Каникулы принцессы Илии
Шрифт:
– Почему? Да запросто!
– Сама же говорила, что мне рано заниматься лечебной магией.
– Ты не путай простенькую лечилку с серьёзным целительством. Твоему деду не нужно новые руки-ноги выращивать или рак в последней стадии лечить. И это не ранения, где счёт идёт на минуты и секунды.
– Что такое лечилка?
– Ну, при нынешнем уровне магии… Хотя… – принцесса задумалась. – Огнём владеешь?
– Могу столетний дуб с трёхсот шагов сжечь!
– А свечку запалить с трёх тысяч?
– Зачем?
– Ты не в Одессе, вопросом на вопрос не отвечай. Так сможешь, или нет?
– Наверное, смогу, – кивнул юный маг.
– Тогда представь свечку тоньше человеческого волоса.
– Представил.
– Такую сможешь?
– Легко! Сгорит, даже следов не останется.
– Я сказала зажечь, а не сжечь.
– Пробовать нужно.
– Вот и пробуй. Потом сможешь воздействовать на деда на клеточном уровне. Нет, в клетку маршала сажать не будем. Магия у тебя разрушительная, так что разрушишь болезнь в нескольких клетках, и отдашь им приказ привести остальные в соответствие с образцом. Заклинание подчинения ты должен знать.
Айван вспомнил про упакованного в рогожный мешок библиотекаря, как раз пострадавшего от действия этого самого заклинания подчинения, и кивнул:
– Знаю. А вот как сделать чтобы…
Будущий граф Вольф не смог закончить вопрос, так как улетел с кровати в дальний угол спальни, а принцесса, столкнув мальчика и сбросив одеяло, прицелилась из любимого браунинга в осыпающуюся пылью дверь. Магические светильники из коридора чётко обрисовали силуэт со вскинутым к плечу арбалетом.
– Сдохни, ведьма! – с непонятной ненавистью выкрикнул арбалетчик.
Спуск браунинга вдруг стал невероятно тугим, будто вместо маленького пистолетика в руке неведомым образом оказался древний офицерский наган с самовзводом. Барон Свальбард как-то давал попробовать стрельнуть…
– Ж-ж-ж-уть! – ответили неизвестному арбалетчику закружившиеся вокруг него зелёные искры. – Ж-ж-ж-ру!
Обглоданный начисто скелет рухнул на пол, и неловко упавший арбалет отбросил в сторону оскалившуюся желтыми зубами черепушку. Весело подпрыгивая, она покатилась по вощёному паркету и исчезла из вида. Жужжащие искорки сделали круг по спальне, и вылетели в пустой дверной проём. Вырвались на оперативный простор.
– Что это было, чёрт побери? – Илия убрала так и не пригодившийся браунинг в карман халата. – Не королевская спальня, а просто проходной двор какой-то! И вообще, какой идиот сделал вход в спальню из общего коридора?
– Это потайная дверь, – выбравшийся из своего угла Айван осторожно ощупывал большую шишку на лбу. – Настоящий вход с другой стороны. Там после спальни большая приёмная для малых утренних приёмов, потом кабинет короля, потом ещё одна приёмная, за ней секретариат и комната ожидания для придворных. А через эту дверь к отцу нынешнего короля по ночам дамы приходили. Представляешь, они днём не могли обсудить фасоны новых мундиров для гвардейских полков! Странные люди.
– А охрана перепилась! – продолжала возмущаться Илия. – Приходи, кто хочешь, убивай, кого хочешь… Что это такое?
– Покушение.
– Да знаю, что покушение. Я вообще о ситуации. Вот кто это мог быть?
– Кто угодно. Война у нас, а королевский замок самое защищённое место в столице. Сюда все благородные съехались, даже свободных комнат нет.
– Оно и видно, благородство так и прёт, – девочка опять завернулась в одеяло и села на кровать. – Что делать будем?
– Нужно срочно доложить о покушении Его Величеству королю Брегису.
– Вот и сообщай. Я вообще-то про другое.
– Про что?
– Мне завтра утром на переговоры с орками идти, а у меня в спальне двери нет. Как я спать буду?
– Я посторожу! – будущий граф Вольф гордо выпятил грудь. – Сейчас меч найду, и в караул встану!
– Одни такие уже стояли. Теперь в коридоре храпят.
– Им в вино сонное зелье подмешали, – догадался Айван.
– Вот ещё один повод вести трезвый образ жизни. Короче, займись этим сам, – отмахнулась принцесса, и откинулась на подушку. – И вообще, у меня был тяжёлый день, и мне пора спать. Увидишь кота, скажи ему… нет, ничего не говори, я сама выскажу.
Через мгновение девочка крепко спала, и крепкому здоровому сну не мешало ни отсутствие двери, ни безголовый скелет с арбалетом на пороге спальни, ни откуда-то издалека слышимые крики ужаса.
А будущий граф Вольф поправил принцессе одеяло, и пошёл искать подходящий меч для караульной службы. Или сначала нужно найти Его Величество короля Брегиса? Можно и так, но меч нужен в первую очередь.
Король Брегис Четвёртый.
Кто первым предложил выпить немного вина, Его Величество не помнил, но предложение очень удачно наложилось на острую необходимость смыть с души оставшийся после разговора с посланницей Небес тяжёлый осадок. Подумать только, завтра маленькая девочка, пусть даже она богиня и наследная принцесса императорской крови, пойдёт на переговоры с дикими людоедами, а они, взрослые мужчины, будут всего лишь наблюдать за этим с крепостной стены. Каким образом убедила? Как смогла? Как потом друг другу в глаза смотреть, если с ней что-нибудь случится? Ведь в своём человеческом воплощении смертны и боги. В седой древности, чуть ли не до времён Великого Трека, одного бога убили за доброту и любовь к людям. С тех пор он больше не появляется среди людей, но пророчество говорит, что второе пришествие когда-нибудь случится, и убитый бог принесёт уже не мир, но меч.
– Какие же мы сволочи, – пожаловался король своему казначею, разливающему очередную бутылку. – А я самая большая сволочь.
Тот никак не соглашался:
– Я ещё сволочей… сволочивей… сволочистей. Причём, старая сволочь.
– Старый, а не старая, – старательно выговаривая слова поправил маршал кавалерии. – Ты же не дама, чтобы говорить о себе в женском роде. Вроде… вроде как не дама?
– Нет, не дама, – помотал головой казначей. – Но я украл у покойного батюшки Его Величества восемь золотых рандов.
– Но отдал десять?
– Но украл!
– Не считается, – маршал стукнул кулаком по столу. – Если с отдачей, то не считается. Слушай, а давай я у тебя украду полторы сотни рандов? После победы отдам сто шестьдесят.
– После победы воровством не считается, – согласился с маршалом казначей. – Но денег не дам.
– Почему?
– Потому что я сволочь, и у меня душа болит. Слышите, как она стонет?
Все дружно замолчали и прислушались. Король для верности поковырял пальцем в ухе: