Камешек в жерновах
Шрифт:
— Вот что я вам скажу, — то ли спорил с кем-то, то ли размышлял вслух здоровяк Гринш. — Если поставить в чистом поле лигу серых, а напротив всю нашу армию, то порубят нас как капусту, даже если ни один из наших воинов спину врагу не покажет. А если учесть, что враг сидит в неприступной крепости, так я совсем уж разгадывать замучился, как мы их побеждать собираемся. Да запусти мы всю нашу силу на городскую площадь, дальше-то что? Городская ратуша сама по себе крепость, а уж про северную цитадель я и не говорю!
— И что же ты предлагаешь? — презрительно прищурился Фарг. — Сесть и подумать как следует: а не повернуть ли назад?
— Это ты брось, — отмахнулся раздраженный Гринш. — Ясности я хочу. Брюхо распороть на чужих мечах — много ума не надо.
— Подожди ломать голову, — отозвался Пекраст. — Кто знает, может, вовсе не для охраны Эйд-Мера серые ушли из Индаина. Может быть, они в Ари-Гарде уже давно. Сейчас главное — попасть в город, а там видно будет, что делать.
— Только что — попасть! — покачал головой Гринш. — Сколько лет ждать будем, пока банги ход продолбят? И нельзя ли было для такого дела место поближе к Эйд-Меру отыскать?
— А ты не рассчитывай, что банги долбить будут, а люди или нари в небо поплевывать, — весело отозвался Баюл с одной из телег, на которых вместе со своими инструментами и бочонками ехали банги. — Задача хорошего мастера подумать, в носу поковырять, затылок почесать да точку показать, куда бить следует, а дальше уж вступают такие, как ты, Гринш, крепкие элбаны, которым для отвлечения от ненужных мыслей нужна тяжелая работа.
Банги отозвались дружным хохотом, а Гринш только с досадой махнул рукой. Дан слушал эти словесные перепалки, смотрел по сторонам и думал, что на первый взгляд ничто вокруг не говорит о войне. Трава уже доставала до плеч, юрких малов и лайнов можно было угадать только по их крикам, и если бы не сгоревшие дома в опустевших деревнях да грязное небо… В стороне осталось пожарище на месте дома дяди Трука, вот уже приблизились старые горы. Не доходя до их подножия, Негос отправил вперед Дарлина и Омхана, выждал и повел отряд на расстоянии ли за спинами разведчиков. Дорога поднялась по каменным осыпям, нырнула в ущелье и поползла от обрыва к обрыву в глубь горных теснин.
— Нехорошие горы, мертвые, — недовольно бурчал Баюл, оглядываясь по сторонам. — Камень, он жить должен. Дышать, трескаться, оседать, камнепадами рушиться, а эти горы, что вокруг Дары сомкнулись, словно спят мертвым сном.
— Так ты уж постарайся с ними справиться, — посоветовал ему Фарг. — Тем более если они спят.
— В этом не сомневайся! — зевнул на телеге Парк и похлопал по пузатому бочонку. — У нас даже средство для пригорков этих припасено.
— А попробовать не дашь? — окликнул старого карлика Бруск.
— Я сначала скалу этим покормлю, а там уже ты сам решишь, — степенно ответил Парк и затрясся в беззвучном смехе.
— Стойте! — скомандовал Негос, оглядывая сходящиеся на дюжину шагов скалы. — Эх, будь я командиром серых, поставил бы здесь засаду и срубил бы весь наш отряд. Как думаешь, Омхан?
— К счастью, ты на нашей стороне, — выступил из расщелины стражник. — Иначе мне пришлось бы иметь в виду, что серые видят сквозь камень.
— За поворотом мост, — сказал Дан. — Я заезжал с дядей в эту деревню… Когда она была еще цела.
— Вперед! — скомандовал Негос.
От деревни не осталось почти ничего. За поворотом ущелье раздалось и превратилось в округлую долинку, которую пересекала узкая, но шумная речка. Старинный каменный мост, напомнивший Дану утонский, вел на высокий берег, на котором среди бедной травы серыми грудами выделялись развалины домов. Выщербленными зубцами торчали остатки стен, черной каймой выделялись оконные проемы. Обугленные деревянные балки вперемешку с плоскими пластинами камня заполняли сожженные дома. Отряд медленно перебрался на другую сторону, где Дарлин уже деловито собирал угли для костра.
— Вот, — протянул руку Дан. — Это было главное здание деревни. Вон там стояло с полдюжины домов, а здесь жил староста, тут же собирались охотники, в пристрое хранились шкуры. Вон там стояли три дома, слева — сарай. Ближе к мосту — коптильня. А дубильня дальше, почти на склоне.
— Понятно, — пробормотал Негос и довольно добавил: — Как же хорошо быть командиром у толковых воинов! Где бы мне отыскать таких подмастерьев себе в мастерскую?
Воины нари, не дав себе ни мгновения отдыха, ставили шатры. Гринш и Бруск подтаскивали к началу моста камни, перегораживая его. Омхан остался у входа в ущелье, а Фарг стащил с телеги треножник с цепью, котел и немедленно отправил Дарлина за водой к речке. Банги сложили свое имущество поближе к костру и разбрелись по деревне.
— Что мне делать? — Райба подошла к Негосу и Пекрасту, скользнув по Дану взглядом, словно парня вовсе не было рядом.
— Пойдем со мной, — отозвалась Силба, которая за две недели пути не проронила ни слова. — Мне ясные глаза и быстрые ноги ой как пригодятся.
Райба упрямо наклонила голову, но послушно двинулась за карлицей.
— Не обращай внимания, — негромко сказал Негос Дану. — Тебе кажется, что она злится? Это пройдет. Она женщина. Пока она не понимает, что боль и у женщины и у мужчины одинаково падает в сердце. Просто у женщины она стекает по лицу, а у мужчины выходит через дыхание. Поэтому ее не видно. Ей кажется, что ты недостаточно переживаешь гибель Бродуса. Кроме того, ты был ответственен за пса, а Бродуса убил именно он.
— Что же мне делать? — растерянно спросил Дан.
— Ничего, — ответил Негос. — Отойди в сторону. Что-то делать с обиженной женщиной все равно что пытаться остановить дождь. Надо переждать.
— Эх, парень, — хлопнул мальчишку по плечу Баюл, — если дождь не мочит твою одежду, можно вовсе не обращать на него внимания. Пойдем-ка со мной, дай переговорить командирам наедине!
— Что делают твои друзья? — спросил Дан, когда они поднялись к остаткам дубильни и уселись на большой плоский камень.
— Каждый свою работу, — объяснил Баюл. — Пока она проста: они осматривают деревню, ищут любые приметы, которые говорили бы о подземном ходе.
— Безусловно, он в одном из домов! — воскликнул Дан.
— Может быть, — кивнул банги. — А может быть, и нет. Есть у меня сомнения на этот счет. Слишком уж все грубо сделано.
— Не понимаю. — Дан недоуменно окинул взглядом сожженную деревню.
Натянулись выбеленные Алателем шатры, поднимался пар над котлом Фарга, о чем-то беседовали Пекраст и Негос, шарили по развалинам банги.