Капитан «Аль-Джезаира»
Шрифт:
Купец почувствовал неудовольствие банкира, но все же поплелся за ним. Что поделаешь, сильные мира сего привыкли свысока взирать на менее удачливых!
На старом портовом молу, почти целиком охватившем всю акваторию и заслоняющем порт от открытого моря, собралось уже множество людей. Они стояли кучками и вели деловые разговоры или обсуждали всевозможные городские сплетни.
Гравелли отыскал место между приготовленными к погрузке ящиками и тюками.
— Марсельский парусник должен бы, пожалуй, привезти и сообщение о прибытии «Астры» в Малагу, — заметил Бранди спустя некоторое время.
— Гм-м-м, — только и промычал в ответ Гравелли.
— Вас это, я знаю, не беспокоит. А вот многие генуэзские купцы прямо-таки сгорают от нетерпения получить достоверные сведения об этом рейсе. Простите за любопытство, но почему вы пренебрегли такой блестящей сделкой, как страховка «Астры»? Весь город удивился, когда вы от нее отказались.
— Почему, почему? Деньги бросать на ветер не хотелось, вот почему!
— Что-о? Что должны означать ваши слова? — пролепетал Бранди, глядя снизу вверх на банкира.
К словам Гравелли прислушался и другой мужчина, ожидавший по другую сторону штабеля. Это был богатый купец Андреа Парвизи, беседовавший до этого вполголоса со своими служащими о предстоящих сделках.
Он подошел поближе к стенке из мешков и ящиков. Все его чувства были до предела напряжены стремлением побольше уловить из этого странного разговора.
— Ничего, Бранди, — снова заговорил банкир. — Ничего или, лучше сказать, ничего более, кроме того, что я не страхую суда, о которых не могу с уверенностью сказать, что они невредимыми дойдут до порта назначения.
— Вы полагаете, что «Астру» захватили пираты?
— Похоже, корсары снова усердно принялись за свой промысел, и мне, никаких товаров в Испанию не перевозящему, нет никакого резона рисковать, принимая страховку за столь ненадежное имущество. Это было бы просто смешно.
— О Боже! А я это сделал, рискнул почти всеми своими средствами. Надеялся, что окажусь умнее вас!
Гравелли равнодушно пожал плечами.
— Если ваши сомнения подтвердятся, я разорен, — причитал Бранди.
— Вам приходилось уже видеть, чтобы я ошибался? — наслаждался банкир страхами собеседника.
— К сожалению, нет. Но сегодня на это страстно надеюсь.
— Посмотрим. Оставим, однако, в покое «Астру». Мнe не доставляет ни малейшей радости говорить об этом погибшем корабле.
Парвизи задыхался от волнения. Погибший корабль! Неужели он не ослышался? Погибший! Ах, услышать бы еще раз ясно и отчетливо эти страшные слова, чтобы не оставалось никаких сомнений. Ведь высокомерные слова Гравелли относились к судну, которое несло на своем борту будущее большого торгового дома в лице единственного сына его хозяина. «Астра» — погибший корабль! Этого не может, не должно быть! Даже помыслить об этом — преступление. Страх и беспокойство толкнули его на шаг, который он по зрелом размышлении никогда бы не сделал. Он покинул свое место и обошел вокруг штабеля. Несмотря на крайнюю взволнованность, внешне он все еще оставался спокойным, уверенным в себе купцом.
— Я оказался случайным свидетелем вашей беседы, Гравелли, — обратился он с вежливым поклоном к банкиру. — Объясните, пожалуйста, почему вы назвали «Астру» погибшим кораблем?
— Если Андреа Парвизи унизился до подслушивания, то ему известны мои соображения, и добавить к этому мне больше нечего.
Глумливо ухмыляясь, не скрывая торжества от утоленной мести, Гравелли тоже поклонился и неторопливо зашагал вниз по Старой дамбе.
— Неужели в слухах о том, что кто-то из граждан Генуи передает корсарам сведения о выходе итальянских судов, есть все же чуточка правды?
Банкир дернулся, будто ударенный молнией. Но нервы у него были крепкие.
— Вы глупец, Парвизи! — бросил он через плечо.
Бранди потерял дар речи. Он знал о вражде между обоими этими денежными тузами его родного города. Но то, что они так вот, в открытую, при нем, свидетеле, сцепились между собой, показало ему, насколько глубока разделяющая их пропасть.
— Марсельский парусник!
Крики толпы, увидевшей приближающийся корабль, заставили поспешить к молу всех, кто разбрелся по порту.
Громко галдя, с южным темпераментом, люди наблюдали за работой французских матросов, сравнивая ее со сноровкой собственных моряков.
Наконец корабль ошвартовался у Старой дамбы, капитан сошел на берег. Первым, кто подошел к французу, был Андреа Парвизи.
— Всего один вопрос, месье капитан. Не знаете ли вы, прибыла «Астра» в Малагу? — спросил он по-французски.
— Mais oui, monsieur. «L'Astre» est bien arrive a Malaga.
— Мерси боку, месье! [— Да, господин, «Астра» благополучно пришла в Малагу.
— Большое спасибо, господин! (фр.)]
«Астра» благополучно пришла в Малагу! Толпа загудела. Радостная весть передавалась из уст в уста.
Парвизи резанул глазами стоявшего чуть поодаль Гравелли. Ему показалось, что у бывшего приятеля вырвалось при этом известии слово «проклятье!».
Как сумасшедший, пританцовывал Бранди. Ему эта новость была на вес золота.
— Спасен! — ликовал он.
Гравелли незаметно скрылся в восторженной толпе.
Придя домой, он обессиленно упал в кресло. Большая игра проиграна! Его первые мысли были о потерях, которые он понес из-за нежелания принять страховку судна. Он клял себя, клял всех тех, кто подтолкнул его к этому идиотскому решению. Потерять такую кругленькую сумму, уму непостижимо! Надо же, так перепутаться угроз Бенелли! Да что Бенелли — куда более серьезный противник обронил сегодня слова, которые способны привести к гибели весь дом Гравелли: Парвизи со своим в открытую высказанным обвинением.
Однако мрачные мысли не долго гнетут деятельных, энергичных людей. Жизнь далеко не всегда протекает без сучка, без задоринки; не всякое дело вытанцовывается так, как было задумано. Главное — не терять мужества, и полученный сегодня ущерб сторицей возместится завтра. Спокойное выжидание — залог успеха. В сущности он ведь поступил как опытный, осторожный делец. Страховку он отклонил, поскольку шансы на выигрыш были всего один к девяноста девяти. При таком неблагоприятном соотношении ни один уважающий себя купец на риск не пойдет.