Кандидат. Том первый
Шрифт:
— Вот так бы всегда, — буркнул А.Н., крепко прицелился и нажал на спуск.
Сухой щелчок. Пистолет не отреагировал. Эрнест оглянулся на многочисленные щелчки вокруг. Осознал — оружие перестало работать у всех.
— Подавляющее поле, — процедил кто-то сзади.
— У кого-нибудь есть кинетическое оружие? — негромко осведомился кандидат.
— Спроси у торговца антиквариатом.
Кто-то сбоку хлопнул по лбу и принялся заряжать нечто кремниевое. Бородатый лысый мужик, не снимая очков, попытался на весу полуразобрать полирежимку (ещё один обладатель синей лицензии?), вставляя нечто лежавшее в дипломате на место
— Эмииииииль! — протянул Эрнест, но гигант не успел отозваться. Потому что Амальфи двинулся на протвиника тяжелой поступью, ухватив посох двумя руками, как дубину.
— Я убью тебя и голыми руками! — вскрикнул он в замахе. Не достигшем своей цели, потому что на пути старика встал капитан личной охраны Шостака. Так и не назвавший своего полного имени Пит просто лишился головы от мощного удара. И этот удар снял оцепенение с остальных, небезразличных к происходящему.
Единственная телохранительница достала бесполезный при активированном поле нейрохлыст. Врезала Амальфи под колено, как обычной дубинкой. С удивлением увидела погнувшееся железо, а через два удара сердца — острый конец посоха, которым магнат нанизал женщину, как шиш-кебаб на шампур. Эмиль, успевший где-то ухватить стул (учится на своих ошибках, некстати отметил Эрнест), обрушил его на голову противника.
И тем самым заслужил удар наотмашь, отправивший Хокансона в полёт, закончившийся у треснувшей тумбочки из тёмного дерева.
— Ты как?
— Броня! — глухо отозвался коллега.
— Предусмотрительно, — проворчал Эрнест, хватая у стойки рядом с заглушенным и закрытым экраном камином кочергу.
— У него тоже броня, — прошипел Эмиль в «улитку» А.Н.. Тот заворожённо наблюдал за полётом небольшого, ещё совсем юного урдалеба чуть в стороне. Ради разнообразия морж решил ввязаться в схватку. В рукопашную. Урона не понёс. Но ощутил всю чудовищную мощь пластмышц максимальной мощности. Предназначенных, вообще-то, для штурмовых групп. К несчастью, именно кандидат оказался ближайшим стоявшим к Амальфи на ногах противником на ногах. Все остальные, включая так и оставшегося для А.Н. безымянного капитана, валялись недвижимыми. С травмами, проломами хитиновых панцирей, переломами и рваными ранами мягких тканей.
Старик пристально вгляделся в Эрнеста. Не увидел выпадающей из рук кочерги и решительно двинулся, держа посох как копьё.
— Посмотрим, кто ещё кого, слонопотам, — буркнул А.Н., давно не ввязывавшийся в ближний бой.
Подпрыгнуть, оттолкнуться ногами вперед. Наклонив тело, понестись на противника, словно объевшийся не тех грибов викинг. Уклониться от очень неточного удара «копьём», ткнуть куда-то вверх, проскользить по паркету дальше. Оставить застрявшую где-то кочергу, получить скользящий удар по спине вслед. Успеть выставить руки, прежде чем стукнуться с хрустом о деревянную панель. Выключиться на секунду.
Карапасная броня сработала отлично. Пиджак тоже не подвёл — только оторванные пуговицы. Будем считать это конструктивно заложенной слабостью, подумал А.Н., пытаясь подняться на ноги. Попытка не удалась, и Эрнест едва успел выставить руку, прежде чем упасть. Содержимое желудка просилось наружу. Но сначала кандидат нашел взглядом Амальфи.
Он тяжело шагал в сторону забившегося в угол Шостака. Кровь капала на паркет из ценных сортов древесины прямо по прошедшей в
— За поругательство над всем, во что верили наши предки... за человеческую и деловую подлость. По закону первопоселенцев я, Диего Амальфи...
А.Н. с трудом опёрся на локти. Ноги совершенно не слушались его, ребра адски болели. Мимо пронеслись сразу три биоскафа лангусов. Может и четыре — в глазах немного двоилось.
Понять, что сейчас Амальфи либо проткнёт Шостака, либо — дождётся окончания действия генератора подавляющего поля. И всё-таки разнесёт жирную тушу «торговца антиквариатом» плазменным зарядом.
— Эрнест! — услышать, как откуда-то орёт Эмиль. С усилием повернуть взгляд и найти Хоканссона. Обнаружить того лежащим у стены. По диагонали от Эрнеста — окровавленный и с открытым переломом руки (кость белеет в ране). А второй рукой запускающим в сторону коллеги толстую папку. Краем уха слушать не прекращающийся поток обвинений Амальфи (в целом справедливых). Неловко поймать знакомый пакет рукой, опустить на пол. Судорожно вскрыть. Обнаружить бланк на расследование, выданный Мари.
Поднять брови и увидеть жест, призывающий перевернуть. Положиться на чутьё Эмиля и увидеть, как из папки выпадает короткоствольный револьвер. Кинетический. Повезёт, или нет, думал кандидат, вскидывая его. Есть там патроны? Если есть, то пять или шесть? Пять или шесть? Это же не чёртов Магнум, нужно попасть точно в голову. Повёзёт или нет?
Мягко нажать на спуск. Удивиться грохоту. Увидеть поворачивающегося Амальфи. Понять, что первый выстрел попал в броню. Нажать ещё раз. Второй, третий. Четвёртый — в бегущего и орущего старика, разбрызгивающего кровь. Пятый придержать напоследок. Откинуться на спину, дождаться замаха посохом и выстрелить.
Не дождаться, когда из простреленной шеи польётся кровь, спустить крючок ещё раз.
Выстрелить.
Увидеть, как пуля выбивает из челюсти осколки, а липкие куски серого вещества портят потолок. Перекатиться в сторону. Услышать грохот падающего тела. Пробормотать:
— Всё-таки шесть, — и снова отключиться.
Сквозь забытье Эрнест услышал причитание чёртова Шостака. И ненависть к погубившему столько жизней, но оставшемуся в живых «меценату» поборола слабость. Прежде чем вспомнить, что барабан пуст, и даже заканчивать опорожнять желудок, кандидат уже успел вскинуть руку с пистолетом куда-то вверх. За которую и потянул урдалеб-боец, поднимая А.Н. на ноги.
— Чёрт возьми. Я не знаю, где готовят таких безумцев, как ты, но я наберу свою охрану теперь точно из них, — бормотал Шостак в перерыве между лаканием джина прямо из горла уцелевшей бутылки.
«Хозяева» осматривали зал приемов. С ледяным (или кажущимся таковым) спокойствием. Отдавали друг другу какие-то короткие приказы на своём языке. Наконец, один из нелюдей подошёл к Эрнесту. Совсем по-человечески хмыкнул и указал когтистой конечностью направление урдалебу. Тот, кряхтя, понёс кандидата подальше от разглагольствующего Шостака. Не замечавщего, как замершие ксеносы в тёмно-синих рясах постепенно расходятся в стороны. Подальше от опального, хоть и выжившего «мецената».
— Ты как? — прохрипел Эрнест Эмилю, утирая блевотину с подбородка.