Капитан мародеров. Демон Монсегюра
Шрифт:
Барон попрощался с графом и покинул замок Аржиньи. Отъехав, примерно, лье он перевел дух. Жюльен, понимая состояние хозяина, ни о чем не спрашивал. Де Кастельмара мучили противоречивые чувства, потрясения и сожаления одновременно.
Шарль понимал: де Аржиньи не верит в Бога, он дьяволопоклонник. С другой стороны, он испытывал сожаление, ибо души графа и Ангелики были загублены, и свой земной путь они могли закончить на костре инквизиции.
Оставив позади земли де Аржиньи, Шарль приблизился к владениям графа Валь де Круа. Вдруг, словно из-под земли перед ним появился
– Мое почтение, – поприветствовал иезуита Кастельмар и спешился, тот лишь кивнул в ответ. – Не ожидал увидеть вас так быстро.
– Как ваши успехи, барон? – поинтересовался иезуит.
– Успехи впечатляют! Я точно выяснил, что сия молодая женщина умеет вызывать демона.
– Это я и так знаю. Дальше, что еще? – Сконци находился явно в удручающем настроении, видимо, получил нагоняй от своего духовного начальства за нерасторопность.
– Самое интересное, что я принимал непосредственное участие в ритуале вызова демона тьмы. Убедился, что он есть, и даже знаю, как выглядит.
Смуглое лицо иезуита вытянулось от удивления.
– Умоляю, не надо на меня так смотреть, Сконци! Как на врага Святой церкви! А, как я, по-вашему, должен был узнать о талисмане Гуальбареля? Мне, что должны были поведать о нем в светской беседе? – возмутился барон. – Думаете, мне доставило большое удовольствие общение с силами тьмы?
– Извините, барон, не хотел вас обидеть. Вы точно определили, где они хранят талисман?
– Несомненно, точнее не бывает. Я сам видел его действие и не сомневаюсь, что это, именно, он. Девчонка носит его на шее, похоже это драгоценный камень, но я раньше такого никогда не встречал. Камень розово-фиолетовый и меняет цвет в зависимости от времени суток.
– Этот камень – александрит, восточный камень гипербореев, встречается крайне редко. Я видел подобный один раз, более двадцати лет назад в замке Шильон, когда общался с его хозяином, князям и алхимиком Людовиком де Шильон-Пьемонт. Камень принадлежал его жене… Что ж, вы отлично поработали, барон. Мое обещание по-поводу Аржиньи остается в силе. Приезжайте месяца через два, я как раз улажу все юридические формальности, получу инвеституру, и – замок ваш.
Сконци и де Кастельмар попрощались. Каждый отправился своей дорогой, один – защищать веру в Господа, другой – к любимой жене.
Жанна встретила мужа, будто они не виделись целую вечность. Барон не стал ничего рассказывать об Аржиньи, сочтя, что лишние впечатления жене ни к чему. Баронесса же, как умная женщина, не расспрашивала ни чем: был муж в Лионе по делам, значит, так оно и есть.
Живот Жанны стал еще больше. Акушер, любезно предоставленный Сконци, не отходил от жены ни на шаг. Де Кастельмар, наконец, пришел в себя, вернувшись к привычному образу жизни. Одно грызло его совесть – золото, которое он взял у графа. Барон ощущал себя Иудой с тридцатью серебряниками. Единственным успокоением было то, что Иуда предал святого человека с чистой душой, а барон отдал в руки инквизиции дьяволопоклонника и совершил, таким образом, богоугодное дело.
Через два месяца,
Шарль, теперь уже барон де Кастельмар де Дешан граф де Аржиньи, отправился в свои новые владения, дабы разобраться со всеми формальностями и оставить в замке надежного управляющего. Для этой цели барон взял с собой Жюльена, спокойного, уравновешенного, преданного семье и, что немаловажно, грамотного. В свое время, приемный отец Жанны отбирал способных слуг, обучая их письму и счету.
Барон, приближаясь к владениям Аржиньи, обратил внимание на то, что земля вокруг замка перерыта тщательным образом – явно что-то искали. Может быть клад? «Интересно, что Сконци нашел на моей земле?» – подумал новоявленный граф де Аржиньи.
Прислуга встретила де Кастельмара со свитой, как спасителя и нового долгожданного хозяина. Кухарки, прачки, горничные утирали слезы умиления и целовали руку избавителю от ведьмы. Неведомо откуда появилась легенда о том, что новый граф де Аржиньи собственноручно изрубил бесстыжую ведьму, наводившую ужас на всю округу.
После церемонии знакомства с прислугой, новый граф представил нового управляющего замком Жюльена. Особенно, этому была рада кухарка, еще в прошлый раз, положившая глаз на спокойного рассудительного слугу.
Наконец, появился Сконци. Де Кастельмара поразил его запущенный вид: небритый, оборванный, весь в грязи, изрядно похудевший. Это он с маниакальной методичностью изуродовал всю землю вокруг замка.
– Дорогой Сконци, вы ли это? Не иначе, как помогали каменщикам строить конюшню? – съерничал Шарль.
– Нет, дорогой барон, ныне – граф де Аржиньи, ваша проницательность в данном случае спит. Я искал сокровища тамплиеров! – отрезал раздраженный Сконци. – Перерыл в течение двух месяцев все возможные места, и что же – все безуспешно! Я пытался также расшифровать таинственные знаки в Башне восьми блаженств… Увы, с тем же успехом… O fallacem hominum spem![91]
– Не отчаивайтесь, Сконци, давайте объединим наши усилия. Одна голова – хорошо, а две – еще лучше. Не так ли? – предложил Кастельмар.
Сконци посмотрел на Шарля своими черными пронзающими глазами и кивнул в знак согласия.
– Идемте, барон, я вам кое-что покажу.
Сконци и барон вошли в кабинет. Иезуит снял с шеи ключ и открыл ящик старинного письменного стола, за которым еще работал сам магистр де Боже, и достал нечто, похожее на карту.
– Вот, смотрите, барон. Этот пергамент нашли монахи-доминиканцы в Монсегюре после его падения, резиденции тамплиеров в Лангедоке. Почти сто лет никто не мог разгадать его тайну. Но я это сделал!