Камни Гипербореи и щит Атлантиды
Шрифт:
В отличие от Варвары, она не знала русского языка. Поэтому Ариэль пришлось очень медленно говорить на языке Вад – читать по губам на этом языке было тяжело.
Наконец Таис поняла её.
– Жаль, что я не смогу уничтожить их, пока они будут плыть на пароходе, мне подчиняется только подводная стихия. Но, как только кто-нибудь из них спустится под воду, я сейчас сразу возьмусь за дело.
Таис была названа в честь своего знаменитого предка – Таис Афинской, любовнице Александра Македонского и ведьмы из племени Вад.
Многое, что потом про неё говорили и написали, не соответствовало реальности. Александр Македонский завоевал почти весь мир, но Таис это было не нужно – ей была нужна только Индия. Македонский же сумел завоевать лишь её небольшую часть, да и то ненадолго.
Всё же она успела сказать маленькому уродливому жрецу богини Кали о том, что через триста лет на территорию Индии придут из Палестины люди и их надо непременно убить – так было сказано в предсказании.
Жрец, увидев Таис, тут же в нее влюбился. Он согласился передать это будущим поколениям жрецов только при условии, что она проведёт с ним ночь. Таис с насмешкой посмотрела на уродливого жреца, и вдруг её сердце кольнула чёрная звезда: это твой избранник.
Она провела с ним незабываемую ночь. Таис была искушена в любви, но жрец доставил ей фантастическое наслаждение, никогда до этого и после она не испытывала ничего подобного.
После этой ночи Таис Афинская ушла от Александра Македонского, и у нее родилась двойня – дочь тёмноволосая, как жрец, и дочь светловолосая, как она.
Тёмноволосую дочь она отдала жрецу, который специально прибыл на её роды. От неё ведет свой род Цхинк.
Светловолосую же дочь же она оставила себе.
Эту историю о знаменитом предке рассказала Таис её мать.
До Афин группа добралась без каких-то либо приключений. Ещё в России Элизабет настаивала на проживании в гостинице AIROTEL PARTHENON, имеющей статус четыре звезды, но Джон стал ворчать по этому поводу:
– Зачем нам четырёхзвёздная ерунда?
– Этот отель расположен близко от Акрополя, а в Афинах это одно из самых красивых мест.
– В Афинах есть прекрасный отель пятизвездочный ATHENS PLAZA GRECOTEL, и расположен он в центре Афин, на площади Синтагма, это тоже недалеко от Акрополя.
В конце концов Элизабет уговорили на этот отель.
Пока группа располагались в нескольких номерах в гостинице, наступил вечер, и с балкона отеля открылся впечатляющий вид на Акрополь: тысячи огней лавой спускались с Акрополя на город и растворялись в нём островами и искрами огня. Посовещавшись, решили, что самый большой номер, занятый Джоном, будет своеобразным штабом, а остальные просто спальным местом.
– Элизабет, а ты, наверно, была права относительно своей гостиницы, с неё вид на город был бы наверно ещё лучше, – сказал Джон.
– Все равно красиво, как будто на месте Парфенона вулкан извергает на город свою лаву. Надо пойти перекусить что-нибудь в ресторане, а то я уже сильно проголодалась.
– Элизабет, а почему ты решила, что твой двойник живёт в Афинах? – спросила Мэрилл.
– А он здесь и не живёт, но я чувствую, что он здесь скоро появится.
– Почему?
– Через день в Афинах открывается Всемирный конгресс океанологов, и мне кажется, что я его там встречу.
– А как ты собираешься проникнуть на конгресс?
– Зачем проникать, я просто на него пойду, – сказала Элизабет и показала карточку участника. – Я на нём выступаю с докладом «Вулканическая деятельность и изменение рельефа Средиземного моря».
– И что он там будет?
– Он же мой двойник, а это значит, что он должен быть хорошим дайвером и заниматься чем-то, связанным с морем.
Элизабет заказала по телефону стол в ресторане, что-то добавила на греческом языке и рассмеялась, выслушав ответ.
– Чему ты так обрадовалась? – спросила её Мэрилл.
– Я сказала, что в нашей группе много красивых женщин, и попросила, чтобы нас обслуживали самые красивые официанты.
Когда Мэрилл с остальными участниками входила в ресторан, то с удивлением обнаружила, что все мужчины, как по команде, обернулись и неотрывно смотрят на Элизабет. Мэрилл взглянула на Элизабет и остальных и поняла, в чём дело. Элизабет просто святилась от счастья, ведь она не раз говорила, что Греция – самое лучшее место на Земле. Все же остальные были сумрачны и напряжены в ожидании чего-то плохого и неизвестного.
Стол ломился от яств.
Простой деревенский салат из огурцов, помидоров, лука и овечьего сыра Feta поблескивал маслинами и приятно пах свежим оливковым маслом.
От свежеприготовленного мяса исходил пьянящий аромат орегано, тимьяна, розмарина и других диких трав.
Аппетитно блестела зажаренная на углях рыба, рядом с которой на блюдах лежали горками осьминоги, устрицы и мидии.
В центре стола на двух огромных блюдах лежали индейка, фаршированная печенью и кедровыми орехами, и молочный поросенок с картофелем, запеченный в духовке.
В блюдах горками лежали овощи, а в графинах стояли свежевыжатые соки.
Напитки все заказали разные. Джон заказал узо [66] , Мэрилл – бордо, Элизабет – местное столовое вино и мускат Патры, остальные взяли виски.
– Вот у нас и начался симпозиум, – смеясь, сказала Элизабет.
– При чём тут симпозиум? – спросила Мэрилл.
– Симпозиум по-гречески означает «совместное питье», – улыбаясь, ответила Элизабет.
– Элизабет, чему ты так радуешься? Тебе предстоит очень серьёзное дело, а ты всё время хохочешь… – Радость Элизабет начинала уже раздражать Мэрилл.
66
Узо – анисовая водка.