Каникулы бога Рандома 3
Шрифт:
— А нас-то за что? — едва не плача, проговорила богиня. — И вообще, какое тут перевоспитание, когда вокруг неизвестно что творится? И что теперь делать?
— Ждать, — я пожал плечами. — Что мы ещё можем сделать?
В ответ Силикона лишь хлюпнула носом.
Узнав, что мы хотим пожить где-нибудь ближе к морю, так как устали от гор, Рафик предложил нам несколько вариантов. И остановились мы, как ни странно, на тихой вилле в лесном массиве, совсем недалеко от побережья. Но при этом на территории самой виллы был не только бассейн, но и настоящее
Ну а пока мы сидели и перекусывали. Ксению Альбертовну, которая как ни рвалась домой, мы всё-таки уговорили отдохнуть с нами. Остался и Гагарин, который весьма странно вёл себя с тёткой Игоря. Ещё был Пожарский и два незаметных человека из охраны. Хотя мне показалось, что охрана после нашего выхода на поверхность значительно усилилась. И я видел далеко не всех.
Впрочем, меня это не касалось. Больше всего нас с Силиконой занимал именно Олимп. Полагаю, и Ужоснаха тоже, только вот ему приходилось существовать в теле грудничка гнома. Надеюсь, что у того не будет психической травмы от этого. У них обоих.
— Слушай, — Силикона не отходила от меня почти ни на шаг, из-за чего я ловил на себе обеспокоенные взгляды Кьяры. — У меня есть всё: благодать, амулет пропуска, желание вернуться, в конце концов, и всё равно ничего не получается. Я не понимаю.
— А ты на себя посмотри, — ответил я со внезапной догадкой и, прежде чем она успела обидеться, добавил: — Имею в виду, ты же не в своём теле. А как орчанке попасть на Олимп?
— Точно, — она аж присела от внезапного озарения. — Но тогда, что же получается, у нас вообще не получиться? — её глаза принялись расширяться и вновь наполняться слезами. — Это я теперь всегда в этом теле, — она ущипнула себя за руку, — существовать обречена? Ладно недельку-другую, но вечность… Так, стоп, а если мы теперь привязаны к этим телам, то мы — смертные что ли?..
— Я не знаю, — мне действительно нечего было ответить на это, я мог только предполагать. — Но мне кажется, что дело тут в именно в нехватке божественной благодати.
— Но у меня же полная шкала, — она показала мне свою зелёную руку. — Почему этого не хватает, чтобы переместиться?
— Потому что туда могут перемещаться только боги, так? — я принялся рассуждать, полагая, что хотя бы так приближусь к какой-нибудь истине. — Простые тела, будь то люди, орки или гномы, для этого просто не приспособлены. У них, если так можно выразиться, иная энергоёмкость…
— Ты не мудри, пожалуйста, — попросила Силикона. — И обычным божественным языком расскажи, что имеешь в виду!
— Я имею в виду, что сколько бы у тебя не было благодати в таком теле, её никогда не будет достаточно, чтобы вернуться на Олимп, — выдал я, вдруг поняв, что дела обстоят именно так. — Поэтому нам необходима чья-то помощь.
— Чья именно? — богиня собралась и включила мозг на полную катушку. — Дзен не отвечает.
— А вот это уже тот вопрос, на который нам с тобой предстоит найти ответ. Пока у меня есть две кандидатуры: бабушка Смерть и Бухарыч, так как они
— Если он всё ещё существует, — эхом откликнулась Силикона. — За что я тебя люблю, так это за неистребимый оптимизм.
«Каникулы затягиваются? — с некоторым неудовольствием спросил меня Игорь, внимательно слушавший наш разговор. — Мы так вообще-то не догова…»
«Знаю, — ответил я. — Потерпи немного. Я что-нибудь придумаю».
— Я ни до кого не могу докричаться, — вдруг проговорила Силикона и так побледнела, что на её зелёном лице это оказалось очень заметно. — Вообще ни до кого. А без посторонней помощи хрена с два у нас что получиться с возвратом… Да отзовитесь же!
Когда Оралиус открыл глаза, он к огромному своему облегчению увидел над собой обеспокоенное лицо госпожи Лулулианы. И, что самое главное, госпожа не выражала желания убить его немедленно, как это было в их последнюю встречу. Сейчас-то для этого многого не потребовалось бы. Но нет, в него вливали силы, чтобы он как можно скорее поправлялся. И это в условиях полной осады.
— Как ты тут очутился, Оралик? — спросила Лулулиана, с болью в глазах глядя на него. — Только не говори мне, что…
— Да, — слабо кивнул он и попытался улыбнуться госпоже. — Мы раздолбили бетон в подвале, и я прошёл сюда.
— Но это же невозможно! Я его заговорила как следует! — она схватилась за лицо ладонями и принялась качаться из стороны в сторону, выражая полный шок. — Там буквально заклинание непроходимости и нерушимости было…
— Ну… — инкуб пожал плечами, — нам гномы помогли, так что я не знаю, как им это удалось.
— Гномы? — Лулулиана пожевала губу. — Эти что угодно раздолбят, факт. Только откуда у вас взялись гномы?
— Оттуда же, откуда у вас демоны, — хотя инкуб был не уверен, что это сопряжение подобное земному, но всё-таки решил предположить.
— Ясно, — к госпоже Лулулиане вернулась суровость черт. — В любом случае тебе надо срочно возвращаться и заливать подвал обратно. Потому что из нашего прорыва прут орды, которые мы не сможем остановить. Как только они отыщут проход, устремятся туда, и ещё один мир будет стёрт с лица вселенной.
— Но, если это прорыв, то продержаться надо всего ничего, — он развёл руками, не совсем представляя, о чём говорит. — Дня три.
— Оралик, ты последние мозги пропил? — поинтересовалась у него хозяйка замка. — Ну какие три дня? Как держаться? Чем? Мы не воины! Мы — искусители. Наш максимум — закрыть ворота и укрепить стены, но у них и летающие демоны есть, так что это вопрос времени, когда нас завоюют!
— Тогда остаётся только молиться великому Рандому! — ответил на это Оралик и, видя изумление на лице госпожи, добавил: — Он поможет! Это бог такой, он всем помогает, кто ему молится!
И в этот же момент к нему сорвался один из инкубов, который до этого находился вне зоны видимости Оралиуса.