Капитан разведки
Шрифт:
– Вот и все, – сказал Хват, утирая кулаком слезящиеся глаза.
Слишком много дыма было вокруг, слишком много…
Как правило, покойники не выбирают место своего погребения. Это делают за них живые. Если родные и близкие сохранили о вас добрые воспоминания и располагают деньгами, считайте, вы вытянули свой счастливый билет. Проводят в последний путь под музыку, закопают с почестями, местечко подберут подходящее.
В этом смысле Алисе Сундуковой повезло. Ее обгоревшие останки нашли свой последний приют не на каком-нибудь захудалом кладбище столицы, а чуть ли не в центре Костромы, где просторнее и живым, и мертвым.
Прежде чем предать покойницу земле, ее, по православному обычаю, отпели в храме, возведенном через дорогу от кладбища. Нищих в церковном дворике насчитывалось чуть меньше прихожан, а досужих зевак – раза в три больше, чем тех и других. Когда гроб заносили по истертым каменным ступеням наверх, один из мужчин с траурной повязкой на рукаве оступился, и собравшиеся дружно ахнули. Однако, к разочарованию многих, гроб с лестницы не сверзился, а благополучно достиг центра храма, где был бережно установлен на специальный постамент, ближе к алтарю.
Началась служба.
– Господи, помилуй рабу свою греееешнаююю…
– У-у-у, – вторили батюшке тоненькие голоса певчих.
– Воззри с небесе, Боже, и виждь виноградник сей, его же насади десница твоя-аа…
– Аа-а…
– Се, прими человеця сего в Царствие Небесное, в селение горнее, где правише, яко и слово имаши во дни суда-аа…
– Даа-аа…
Под куполом церкви носились стайки переполошившихся воробьев. Живые цветы выглядели в полумраке фальшивыми, зато вовсю сверкали оклады икон, мерцали свечи, чадил ладан. От духоты, обилия запахов и гулкого эха заупокойной молитвы стареньким алисиным родителям стало дурно. Выбравшись наконец на свежий воздух, они выглядели немногим лучше покойной дочери.
Затем процессия потянулась вслед за гробом на кладбище. Некоторые плакали, но таких было немного. Чья-то отдельная смерть – не повод для вселенской скорби. Одной девушкой больше, одной меньше, что от этого изменилось, по большому счету? Разве что очередная могилка на планете появилась. Какой жалкий, какой мизерный итог человеческого бытия. Об этом втайне подумывали многие участники похоронной процессии.
Отморосил короткий слепой дождик, задымился асфальт, нагреваемый ласковым сентябрьским солнышком. Бухнул барабан, вразнобой грянули медные трубы, взятые оркестрантами наперевес: «Фаа-а, фаа-а…»
«Музыканты специально фальшивят на похоронах, – когда-то сказала Хвату Алиса, неплохо игравшая на гитаре. – Это как вилкой по стеклу, чтобы мороз по коже. Я подобрала несколько таких аккордов. Ми-минор с добавлением си-бемоль, представляешь?»
– Представляю, – прошептал Хват, – теперь представляю.
Выбравшись с кладбища, он долго брел прочь, не оглядываясь и не прикуривая сигарету, которую уже давно разминал в пальцах. В голове было пусто. На месте сердца зияла черная дыра.
Машинально остановившись подле книжного лотка, втиснутого между крохотной бананово-апельсиновой республикой и табачным киоском, он непонимающе уставился на продавца, который, кажется, ему что-то сказал.
– Интересуетесь чем-то конкретным? – повторил свой вопрос долговязый парень с шекспировской бородкой и в очках, которые никак не вязались с шекспировской эпохой.
– Нет, – покачал головой Хват.
– А как насчет фэнтези? – не унимался продавец. – Есть новый Перумов, новый Пехов тоже есть. – Или еще вот. – Он щелкнул пальцем по наугад выбранному книжному корешку. – Мощная вещь. Тут инопланетная цивилизация наезжает на землян, они по сути своей демоны. Но один чувак, космический скиталец, похищает у них волшебный меч. Тут-то все и начинается.
– Тут-то все и заканчивается, – возразил Хват. – Как только появляется космический звездоскиталец, для меня все заканчивается. Мне даже не хочется выяснить, что это за демоны такие, у которых один меч на всю их гоп-компанию.
– Но это же фэнтези! – воскликнул продавец таким тоном, словно это хоть что-нибудь объясняло. Было ясно, что добрая половина его жизни проходит в странствиях по фантастическим лабиринтам, построенным для него мастерами жанра.
– Как насчет реальности? – спросил Хват.
– Вам что-нибудь жизненное?
– По возможности.
– Тогда вот. – Вытащив за корешок книгу в темно-зеленой обложке, продавец собрал губы таким образом, будто намеревался восхищенно причмокнуть, но вместо этого просто воскликнул: – Бесподобная вещь. Крутой герой. Экшн. Саспенс.
– Переведи на русский, – потребовал Хват.
– Ну, крутой боевик. Тут одного спецназовца посылают в Чечню, и он там делает такие вещи! Но это оказалась подстава, и тогда он возвращается, чтобы…
– Чтобы отомстить тем, кто его подставил, – понимающе кивнул Хват.
– Так вы читали эту книгу? – обиженно спросил продавец.
– Зачем читать книгу, содержание которой известно наперед?
– Как это?
– Неважно. Ты, братишка, мне лучше такую книгу подбери, чтобы без подстав и войн, чтобы никто никого не убивал, не предавал и не подличал. И чтобы – мир да любовь всю дорогу. Чтобы все счастливы были, не умирали чтобы. И любимых чтобы не хоронили, это самое важное… Есть у тебя такой сюжет? – настойчиво спрашивал Хват, глядя в глаза растерянному продавцу.
Он прекрасно знал, что таких историй не бывает, поскольку существовать людям приходится не в райской обители, а на грешной земле. И все же на что-то надеялся. Ждал. А вдруг кому-то повезло? Вдруг господь отменил самые суровые свои законы хотя бы на время.
Нет? Что ж, тогда будем жить, как умеем.
Мы ведь умеем.
Несмотря ни на что.