Камуфлет
Шрифт:
Николай Карлович погрозил пальцем, самолично спас произведение от муравьев и заботливо отер локтем.
– Поверь, это занятная история. Пора, Антонина, браться за настоящую литературу, хватит мусолить несчастного графа Толстого и Достоевского помешанного. Габорио с Леру – вот настоящая словесность!
Заметим, что книгопродавцам столицы господин Берс был известен как законченный поклонник уголовных приключений. Его появление в лавке встречалось разве что не криками «ура!». Каждый проходимец прилавка знал: Николай Карлович уйдет с порядочной
Антонина нехотя открыла книгу, не забыв отправить в рот маринованный помидорчик, и стремительно проглядела с десяток страниц. Видимо, девушка обладала полезным даром скорочтения.
Романчик захватил. С каждой главой история представлялась все невероятней. Действие происходит в январе сего года. Некий профессор Серебряков открывает средство, которое позволяет совершать невероятные поступки. Пикантность ситуации в том, что микстура считалась божественным напитком у древних ариев и была посвящена лунному богу Соме. Но открытие стало управлять создателем, а дьявол вновь обманул доктора Фауста.
Заканчивая бутылочку, дядя с удовольствием наблюдал на лице девицы напряженный интерес: страницы так и летали.
Ах да. Литературным героем, распутавшим злокозненные ловушки, явился коллежский советник, по уверению автора, чиновник особых поручений, некто Ванзаров.
Книга кончилась.
– Кто такой Чижъ? – поинтересовалась Антонина, подхватив соленый груздь.
Ответить Берс не смог. Ранее о таком авторе он не слыхивал, впрочем, как и о издательстве «Арибалл», выпустившем роман.
– Но позвольте, как подобное пропустила цензура?
– Сам удивляюсь, – вздохнул Николай Карлович, разглядывая опустевшую бутыль. – Может, Ванзаров знает…
– Так он – настоящий? – барышня даже вскочила. – Не может быть!
Хоть старина Берс отнекивался, но под напором молодости вынужден был признать: да, в сыскной полиции действительно служит однофамилец героя.
– Потрясающе! – вскрикнуло юное создание. – Сыщик из романа настоящий! Срочно едем, познакомите меня с русским Шерлоком Холмсом!
Мольбы о том, что это невозможно и никак по чину не полагается, пропали в шорохе ветвей. Антонина кинулась за извозчиком. А Николай Карлович употребил ложку черной икры, пробормотал «будь что будет», перекрестился и влез в ношеный сюртук.
Августа 6-го дня, года 1905, первый час, все так же
III участок Казанской части II Отделения С.-Петербургской столичной полиции, Офицерская улица, 28
Новенькая кожанка, блестя отменной выделкой, прикрывала элегантный жилет и сорочку тончайшего материала, такой еще поискать! Далее – ботинки наимоднейшие, английские, лайковые, да со штиблетами, от которых глаз не оторвешь. Венчал наряд кожаный шлем в
Что и говорить, участок притих, разглядывая сказочного гостя. А тот возвышался монументом над помощником пристава Галкиным. Вежливо согбенный чиновник казался ниже китайца. Быть может, оттого, что господин источал таинственный аромат, нет, не парфюма, а чего-то неуловимого, что несет в жилах чистая кровь властительных предков. Что поделать, аристократ – не должность, а наследственная болезнь.
Сам же князь Одоленский изящно не замечал, какое он произвел смятение, а мило улыбался. Но предложение сесть, как и дежурный стул, твердо отклонил.
Вбежав в участок, Родион Георгиевич отметил: спортивная фигура, цветущий вид, брильянт в галстуке, одет наимоднейше – водителем мотора, на пальце перстень, держится в манере английского джентльмена, не женат.
– Профу профения, вафа светлость, что заставил ждать… – он изобразил вежливый поклон. – Коллежский советник Ванзаров к вафим услугам.
Князь окинул личность чиновника и вдруг протянул ладонь как равному. У аристократа оказалось рукопожатие тренированного спортсмена. Впрочем, пройти отказался, дело на пару минут, и впредь просил обходиться без условностей, обращения «сэр» достаточно.
– Ваф мотор заставил окрестных жителей бросить все дела… сэр. Он поистине чудо! – изящно ввернул Родион Георгиевич.
Князь скромно заметил, что это первый в России «Де Дион-Бутон» двухместной модели. Он совершает пробные выезды и уже устал от всеобщего любопытства.
– Так вот, милейший Родион Георгиевич… – надо заметить, что голос князя простуженно хрипел. – У меня случился конфуз, представьте: украли сундук… Кхе-кхе… Мне право неловко, но не будете ли столь любезны его найти. Не будь он частью коллекции, поверьте, не стал бы беспокоить подобными пустяками.
И рта не успел раскрыть Ванзаров, как Одоленский подробно описал пропажу.
– Воры проникли прямо в дом… сэр? – наконец вставил коллежский советник.
– В том-то и дело… кхе-кхе… Такая глупость, даже смешно, унесли прямо от подъезда, представьте, какова прыть?
– Простите, отказываюсь понимать… сэр.
– Да, дело в том… кхе-кхе… Я собрался везти сундук на чистку в мебельную мастерскую, приказал вынести на порог, а когда вышел – сундука уже не было.
– Хотели доставить на моторе?
– Нет, мотор получил только сегодня. Пользовался выездом.
– А где же был кучер, сэр?
– Отлучился в конюшню, растяпа, так не вовремя.
– Хорофенько его спросили, сэр?
– Со всей строгостью.
– Могу ли знать, в котором часу произофла кража?
– Кажется, около трех… кхе-кхе.
– Так это было вчера?
– Конечно!
– Сэр, отчего ждали целые сутки?
– Полагал, воры вернут украденное…
На удивленно поднятые усы чиновника полиции князь разъяснил: