняка прикончили бы… — Хайд решил довести акт самоуничижения до конца и через силу добавил: — А если ищешь идеал, то останови выбор на Сагерте — вот уж кому удали не занимать.
— Ты ничего не понял, но поймешь. — Туве сокрушенно покачала головой, потешно затряслись вислые уши. — Рано или поздно все понимают. Не забывай, тяга к рациональности погубила мир вещей. Не занудствуй ради занудства.
— Мир вещей погубила жадность и злость. А про занудство ты бы помалкивала, — огрызнулся Хайд.
— Видимо, я чересчур тебя опекаю, мелкий Джо. Мне приходится занудствовать, объясняя тебе элементарные истины.
— Не исключено. — Хайд помялся и, надеясь на Тувино простодушие, попросил: — Покажи мне, как ты танцуешь? Наверное, это красиво.
— Для меня еще не время.
— То есть не время? Не хочешь, так и скажи! — Хайд не особо старался скрыть обиду.
Впервые на памяти Джо Туве повысила голос практически до крика.
— Иногда ты меня поражаешь своей упертостью! — она в сердцах топнула ногой, обдав собеседника миниатюрным цунами. — Вы, люди, напридумавали сложностей и условностей в своем мире вещей, и он рухнул под их весом. Самое важное в своей жизни вы низвели до пары судорожных движений. А теперь ты сидишь тут и обвиняешь меня невесть в чем! Вот кого не мешало бы отшлепать — тебя, не Тома!
Сжав кулаки и тяжело дыша (безделушки на шее позвякивали в такт движениям), Туве дернулась к Хайду, намереваясь привести угрозу в исполнение, но, похоже, передумала.