Капитан Суматоха
Шрифт:
Седьмая глава
КУЧА ОТКРЫТИЙ
Как только ночной мрак поглотил «Тропикану», Фишер зажег штормовой фонарь, который ему любезно уступил маскарадный капитан. И Суматоха увидел, что на палубе у ног Фишера лежат секстант, компас, морская карта и несколько мореходных справочников. Похвалив его за предусмотрительность, он справился, далеко ли до ближайшего острова.
— На это я смогу ответить только завтра, когда возьму высоту солнца, — сказал Фишер, — Но вы не тревожьтесь. Прямо по курсу у нас куча островов.
— Мне кажется, лучше передать вам командование, — неохотно произнес Суматоха.
Но Фишер не хотел и слышать об этом. Сказал, что Суматоха официально избран капитаном на весь рейс и что рейс еще не окончен. Его, Фишера, вполне устраивает должность штурмана. Бомбасто, Ниссе и Чико тоже заявили, что до сих пор Суматоха был хорошим капитаном, пусть и дальше остается в этой должности.
— А что еще вы захватили? — спросил Суматоха.
Снова почувствовав себя капитаном, он решил безотлагательно произвести учет всех запасов.
Чико поднял с палубы рыцарский шлем, который капитан Суматоха сперва не заметил, и подал ему.
— На что нам эта старая железка? — с явным разочарованием осведомился Суматоха.
— Лучше бы выменял себе костюм аквалангиста, — укоризненно сказал Ниссе. — Я видел один в салоне, как раз подошел бы.
Но Чико только молча улыбнулся и продолжал держать шлем перед носом Суматохи. Ноздри капитана расширились, на лице появилось блаженное выражение, и он вдруг воскликнул:
— Шоколадное мороженое!
Ему сразу страшно захотелось съесть что-нибудь. Нет, не что-нибудь, а именно шоколадное мороженое!
Ниссе дернул шлем к себе и поднес к свету. Точно — чудесное мороженое! Внезапно он тоже проголодался. Ничего удивительного, если вспомнить, сколько сил он истратил понапрасну, кружась в танцевальном зале.
— На остальные деньги я купил лимонад, — гордо доложил Чико, показывая на большой ящик, на котором он сидел.
Суматоха горячо его похвалил и начал было подсчитывать, сколько бутылок в ящике. Однако тут же взгляд его опять обратился на шлем, он нахмурился и сказал:
— Да, но ведь мороженое долго не продержится.
— Стойте, где это видано — начинать с третьего! — воскликнул Бомбасто и предостерегающе поднял руки.
Впрочем, он их сразу опустил и, хитро улыбаясь, исчез во мраке. Через минуту генерал появился вновь, держа огромный серебряный поднос, на котором стояли блюда с бифштексами, цыплятами, паштетами, семгой, спаржей, артишоками и зеленым салатом.
Суматоха поочередно осмотрел каждое блюдо и наконец бодро произнес:
— Как раз то, что нам надо. Надеюсь, капитан «Тропиканы» не кинется за нами в погоню, когда узнает, что мы увезли весь праздничный ужин.
— Так ведь это он нас и угощает, — рассмеялся Бомбасто. — Капитан лично сказал мне, чтобы я шел в столовую и не стеснялся. А приказ капитана — закон. Жаль, что я мог унести только один поднос. Но не будем больше тратить время на болтовню. Приступайте! Хорошо бы очистить все блюда до рассвета, а то в тропической жаре такая роскошная еда без холодильника и двух часов не выдержит.
Впервые за два месяца — что-то нерыбное, и к тому же у них разыгрался страшный аппетит. Правда, ребята сомневались, что им удастся до конца выполнить мудрый совет Бомбасто, но генерал показал такой отличный пример, что развеял их колебания. К тому же можно было запивать еду лимонадом, который припас Чико. Блюда опустошались с поразительной быстротой, и так же быстро поднималось настроение. Бомбасто только поспевал удовлетворенно кряхтеть между глотками. Но Фишер на несколько секунд оторвался от своего бифштекса и мечтательно произнес:
— Ничего не скажешь, трудно придумать лучший способ отметить расставание с цивилизацией. Нам, наверно, будет недоставать многих привычных удобств и предметов. Зато какая чудесная жизнь нас ожидает! Мы станем по-настоящему вольными людьми. Никаких тебе будильников по утрам. Не надо следить за временем. Не надо никуда торопиться и спешить. Никаких налогов. Никаких просроченных счетов. Никакой толкучки. Никакого шума. Ни холода, ни мрака…
— Ни школ, ни уроков, — чуть слышно добавил Суматоха, жуя цыпленка.
— Все это очень здорово, — согласился Ниссе. — Но вы не знаете моего папу. Он меня под землей найдет. И вообще…
Он долго вертел в руках обглоданную косточку, вместо того чтобы попросту выкинуть ее в море, потом перевел взгляд на Суматоху и негромко продолжал:
— А ты совсем не скучаешь по дому?
— Почему же, я часто вспоминаю и папу, и маму, и бабушку, даже Ленализу, — признался Суматоха. — Но ведь мы, наверно, скоро встретимся.
Видя, как удивленно глядит на него Ниссе, он объяснил:
— Понимать надо, им ведь тоже не вредно перебраться в Южные моря! Папа всю зиму жаловался на переутомление, а мама не может без вздоха пройти мимо шкафа, где лежат за стеклом тихоокеанские раковины. Ленализа до дыр докрутила наши пластинки с полинезийскими мелодиями, — бабушка только и толкует, что про сокровища и клады на островах. Уверен, они сразу примчатся, как только узнают, где мы.
— Твой папа не такой, как мой, — возразил Ниссе. — Мой не усидит на острове. У него только коммерция в голове, без газеты он не может дня прожить.