Каменный принц
Шрифт:
— Женщина, ты не можешь устанавливать правила, когда тебе вздумается!
— Я могу, и я буду! Я здесь главная!
— Это спорный вопрос.
— Совсем нет!
Она смерила его взглядом снизу вверх.
Он ответил ей тем же.
— Я решил услышать это твое новое правило. Ты можешь говорить.
Кейти терпеть не могла, когда он использовал этот самодовольный тон: если он мужчина, значит, самый главный. Так или иначе, ей пришлось подчиниться.
— Правило номер четыре: никаких общих кроватей.
Удивительно,
— У меня есть одна маленькая поправочка: я не стану делить с тобой постель, однако спать буду в одной комнате с тобой. И если ты не согласишься, я просто вышибу дверь и улягусь в твою кровать без твоего на то разрешения.
Черт! Далекая от того, чтобы испугаться или даже засмущаться его угроз, Кейти пришла в бешенство!… ну и немного возбудилась.
— Я буду чувствовать дискомфорт с тобой в одной комнате.
— Как бы то ни было, ты будешь спать в одной комнате со мной. — Он выгнул темную бровь, словно бросая ей вызов. — Или ты боишься за свою реакцию на меня?
Кейти сузила глаза до крошечных щелей, уставившись на него, непоколебимая в своей стойкости.
— Я ничего не боюсь.
— В таком случае, почему бы тебе просто не позволить мне спать в твоей комнате?
— Потому что я не верю, что ты останешься на полу!
Он расправил свои плечи в негодовании.
— Я даю тебе свое слово!
— Ну, а мне нужна клятва на крови!
Насупившись, он выдавил из себя слова:
— Здесь и сейчас я обещаю тебе, что этой ночью не лягу с тобой под одно одеяло.
Однако это не значит, что ты не можешь присоединиться ко мне на полу.
Ему что, обязательно нужно было это добавить, чтобы мысль засела у нее в голове?
Кейти наставила на его грудь палец.
— Поклянись всеми святыми, что ничего предпримешь!
У него раздулись ноздри, но голос был тихим. Едва слышным:
— Я уже поклялся.
Ложь. Не совсем, конечно. Он обещал оставаться на полу. Образ его великолепного тела, раскинувшегося на ее ковре, заполнил ей разум. Почувствует ли она тепло, исходящее от него? Услышит ли свист его дыхания? Почует ли аромат его чистого тела?
Минуту назад она ему соврала. Она боялась своей реакции на его тело. Очень боялась. И все же на свой страх и риск собиралась позволить ему переночевать в своей комнате. Господи, она согласилась! Она действительно позволила ему переночевать в своей комнате!
Как говорил ее брат Эрик: “Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе”.
Джорлан, конечно, не был ее врагом, но он был в шаге от того, чтобы попасть в ее черный список. Он не старался забраться в ее постель, однако блестяще замаскировал приглашение: “Присоединяйся ко мне”.
Если он хоть на минуту подумал, что она рассматривала его предложение, то очень скоро он поймет, что его эрекция —
“Я слабоумная!” — подумала она.
— На случай, если ты обдумываешь новые варианты как бы пробраться ко мне в постель, то я собираюсь спать со слезоточивым баллончиком газа в одной руке и перечным спреем в другой.
Он усмехнулся:
— На случай, если ты передумаешь, я буду спать с пером в одной руке и с маслом для массажа в другой.
Кейти уже поняла, что ей не удастся выспаться, когда его слова все еще звучат в ее ушах. Она помассировала виски, тщетно пытаясь унять пульсирующую боль.
“Моя проблема намного больше, чем я предполагала”.
Глава 5
— Я воображаю себе все, что желал бы сделать с тобой, катиа. А ты думала о том, что желала бы сделать со мной?
О да. Да, она определенно думала об этом.
— Я представляю себе, как мои руки обхватывают твои груди и нежно сжимают их, в то же время мой язык, слегка касаясь, прокладывает дорожку от одного соска к другому.
Как и за прошедший час, хриплый голос Джорлана был низким, вкрадчивым и обольстительным, он скользил, подобно шелку, лаская ее в темноте, оставляя за собой обжигающий след. Разгоряченная Кейти лежала в кровати под толстым слоем пушистого одеяла. Однако ответственным за перегрев ее крови было вовсе не одеяло, а мужчина, растянувшийся на ее полу.
Она попыталась припомнить, почему была полна решимости противостоять Джорлану. Ведь у нее же были причины, правильно? Вот только она уже ничего не понимала и не была уверена, сколько еще продержится, прежде чем спрячет свою осторожность и трусики в ящик и уступит. Страстная атака Джорлана, которая началась задолго до того, как он с ней заговорил, стремительно разрушала всю ее оборону.
— Ты бы хотела почувствовать жар моего языка?
Чтобы удержать себя и не выпалить: «ДА!», она так плотно сжала губы, что наверняка у нее из-за этого быстрее появятся морщины. Зачем она пустила его в свою комнату? И почему, ради Бога, она все еще в постели, а не на полу с ним?
— Тихо моля меня прикоснутся к тебе между ног, ты выгнешь спину дугой, — беспощадно продолжал он, — но я не стану прикасаться к тебе там пальцами. Нет, я прочерчу дорожку из поцелуев вниз по твоему животу, затем буду пробовать тебя на вкус своим ртом, пройдусь языком влево и вправо, обведу по кругу, вызывая жар влажными касаниями.
— Ты обещал, что не будешь ничего делать!
— Я никогда не давал обещания не разговаривать или не фантазировать. А то, что я прямо сейчас представляю себе, оооочень неприлично. Ты лежишь…