Капитан поневоле
Шрифт:
– Если бы здесь что-то было нечисто, то Леонидыч нам хотя бы намекнул об этом. Или ты и ему не веришь?
Наступила небольшая пауза, после которой Коля задумчиво сказал:
– Леонидыч чистейшей души человек. Он и сам может заблуждаться. А Дима – жулик. У него это на лбу написано. Да, и… ты же понимаешь, что ситуация здесь далека от стабильной. Тот же Леонидыч говорил, что постоянно случаются войны, а на море так они вообще не прекращаются. Пираты опять же… Я надеюсь, ты не воображаешь, что все они срисованы с «капитана Блада»? Там запросто можно лишиться головы, а твой Дима лишь пожмёт плечами, философски заметив, что, мол, не повезло.
– Ну, оставленный нами мир тоже не отличается
– Да, только ты там что-то не рвался в беспокойные места, типа Украины или Сирии, а предпочёл нудную работу на стройке.
Саша задумался. Потому что аргументы товарища были увесистыми. Но потом снова продолжил гнуть свою линию:
– Там у нас был богатый выбор и возможности. Привычные возможности, накатанный путь. Родители, которые поддерживали, друзья. Порвать со всем этим не просто. А про Украину у меня вообще-то мысли были. Но ты прав. Не решился. Потому что для этого надо было сделать поступок. А здесь… Что вот тебя лично держит? Чем ты будешь заниматься? Сидеть на шее у Леонидыча?
– Нет, конечно. – Сразу ответил Коля. – Весной по любому надо куда-то срываться. Надо только придумать куда, и чем заняться. Но вместе! Вместе мы сила!
– А если нас будет больше, то мы ещё большая сила. – Привёл свой аргумент Сергей.
– Я поеду в село, к старосте. – Неожиданно сказал Игорь. – Если Семёныч прожил там остаток дней, то и я проживу не бедствуя.
Воцарилось гробовое молчание. Они и раньше слышали от Игоря об этом желании, но до сих пор оно высказывалось, как один из предлагаемых вариантов, как робкая надежда, что им всё же удастся вернуться. Самим или с чьей-то помощью. Но теперь это было сказано совсем другим тоном. И зная подоплёку этого желания, связанную с оставленной в другом мире женой, ребята не нашлись, что сразу возразить. Расставаться не хотелось, ведь до сих пор они были командой.
– Игоряныч, – как можно проникновеннее сказал Саша, – мы здесь далеко не первые, и никто не смог вернуться.
– Они плохо пытались. – Мрачно возразил тот. – Леонидыч только спускался по водопаду на верёвке, но облако не изучил. Дима вообще побоялся лезть в водопад. Мы не всё попробовали, должен быть способ.
– Ты же сам бросал туда камни! – Сказал Сергей.
– Камни, это не человек. Я должен проверить всё! И я не верю, что нас здесь бросят. Пашка должен всех на уши поднять, туда прибудет исследовательская группа, и они обязательно обнаружат аномалию. Дело даже не в нас, а в том, что это важно для науки, и люди обязательно разберутся с природой этого феномена, и тогда мы вернёмся.
– Э-э-э… – Озадаченно протянул Саша. – Знаешь, в детстве я считал, что взрослые люди решают интересные задачи, придумывают, как сделать мир лучше, что-то изобрести. А оказалось, что все думают только о том, как заработать денег, и потыкаться друг в друга гениталиями. Кому нужна эта дырка в пространстве?
– Нас должны искать. – Упрямо повторил Игорь. – Пропажу четверых человек не смогут проигнорировать.
Все молча смотрели на своего товарища. Сашу начало бесить его упрямство:
– Слушай, ты из принципа игнорируешь здравый смысл, или у тебя к нему личная неприязнь? Какая наука? Мы для всех просто утонули в реке! Вспомни эти истории с утонувшими лодками в Карелии. Да, их искали. Но нашли далеко не всех, и что-то мне не попадались слухи про какие-то аномалии. Люди просто пропали, и это мало кого удивляло. И это озёра в довольно обитаемой местности. А тут горная река в глуши. Тебе самому не смешно?
– Можешь иронизировать сколько угодно, но моё решение окончательное. – Спокойно сказал Игорь, и, прихватив куртку, вышел из комнаты, направляясь на улицу.
Все потрясённо молчали. Они теряли товарища.
– Я надеюсь, он один так верит в науку? – С надеждой спросил Саша.
– Я не верю. – Сказал Сергей.
– Коль?
Паперна молчал, пытаясь прямо сейчас решить что-то важное для себя. А потом виноватым голосом ответил:
– Сань, я боюсь. – И немного помолчав, поднял глаза с предательски выступившими слезами, на товарища. – Я прекрасно понимаю, что игры кончились. Одно дело проходить порог, внимательно осмотрев его, и зная, что на берегу стоит страховка, другое дело… Сань, ты представляешь себе ситуацию, что тебе придётся убивать человека? И не из ружья на большом расстоянии, а лицом к лицу, руками. И у него будет точно такое же желание по отношению к тебе. И это будет кто кого. А насколько я понимаю, здесь это вполне обычно на море даже для купцов. Люди выросли здесь с пониманием этого, а мы из другого мира. Ради чего ты готов убивать других людей, и рисковать своей жизнью?
– Ну, если речь идёт просто о защите своей жизни от тех же пиратов, то вряд ли это будет вызывать у меня душевные терзания. Хотя, наверняка будет страшно.
– А ты уверен, что этот Дима сам не промышляет понемногу пиратством? С чего это он так круто поднялся?
– Уверен. Леонидыч об этом бы знал, и предупредил нас. Не забывай, здесь многие помешаны на справедливости, и тупой разбой наверняка не в почёте. А Леонидыч в это верит. Пусть не на религиозном уровне, но на моральном. И для него это не пустые слова.
– У местных здесь свои игры. – Не отступал Коля. – Для них ради высокой цели срубить кому-то башку плёвое дело. А во что ты здесь собрался играть? В пиратов Карибского моря с налётом благородства?
– Я здесь хочу выжить, и найти себе дело, которое позволит не зависеть ни от кого.
– Не зависеть ни от кого невозможно. Это абстракция.
– Тут ты, пожалуй, прав. Но чем меньше этих зависимостей, тем лучше. А этого можно добиться только двумя путями. Или если тебе всё пофиг, и твои потребности близки к нулю. Или если ты активно барахтаешься, пробиваясь наверх. Знаешь, как мне было тоскливо тогда в Москве, когда я вдруг осознал, что всю жизнь проведу, стоя в грязи на стройке, пялясь в окуляр? Когда я понял, что буду видеть море, только валяясь на берегу под зонтиком? Как я готов был выть на луну от тоски, и понимания того, что все мои мечты разбились о суровую и унылую реальность? А здесь вот оно, море. Само меня зовёт в лице этого Дмитрия, даже если он и жулик!
– Прости, я забыл о твоём этапе, связанном с мореходкой. – Примирительно сказал Коля.
– Серёга, а ты? – С надеждой спросил Саша.
– У меня тоже есть некоторые опасения, но я готов рискнуть. Другого внятного пути я здесь не вижу для себя.
– Серёга, ты же стоматолог? – Удивился Коля. – Куда тебя несёт?
– Не вдаваясь в высокие материи, я бы ответил по-простому – по течению. – Последовал спокойный ответ. – А вот чем собрался заниматься ты? Тоже в деревню подашься?
Коля долго молчал, взвешивая для себя перспективы, и упавшим голосом ответил:
– Это самый крайний вариант, если вообще ничего не получится. Но хочу попробовать что-то изменить, не прибегая к насилию. Пусть это будет не паровой двигатель, но может хоть спички удастся нормальные сделать. Да, мало ли что ещё? Просто, этим надо заниматься, а не предпринимать отдельные попытки.
– А кто тебя кормить будет в это время? – Иронично спросил Саша
– Я буду здесь работать.
– Террасы рубить? Им и эта-то не особо нужна, нас просто заняли чем-то, чтобы от безделья не маялись. Так и будешь у Леонидыча столоваться? Он мужик, конечно, добрый, но боюсь, рано или поздно выпрет тебя куда-нибудь.