Камиль. Залог
Шрифт:
— Надо поспать, — устало говорит Адиль. — Хотя бы часа три. Нам отзвонятся, если что найдут. Толку от нас таких. Я уже ни черта не соображаю.
— Согласен.
Сообщаю начальнику основной охраны, что мы сваливаем, но нас обязательно держать в курсе. Меняю брата за рулем и везу наши задницы домой.
— Охрана у палаты очухалась? — зевая, спрашивает Ад.
— Не интересовался. С этим будем разбираться потом. Первостепенно — найти идиотов, пока они не развязали тут войну или не угробили себя. Не хочу, чтобы засранцы лишили меня удовольствия отпиздить их обоих хорошенько. До кровавых соплей!
—
Бросаем тачку во дворе и расходимся спать. Я решаю не сопротивляться своим ногам. Они ведут меня в крыло Залога. Захожу в уютную спальню. Ясна сладко спит, спрятавшись под одеяло по самый нос. Скидываю на стул уличные шмотки, ложусь к ней за спину, обнимаю одной рукой и аккуратно, чтобы не разбудить, притягиваю к себе. Она ворочается.
— Ш-ш-ш, спи, — быстро целую ее в макушку и отрубаюсь.
Мне офигенно спать здесь. Меня накачивает энергией и не снится всякая херь, как бывает обычно. Под боком возится теплый, возбуждающе пахнущий комок, а мне пиздец как не хочется открывать глаза. Я даже трахаться не хочу сейчас. Просто спать.
Ясна поднимает с себя мою руку и все же убегает. Смеюсь, нехотя открывая глаза. Придется вставать и снова ехать искать пацанов. За Расула тревожно. Его только почистили, сорвется ведь. Лишь бы не передоз. Еще не хватало, чтобы братишка сдох от этой дряни. Я уже знаю, кому сильнее достанется за побег. Аяз опять втянул брата в неприятности. Рас ведомый, дурила. И упрямый не меньше.
— Доброе утро, — ко мне возвращается Ясна. Ложиться в кровать не торопится, да и смотрит странно. Вроде улыбалась вчера и сейчас пытается, но в глазах улыбки нет совсем.
— Мне кажется или ты не рада меня видеть? — встаю с кровати, разминаю шею, сделав круговые движения головой в разные стороны.
— Разве я могу быть не рада тебе? — опускает взгляд. Меня это дико бесит.
— Девочка, я сейчас совсем не в настроении отгадывать загадки. Что происходит? — сжимаю зубы и иду за своей одеждой.
— Браслет очень красивый, — отвечает она еще тише. — К цепочке подходит. Спасибо.
Замираю возле стула с брюками в руках. Медленно разворачиваюсь. Кукла уже смотрит в окно. Бросив штаны на пол, оказываюсь за ее спиной. Беру в охапку распущенные соломенные волосы, убираю их на один бок, открывая плечико и шею. Наклоняюсь, целую в изящный сгиб, оставляя на светлой коже розовый след.
— Ты обиделась за подарок? — покрываю ее шею поцелуями до самого ушка, ловлю в рот мочку. Она вздрагивает, рвано выдыхает и тут же втягивает носом воздух.
— Нет. Как я могу? — заводит свою пластинку. Смыкаю зубы на мочке уха. Кукла ойкает и рефлекторно отстраняется. Не отпускаю, ей становится больнее. Она замирает. — Он просто напомнил мне… — замолкает. Делает еще один вдох. Выдыхает. — Первый раз. И те ощущения. И страх. И то, кто я для тебя.
— И кто же ты для меня? — глажу ее по влажной от моих поцелуев шейке.
— Залог без права на чувства, — ее голос дрожит.
У меня в штанах разрывается мобильник. Он тяжелыми рифами известной группы орет на всю комнату и больно бьет по ушам. Замолкает и тут же снова начинает звонить.
— Зафиксируй наш разговор на этом моменте, девочка. Если мне удастся вернуться до того, как ты уснешь, мы об этом поговорим.
Пацанов они так и не нашли. Нашли тачку по камерам. Черти бросили ее возле мусорных баков в одном из районов города.
Вот и как их назвать? Что, блядь, за демонстративный протест?!
Телефоны у них выключены и отследить не могут. Не удивлюсь, если обе трубки валяются где-нибудь на дороге под колесами снующих туда-сюда тачек.
— Смотрите камеры дальше. Опрашивайте людей на улицах. Они же не могли испариться. И не катапультировались от тачки. Они куда-то пошли. Или их подобрали и спрятали. Ищите!
На кухне прошу сделать себе кофе покрепче и еще с собой в термос. Ко мне присоединяется собранный Адиль.
— Есть мысли, где еще их можно поискать? — спрашиваю у брата, прислоняясь бедрами к одной из кухонных тумб.
— Есть одна, но тебе не понравится, — он забирает свой кофе у повара.
— Предлагаешь спросить у Сабира? — Ад только хмыкает в ответ, понимая, что я тоже успел об этом подумать. И еще много о чем, и каждая следующая мысль не нравится мне все сильнее.
Только мы решили, что ответки от наркоторговца не последовало, как из клиники сбежал Расул. И сбежал то как грамотно. Половину отделения вместе с охраной усыпили водичкой из общего бойлера, стоящего в коридоре. А побег обнаружила смена и сразу позвонила мне. Эту дрянь в клинику мог привезти только Аяз. Больше просто некому. Передал Расулу, ну а малой уже устроил все остальное. Так сказать, подрыв изнутри.
— Если пацаны у Алиева, мы их спокойно не вытащим. Пусть наши люди продолжают переворачивать город, а мы с тобой сейчас поедем в бараки. Мне очень нужен свой человек в команде Сабира. Я должен быть уверен на двести процентов, Ад, прежде чем идти в его дом со стволом и начинать бойню.
Глава 26
Ясна
Сегодня в доме холодно до озноба. За окном вроде светит солнце, а я все время кутаюсь в собственные руки и думаю, чтобы еще на себя накинуть, кроме красивого вязаного кардигана. Самира сказала, это может быть нервное после утреннего разговора с Камилем. Я посмела заговорить с ним о собственных чувствах и после его ухода уже ни один раз отругала себя за наглость, а вот моя гувернантка, наоборот. Она меня похвалила за такую открытость и попыталась убедить, что я ничего противозаконного не сделала.
Мне все равно неспокойно. Камиль с Адилем забрали из дома практически всю охрану. Оставили только основные посты. Но я боюсь не этого. У меня сводит живот и зудит в районе солнечного сплетения, по коже постоянно бегают мурашки и сердце колотится гораздо быстрее обычного. Все время кажется, что случится что-то плохое, нечто страшное.
Гоню от себя эти мысли, ведь я под охраной. Этот особняк похож на крепость. Что может произойти?
Не знаю…
Не нахожу себе места. Ни сидеть не могу, ни лежать, ни даже есть.