Каперский патент
Шрифт:
Ни звука, ни звука, пока мы приближаемся, но вопите во всё горло, когда кинемся на абордаж. На борту пароль — «сюрприз». А теперь, — Джек чуть повысил голос, перекрывая поднявшийся шепот, — ни звука, ни шороха, пока мы там не окажемся. Мистер Вест, мне жаль сообщить вам, что вы останетесь на корабле с десятью матросами и подойдете, когда я просигналю тремя фонарями, но не ближе, чем на полмили. Мы отчаливаем через пять минут.
Джек спустился за саблей и пистолетами, написал приказы Весту на случай, если если он получит пулю в голову или абордаж окончится провалом, а потом сел в баркас. Темнота полнилась
— Готовы? — тихо спросил он каждую шлюпку.
— Готовы, так точно, сэр, — последовал ответ с каждой.
— Весла на воду!
С юга накатывала мягкая волна, ветер попутный, и шлюпки быстро неслись по воде. Ни слова, только скрип банок и уключин, плеск весел. Всё ближе и ближе, еще ближе. Шлюпки шли кучно — на последней сотне ярдов Джек был почти уверен, что с залитой светом орудийной палубы «Азула», на которой мелькали матросы, их угостят картечью. Он нагнулся вперед и тихо произнес:
— Давай, навалитесь. Навалитесь, как на гонках.
Бонден плавно подвел баркас под фока-руслени, Джек вытащил саблю и вспрыгнул на них, перевалился через борт, немедленно поднялся дикий крик на полубаке — пустом, если не считать трех тел. Тут же его отпихнула рвущаяся следом за ним толпа матросов, и одновременно он услышал вопли другого отряда, взбирающегося на «Азул», и крики «Сюрприз!», «Сюрприз!».
Из трех залитых светом люков выглянули испуганные лица и тут же пропали из виду.
— Давай, давай, сюда! — кричал Джек, мчась по проходу, и перепрыгнул на «Спартан». Атаку никак не ожидали, но двадцать пять — тридцать «спартановцев» ожидали их на квартердеке — сплоченный и решительный отряд с оружием, схваченным впопыхах.
Оружейная пуля выбила саблю из руки, удар пики вспорол кожу на шее, а коренастый крепыш врезал ему головой в подбородок, отчего Обри упал навзничь на чей-то труп. Джек перекатился, застрелил крепыша, схватил здоровенный двухметровый кусок поручня и врезался в ту группу, нанося удары с невероятной силой. Противники подались назад, налетая друг на друга, и Джек немедленно махнул как косой, сбив сразу троих и уже готов был ударить снова обратным ходом, когда Дэвидж поймал его за руку, крича:
— Сэр, сэр, они сдаются, сэр!
— В самом деле? — Джек тяжело дышал, яростное выражение постепенно сходило с его бледного лица, — тем лучше. Значит, всё. Быстрая схватка, однако, — он указал на драку на полубаке, бросил своё оружие (похожее на дверной косяк) и спросил: — Где их капитан?
— Погиб, сэр, убит выстрелом с «Азула», вот, у них выжил всего один офицер.
— Вы ручаетесь за своих людей, сэр? — обратился Джек к стоящему перед ним бледному юноше.
— Да, сэр.
— Тогда пусть спускаются в трюм. Все, кроме раненых. Где экипаж «Азула»?
— Они уплыли на шлюпках, сэр, прежде чем мы взяли его на абордаж. Мало кто остался.
— Мистер Дэвидж, прошу, возьмите три фонаря с орудийной палубы и подвесьте к вантам.
Фонари осветили картину жуткого разрушения. «Азул» стрелял невероятно точно, а тяжелые ядра «Спартана» с короткой дистанции смели все на своем пути.
Смерть явно собрала богатый
— Сэр, — обратился юноша, прошу вас покинуть эту посудину — она не продержится на плаву и пяти минут. Мы уже перегружали с неё остатки ртути.
— Мне жаль, Том, что ты это упустил, — сказал Джек Обри, завтракая в кормовой каюте вместе с Пуллингсом, который прибыл в точку встречи сразу после восхода солнца. — Отличный сюрпризец вышел, как понимаешь, а по-другому было и нельзя — я никак не собирался пробираться на корабле ночью мимо всех этих мелей. Ужасные скалы: «Азул» затонул на десяти саженях глубины вскоре после того, как мы успели забрать с него раненых. Никогда не пойму, как тот юный дурак вообще умудрился встать с ним борт-о-борт и не разбиться.
— Мне очень жаль, что вас ранило, сэр, — произнес Пуллингс, — надеюсь только, что выглядит хуже, чем на самом деле.
— Нет-нет. Это всё пустяк: доктор сам так сказал. Я тогда вообще ничего не почувствовал — тычок пикой, скользящий. Мы практически не понесли потерь, но Матерь Божья, как же они друг друга измолотили, «Спартан» и «Азул», одна из самых кровавых стычек, что я когда-либо видел, на орудийных палубах кровь просто рекой. Просто рекой. «Азуловцев» в итоге наскреблось всего на две шлюпки, из тех, кто мог еще ходить. Думаю, что «спартановцев» мы захватили всего раза в два больше, не считая раненых. Да, они отправили немало в пяти призовых командах, но всё же бойня вышла та еще.
— Вот и боцман, сэр, — доложил Киллик.
— Присаживайтесь, мистер Балкли, — предложил Джек, — вот что я хочу узнать, у нас много французских флагов?
— Думаю, штуки три-четыре, не больше, сэр.
— Тогда обдумайте, как сделать еще парочку. Я не говорю, что вам нужно их смастерить, мистер Балкли, вся задумка может оказаться пустышкой, но просто держите это в голове.
— Так точно, сэр, буду держать в голове, — подтвердил боцман и вышел.
— А теперь, Том, вернемся к призам — нельзя терять ни минуты. Доктор нас проклянет, знаю, — Обри кивнул в сторону кормового окна, где на островке Стивен и Мартин ползали на четвереньках, предоставив раненых их хирургам, — но как только мы приведем «Спартан» в приличное состояние, чтобы он мог отплыть, а с запасами и снастями у него все хорошо, то мы должны незамедлительно проследовать в Фаял, спеша изо всех сил, чтобы еще раз посмеяться, потому что конец месяца близок, и «Конститьюшн» всё ближе с каждым днем.
Мы должны проследовать к Фаялу: пять призов «Спартана» отстаиваются там в бухте Орты. «Спартан» появится мористее в сопровождении чего-то очень похожего на «Азул».
Разумеется, «Спартан» не станет спускаться по этому длинному проливу и терять время, но «Мерлин», который они так хорошо знают, зайдет туда, пару раз пальнет из пушки и подаст сигнал к отплытию, те поднимут якорь и присоединятся к нам в открытом море, где мы заменим призовые команды и отведем призы домой, подняв на них французские флаги, чтобы обмануть «Конститьюшн», если тот окажется в поле зрения. Ты понял мою задумку, Том?