Капитан Мак. Игрок
Шрифт:
Было очень темно, шел дождь… Вдалеке послышался шум. Дон Фелипе остановился, прислушался и стал ждать. Мимо него галопом пронесся всадник, с головой закутанный в плащ.
– Это король, – подумал дон Фелипе, и сердце его вновь наполнилось честолюбивыми мечтами. Он уже подходил к воротам Блуа.
Обычно ворота стерегла городская стража, а иногда солдаты его высочества герцога Орлеанского. Со времени пребывания в городе короля службу несли мушкетеры. В этот вечер дозором у ворот командовал
Когда дон Фелипе выходил из города, господин де Эртлу, знавший, что испанец в большой милости у короля, чрезвычайно любезно пожелал ему доброго вечера. Видя, как он возвращается, корнет позволил себе его окликнуть.
– Что вам угодно, сударь? – спросил испанец.
– Передать вам поручение, дон Фелипе.
– Ах, так?! А от кого?
– Войдите в караульное помещение, вы все сейчас узнаете.
Дон Фелипе вошел.
– Милостивый государь, – продолжал господин де Эртлу с изысканнейшей вежливостью, – мне приказано попросить вас отдать вашу шпагу…
Испанец отступил на шаг.
– Вы меня арестовываете? – спросил он.
– Ни в коем разе. Мне поручено только задержать вас здесь до рассвета.
– А по чьему приказу вы действуете?
– По приказу короля.
– О, ну тогда я спокоен.
И дон Фелипе протянул свою шпагу господину де Эртлу.
– А теперь, сударь, – сказал ему корнет, – я полагаю, что завтра утром нам придется проделать совместное путешествие.
– Простите? – переспросил высокомерно испанец.
– Мы едем в Париж.
Дон Фелипе подошел к двери и увидел носилки. В окошке появилось лицо женщины. Это была донья Манча. Она была бледна, но дону Фелипе показалось, что в глазах ее светится торжество.
Господин де Эртлу снова заговорил:
– Милостивый государь, – сказал он дону Фелипе, – мы поедем в Париж, и поедем рядом с носилками доньи Манчи.
– И все это по приказу короля? – насмешливо спросил дон Фелипе.
– Да. Его величество удостаивает донью Манчу своей любви.
– О, я знаю это. – произнес дон Фелипе, которому казалось, что в глазах своей сестры он прочел все, что произошло между ней и королем, – и это несколько досаждает господину кардиналу.
– Я тоже так думаю, – вежливо откликнулся господин де Эртлу, – но случилась небольшая неприятность.
– С кем?
– С самим королем, сегодня же ночью.
– Что вы хотите этим сказать? – обеспокоенно спросил испанец.
– Из Амбуазского замка прибыла королева.
– Ах! – воскликнул дон Фелипе и побледнел.
– Ну, и король, – добавил господин де Эртлу, – желает, чтобы донья Манча и вы отправились ждать его в Париж.
Дон Фелипе сел на лошадь, и носилки доньи Манчи двинулись от Блуа в направлении Парижа.
Глава 12. У Лоредана
Старый город засыпал; от Сены поднимался прозрачный туман, тянулся по берегам, карабкался по узким улочкам я потихоньку стирал очертания крыш и башен старинных домов.
Улица Сен-Дени, днем заполненная людьми, пустела на глазах, лавки закрывались.
Однако лавка мэтра Самюэля Лоредана, богатого золотых дел мастера – его называли королевским ювелиром, – была еще открыта; ее довольно хорошо освещала стоявшая посреди стола медная трехфитильная лампа.
За столом работала молодая девушка.
Это была Сара Лоредан. В комнату вошел на цыпочках седобородый человек и подошел к ней.
– Барышня! – позвал он.
Сара повернула голову.
– А, это ты, мой старый Жакоб?
– Да, барышня. Вы еще долго не ляжете?
– Я жду отца.
– Я боюсь, барышня, что хозяин сегодня придет очень поздно ночью.
– Как? – удивилась она. – Разве он не пошел, как обычно, к нашему соседу-кожевеннику с Медвежьей улицы сыграть партию в кости?
– Если бы он был у мэтра Бопертюи, кожевенника, он бы уже давно вернулся.
– Ты думаешь?
– Черт возьми, барышня, – ответил Жакоб, старший приказчик Самюэля Лоредана, – сигнал тушить огни уже давно прозвучал.
– Правда? – спросила девушка и поспешно бросила работу.
– Вы же знаете, что кожевенник Бопертюи строго блюдет все указы.
– Но где же тогда отец?
– Думаю, что он пошел в Лувр.
– Значит, король вернулся?
– Да, барышня, еще вчера. Недолго он пробыл в Блуа.
– Во имя неба, Жакоб, – воскликнула с ужасом Сара, – не говори мне о Блуа.
– Почему, барышня?
– Разве ты не знаешь, какой опасности я подверглась по дороге в этот проклятый город? О, если бы чудо не привело мне на помощь этого молодого офицера…
– Ах, да, – сказал старый Жакоб, – капитан… капитан…
– Капитан Мак, – закончила фразу девушка и слегка покраснела.
– Храбрый капитан! – пробормотал старик Жакоб. – Барышня, опишите мне, где это произошло, я из тех мест и смогу все себе хорошенько представить.
– Это в двух лье от Блуа, в стоящей на отшибе гостинице под вывеской «У Единорога».
– «У Единорога»?! – воскликнул Жакоб, – Это было в гостинице «У Единорога»?
– Да.
– Но она принадлежит моему племяннику.
– Твоему племяннику? Жакоб, у тебя есть племянник?
– Да, барышня, – ответил Жакоб, – есть у меня дурень-племянник, который вытянул у меня все мои сбережения, чтобы сделаться трактирщиком, и все протратил. И это у него вы подверглись такой опасности? Ах, он презренный, ах, он грубиян этакий!