Каникулы выдумщицы
Шрифт:
Лучшая подруга Оля была еще в отъезде, а Муся так надеялась рассказать все то, что произошло с ней недавно.
За те три дня, что она провела в городе перед отъездом, она встретила только Римму Денисяк. Денисяк была круглой отличницей и в школе вела себя довольно высокомерно.
– Привет, Римма! – воскликнула Муся, которая была рада любому знакомому лицу. – Как дела?
– Да, в общем, ничего, – рассеянно
Муся не могла не заметить, что школьная отличница вела себя довольно странно – все время оглядывалась по сторонам и кусала губы, скрывая волнение. Денисяк была полной, в очках, с косой, и в классе ее звали Крупской, как одну историческую личность. Сейчас Римма выглядела неожиданно симпатичной. «Похудела она, что ли? – подумала Муся. – Или это оттого, что она косу свою распустила?..»
Мимо проехал Ежов на велосипеде – стремительно, словно метеор. Он тоже учился в одном с Риммой и Мусей классе, но отличником назвать его нельзя было никак…
– Ладно, пока, – вдруг заторопилась Денисяк. – Поболтаем в другой раз.
И она быстро зашагала в ту сторону, куда уехал Ежов.
Муся осталась одна.
Она села во дворе на детские качели и снова, в который уже раз, принялась вспоминать свой последний разговор с Германом.
…Он как раз только что перечитал письмо графа Балясина своему уехавшему наследнику.
– Послушай, – произнес Герман – от волнения пожелтелый листок дрожал в его руках. – Это что же выходит – молодой граф так и не узнал последней воли отца?
– Выходит, так, – кивнула Муся. – Он же не вернулся – ведь в здешних местах никогда больше не видели его.
– Теперь я – молодой наследник… – задумчиво пробормотал Герман. – И вроде как это письмо адресовано мне…
– Точно! – обрадовалась Муся. – Называется – «послание потомкам»…
– Эх, а я такой дурак… – с досадой вздохнул юноша. – Тут же ясно сказано – «беречь и хранить эти места»… А я-то чуть не позволил Сарданапалову погубить их! Усадьбу он, может быть, и отдал бы мне, но на кой черт мне эти развалины… Ведь главное – это лес вокруг и источник…
– Ты же надеялся найти там фамильные драгоценности, – напомнила ему Муся. – Правда, теперь уже известно, что никаких драгоценностей не существует… Герман, я слышала, что восстановить свои права можно через суд?
Герман печально покачал головой:
– Нет, у меня совсем другая фамилия… да и не в бумажках дело! Я, знаешь, решил написать теперь новую работу. Называется – «Новый взгляд на мир».
– А что, неплохо звучит!
– Муся…
– Что?
– Помнишь – тогда, когда я назначил тебе свидание в беседке…
– Когда я не пришла?
– Нет, во второй раз…
– А-а, помню… – засмеялась Муся, – тогда еще осы летали!
Герман нерешительно взял ее за руку, посмотрел прямо в глаза. Почему-то теперь, когда она поняла, что уже не любит его, она чувствовала себя легко и свободно. Ей уже не казалось каждый раз, когда она заглядывала Герману в лицо, что она ныряет в ледяную прорубь. Она не краснела поминутно, не путала слова…
– Если бы я мог вернуть тот день! – сказал Герман. – Знаешь, я вел себя как дурак. Вся эта история с призраками…
– Да ладно… Было весело, – пожала плечами Муся. – Я даже в какой-то момент поверила, что привидения существуют…
И они засмеялись громко, в один голос.
– Я уезжаю, – произнес потом Герман, легко вздохнув. – Но это ничего… я, собственно, вот что тебе хотел сказать… Ты еще, конечно, маленькая, и пока не понимаешь всего…
– Спасибо! – иронично воскликнула Муся. – Звучит очень оптимистично.
– Нет, ты не обижайся, потому что я говорю все это не для того, чтобы обидеть тебя. Я это к тому, что когда-нибудь, через несколько лет, мы можем снова встретиться, совершенно случайно. Вот так, просто столкнемся как-нибудь на улице…
– И что будет? – зачарованно прошептала Муся.
– Будет новая история… совсем другая. Лучше прежней!
– Да, Иван Иванович Карабурденко, он же Полина Истокова, написал бы на эту тему замечательный роман, – согласилась Муся.
…И теперь, когда она вспоминала этот последний разговор с Германом, она все время думала о том, какой бы могла бы быть их встреча в будущем.
«А что, – подумала Муся. – Может быть, мне стоит самой написать этот роман?»