Капер Его Величества
Шрифт:
Синьор Галиани стоял рядом и подсчитывал в уме, что даст ему, главному поставщику невисской эскадры, этот поход. Выходило, что даст немало.
Лорд Хардуэй стоял на шканцах флагманского корабля и настороженно прислушивался к сигналам своего организма. С ужасом он ожидал признаков морской болезни. Как и многие флотоводцы, он был, к несчастью, ей подвержен.
Слава богу, океан был гладок, как обеденный стол.
Утром того же самого дня «Блаженный Уильям» приближался к острову Невис с юга. Встречные ветры и атлантические штили
Команда желала развлечься.
И развлечений она желала кровавых.
Одномачтовый однопалубный шлюп под голландским флагом.
Откровенно говоря, это было не совсем то, что нужно.
Не француз.
Не испанец.
– Что будем делать? – спросил Каллифорд, складывая подзорную трубу и пряча ее в карман своего черного кафтана.
Берджесс взорвался:
– В конце концов, мы не состоим на королевской службе и не обязаны заботиться о безопасности союзников его величества.
– Не состоим, – подтвердил Мэй.
– Когда нас станут вешать, никто не спросит, кем мы себя считали, всех заинтересует, что мы делали.
Берджесс несколько раз хлопнул ладонями по дубовым перилам:
– Команда застоялась. Через пару минут они узнают, что прямо по курсу у нас появилась добыча, и тогда ты посмотришь, как они отнесутся к твоим благоразумным рассуждениям.
По лицу Каллифорда было видно, что предстоящее развлечение ему не по душе.
– Что тебя смущает, Роб? Солнце еще не успеет войти в зенит, а мы уже возьмем этот шлюп на абордаж.
– А что ты там рассчитываешь найти, кроме сахарного тростника и соленых воловьих шкур? Золото и жемчуг на таких посудинах не перевозят.
– Я хочу хоть немного успокоить наших негодяев, хочу, чтобы у них снова появился вкус к жизни.
Каллифорд вздохнул:
– Ладно.
Берджесс открыл было рот, чтобы отдать соответствующие команды, но его остановил жест первого помощника.
– Я сейчас схожу в капитанскую каюту. Пусть Лич сам отдаст приказ о нападении.
– Но он же…
– Я постараюсь его уговорить.
Каллифорд быстро прошагал по палубе по направлению к корме.
Капитан лежал в той же самой позе, в какой мы его оставили во французской бухте на Мадагаскаре. Он только еще больше осунулся и высох. Когда приступ лихорадки оставлял его, он полностью приходил в себя. Единственное, что его донимало в это время, – это слабость. Он не мог самостоятельно подняться с постели.
Каллифорда встретил острый, немного злой взгляд.
– Что случилось?
– Прямо по курсу голландский шлюп.
– И что же?
Первый помощник, как и всегда в момент смущения, шмыгнул носом и высморкался.
– Я не слышу!
– Берджесс предлагает его
Капитан закашлялся. Кашлял долго, мучительно, наконец поборол приступ.
– Он сошел с ума!
– Возможно. Но вместе с ним близка к сумасшествию вся команда. Если им не бросить эту кость, они могут взбунтоваться. Бунтом просто пахнет в воздухе.
– Заставьте их побольше бегать по реям, всю дурь выдует из голов. Ты же сам прекрасно понимаешь, что в этих водах мы не можем нападать на голландский шлюп. Это не Индийский океан, здесь нам не замести следы.
– Шлюп не такой уж большой. Команда не более сорока-пятидесяти человек, – осторожно сказал Каллифорд.
– Ты предлагаешь их всех пустить на дно. Из-за двух тюков второсортного хлопка?! А ты поручишься за то, что кто-нибудь из наших головорезов в ближайшем порту за кружкой рома не похвастается, как здорово он топит голландские шлюпы?!
Помощник понимал, что капитан прав, поэтому молчал, опустив голову на грудь.
В этот момент на верхней палубе раздался грохот каблуков, засвистели боцманские дудки.
Брайан Лич поднялся на локтях:
– Что это?
– Я сейчас пойду узнаю, – сказал Каллифорд, хотя прекрасно знал, в чем дело. – Голландский шлюп был замечен, к Берджессу явились выборные от команды, и он…
– Кто командует этим кораблем – я или Берджесс?!
Лич обессиленно рухнул на постель.
Каллифорд выскочил вон.
На палубе кипела жизнь.
Носились туда и сюда вооруженные люди. Матросы, вцепившись в вымбовки, крутили колеса, натягивая канаты, которыми управлялись паруса.
На пушечных палубах гремели команды Мэя. Он обещал немедленно вставить фитиль в задницу тем, кто слишком медленно выполняет его команды.
Несмотря на то что «Блаженный Уильям» был в непрерывном плавании почти шесть месяцев и дно его обросло всяческой морской дрянью типа ракушек и водорослей, благодаря поднятому парусному вооружению он набрал приличную скорость.
Голландцы слишком поздно поняли, что паруса эти поднимаются в их честь и что им не следует слишком уповать на защиту своего флага. Этот трехпалубный красный гигант, украшенный крестом Святого Георга, вне всякого сомнения, собирается на них напасть.
– Уильям! – крикнул Берджесс. – Дай пару предупредительных выстрелов.
Главный канонир не заставил себя ждать. Одна за другой выстрелили две носовые пушки. Пороховой дым завернулся в гигантские белые шары. Одно ядро подняло высоченный фонтан брызг справа от голландской кормы, второе – слева. Преследуемым давалось понять, что они в пределах досягаемости. Кроме того, намекалось, что преследующие стреляют весьма недурно.
Туповатый Мэй никогда бы не сделал, если так можно выразиться в данном случае, карьеры, когда бы не его звериное чутье и сверхъестественный глазомер. Он не мог объяснить, что именно он делает с пушкой, для того чтобы она била без промаха.