Камикадзе. Идущие на смерть
Шрифт:
И вот теперь он, Суги Кадзума, поднимается на мачту. Впереди быстро мелькают ботинки другого курсанта, позади слышно натужное дыхание, справа и слева по таким же легким, шатким веревочным лестницам бегут все выше и выше парни в белых, пузырящихся на ветру рубахах. Если он, Суги, сейчас отпустит руки и рухнет вниз, то никто не заметит этого, его вычеркнут из жизни, выбросят в помойку, как выбрасывают ненужную, пролежавшую больше дня на базаре рыбу. Все предусмотрено: впереди и позади него карабкаются такие же, как он, смертники. Так, говорят, выбрасывают из самолета парашютистов: всех выстраивают в плотную шеренгу, каждый дышит в затылок
Суги поднимался все выше и выше, сжав зубы, полузакрыв глаза, ощущая всем телом ветер, один только ветер, и вдруг ударился рукой обо что-то твердое, раскрыл глаза — рука уже касалась деревянного настила… Формарс. Едва успел вступить на него, как раздался крик: «Что стоишь?» Внизу на площадку лез следующий. Те, кто добрался сюда раньше, уже разошлись по реям и теперь стояли справа и слева, покачиваясь на подвешенных под реями, под деревянными круглыми брусьями, веревках, руками держась за эти брусья. И Суги, обезумев от ужаса, сам вступил на веревку, ведущую прямо в бездну, сделал по ней несколько шагов, лег грудью, прижался к надежному поскрипывающему рею и замер — крошечная фигурка, никому не нужный человечек, чьи ноги упираются в неверную, повисшую над бездной, спасающую его нить.
Вздрагивает шхуна, валится с борта на борт.
Рядом на соседней койке — руки вдоль тела — ровно и глубоко дышит во сне Ямадо. Бродят над его головой по подволоку мелкие дробные тени — качается слабая ночная лампочка, позвякивает металлическая дверь, поскрипывая мачтами, третий месяц плавает парусник…
— Курсант Ямадо Кадзума! Разрешено увольнение.
Ударил в подошву, запрыгал под ногами трап.
Увольнение на нищем, голом, населенном одними бедствующими рыбаками острове. Рыжие, обожженные солнцем низкие холмы, вдоль берега вьется, исчезая за поворотом, поднимается на перевал тропа.
Он шел по ней, пока тропа не покатилась вниз, пока за поворотом не открылась бухта, на берегу ее — горстью грязных перевернутых раковин рыбацкие хижины, крыши из грязной, потертой, раздерганной ветром соломы, полуразвалившиеся сараи, около них на кольях растянуты коричневые с дырами сети.
Спустился к домам. Когда шел мимо первого, из него вышла женщина, мелко переступая босыми ногами по колючей, усыпанной острыми камнями и щепой земле, засеменила. Короткие мужские выцветшие штаны, рубашка, завязанная спереди узлом, рукава закатаны, черные блестящие волосы схвачены широкой матерчатой лентой, на лбу блестят резиновые с выпуклыми маленькими стеклами очки. Через плечо у женщины сетка с привязанным к ней деревянным белым поплавком, у бедра в широком футляре нож. Они шли молча, потом тропа повернула к воде, поднялся маленький, в три доски, укрепленный на козлах, причал, рядом с ним днищами кверху — перевернутые лодки. Черные, густо пахнущие дегтем, нагретые солнцем, в пазах пакля и ручейки смолы.
Около первой лодки женщина обернулась, хихикнула, и Ямадо почувствовал вызов.
Она была старше его, красная сеточка раздутых капилляров на глазных яблоках, бесцветные, обветренные, с белыми кусочками отставшей кожи губы, но тело молодое, загорелое, зрачки торопливо бегают. Они выжидательно разглядывали друг друга.
— Ты оттуда? — Она ткнула пальцем в сторону холмов, над которыми поднимались острые верхушки трех мачт.
— Оттуда. А ты рыбачка?
— Ага. Я ама [5] .
5
Ама (яп. ) — ныряльщица.
Она, хихикая, начала перечислять, что ловит: трепанги, морские ежи… Выбирать не приходится, на острове ничего не растет. Все из моря.
— Мой муж в Китае, — закончила она. — Жив ли, не знаю. Подержи.
Он взял ее сеть. Когда возвращал, руки их соприкоснулись. Ямадо задержал ее пальцы.
Женщина снова коротко гортанно засмеялась.
— Ты что? Здесь все видно… У тебя деньги есть?
Ямадо торопливо достал две бумажки.
— Десять иен.
— Дашь мне пять. Видишь тропинку? Пойдешь по ней. Ступай. Я приплыву. — Она опустила очки на глаза, боком, не торопясь вошла в воду.
Он шел, то и дело оглядываясь. Она заплыла за скалу и пропала. Тропинка круто пошла вверх, крыши домов и сараи поселка скрылись, высветилась врезанная в берег бухта. Ямадо спустился к воде, присел на корточки. Вдруг передумает и не приплывет? Подул ветер, на берег выкатилась одинокая волна, наконец в воде показалась женщина. Она доплыла до берега, встала на ноги — вода с шумом скатилась с коричневого тела. Выволокла на берег сеть и бросила к ногам Ямадо. В сети копошилось, распадалось на части, пузырилось и истекало слизью что-то пятнистое, блестящее. Ямадо разглядел морских червей и горсть устриц. Женщина, отдуваясь, опустилась рядом.
Он начал стаскивать с себя рубашку, но она мирно сказала:
— Подожди, я мокрая.
Посидев, сама стянула с себя короткие штаны, отстегнула нож, развязала на животе узел и стащила рубашку через голову. Ямадо, стиснув зубы, смотрел на обнаженное, покрытое желтыми каплями тело, рот наполнился слюной. Ну что она там?
Оглянулась по сторонам, осторожно положила на рубашку очки, нашла кусочек земли, поросший травой, примяла ее ладонью, чтоб не было больно спине и легла.
— Иди…
Тяжело дыша, глядя ему в глаза, потом морщась, сказала:
— Не торопись.
Надела рубашку, села рядом, посмотрела, как он протягивает пять иен, пожаловалась:
— Дом совсем развалился. Муж приедет, как жить? Через месяц на Окинаву пойдет пароход, я закажу гвоздей и стекла. А себе платье и хороший новый нож Этот смотри, как зазубрен.
Ямадо лежал на спине, лениво запрокинув голову, тело стало неожиданно легким, хотелось насвистывать, волнение прошло.
— Слушай, — сказал он. — Хочешь заработать еще? У меня есть брат. Что, если завтра он придет к тебе?
— Брат? Ладно. Расскажи ему, как меня найти. И в это же время. Он верно твой брат?
— Зачем мне врать? Он у меня странный. А ему, я считаю, это нужно. Нужнее даже, чем мне. Поняла?
— Что значит «нужнее»? Все мужчины одинаковы. Пусть приходит.
Когда Ямадо вернулся на шхуну, Суги сидел около борта на палубе, скрестив ноги, спиной упираясь в скрученный и закрытый сверху брезентом трос. Губы его что-то шептали.
Ямадо присел рядом.
Суги сунул руку под брезент и вытащил оттуда рисовую лепешку с куском сырой рыбы.