Капитан
Шрифт:
– Ты как? В порядке?
– Это он мне?
– Эмм... Хотел бы сказать "жить буду", но я вроде как мертв.
– Хм, раз на сарказм силы есть, то все в порядке.
– А что это было? И кто вы такой?
– Я шинигами.
– Шинигами? Это что такое?
– Переводится как бог смерти.
– Бог?
– Нет, он конечно очень яркий, но бог...
– Да ты не переживай так, тебе все объяснят.
– Объяснят? Кто?
– Не знаю.
– Пожал он плечами, подходя ближе. Я же отметил, что он так и не вернул меч в ножны, так что я стал медленно пятиться назад.
– Кто-нибудь да
– Это еще что такое?
– Место, куда попадают все умершие.
– Пояснил он.
– Но бывает, что происходит сбой и душа остается тут. Вот мне и приходится вас отлавливать и отправлять в Общество.
– Ха-а-а...
– Ну... Это объясняет, почему я так и не встретил других призраков.
– И как именно вы собираетесь меня туда отправить?
– Нервно спросил я, намекая на его меч.
– Не волнуйся, резать тебя не стану. Вот, смотри.
– Он поднял свой меч, и указал пальцем на его основание. Похоже, он так и не понял, что я слепой...
– Эта печать отправит тебя в Общество. Мне всего лишь надо поставить ее тебе на лоб, это не больно.
– Ну ладно.
– Пожал я плечами, понимая, что все равно ничего сделать не смогу: этому типу со мной и разговаривать-то не надо.
– Ну, вот и все. Бывай.
– После того, как он несильно ткнул рукоятью меча мне в лоб, я стал ощущать какую-то легкость во всем теле, какую-то расслабленность... Сознание стало медленно уплывать, но это было не так, как при моей смерти, сейчас я как будто проваливался с приятный, долгожданный сон.
Однако если засыпание было приятным, то пробуждение таким назвать было трудно: если при появлении того "шинигами" мне как будто по голове кирпичом двинули, то сейчас у меня в голове поселился бешеный морской еж, одержимой одной мыслью: выбраться наружу!
– М-м-м-м...
– Не вытерпев такого надругательства над своей головой, я рефлекторно схватился за нее и застонал в голос. Почему? За что? Что вообще происходит?
– Эй! Эй, ты как, парень? Что с тобой?
– Стали пробиваться ко мне далекие звуки, а головная боль стала медленно утихать, как будто бешеное животное внутри моего черепа начало уставать.
– М-м-м-м?
– Я попытался было ощутить окружающее пространство, и только тут понял, почему у меня так болит голова: если раньше только шинигами и тот монстр так сильно "светились", то сейчас все вокруг пылало так, что я просто не мог без боли это все ощущать. Люди, склонившиеся надо мной, стены близких зданий, даже сама земля, на которой я лежу, это все светилось так сильно, что я тут же урезал свою чувствительность, благо я это умел делать. Вот только помогло это слабо: раньше-то я разве что слегка менял свою чувствительность, а тут ее надо урезать в несколько раз, иначе у меня мозг расплавиться.
– На, воды выпей.
– Кто-то из склонившихся ко мне людей протянул мне ярко сияющую фляжку с жидким огнем внутри. От одной мысли, что эта дрянь окажется внутри меня, голова заболела еще сильнее.
– Н... нет... Спас... Спасибо...
– Ты уверен? Ты выглядишь не очень...
– Еще бы!
– Ты что, новенький?
– Услышал я приятный, женский голос. Ощутить лица я все еще не мог: лица сливались
– Воз... Можно.
– Прохрипел я, пытаясь принять сидячее положение.
– Хмм...
– Немного заинтересовано протянула девушка.
– Ладно, пойдем, я расскажу тебе, что тут да как.
– Она бесцеремонно взяла меня за руку, и дернула наверх, поднимая меня на ноги.
– Можешь опереться на мое плечо.
– ...
– Хоть моя подозрительность и подняла голову: мол, зачем это ей я понадобился, но сил сопротивляться не было, и мы медленно куда-то пошли. Шли мы не очень долго, но эта прогулка мне сильно помогла. Почему? Мы вышли в гораздо менее населенные места: дорожка вилась среди пустынных мест, скорее всего, полей, и вокруг не было других людей, если не считать тех, кто находился дальше ста метров от нас.
– Спасибо, мне лучше.
– Произнес я, отпуская плечо девушки, и продолжая идти на своих двоих.
– Вот и отлично, а то ты тяжелый.
– Сама вызвалась, я не просил.
– Пробормотал я в ответ.
– Кстати говоря почему?
– Почему? Хм, просто, когда я сама сюда попала, мне помог один добрый человек. Можно сказать, что я, таким образом, отдаю долг. Но вообще тут достаточно добрых людей, если не я, то кто-нибудь еще предложил бы все объяснить.
– Да, насчет "все объяснить"...
– Что, уже сейчас хочешь все знать? Ты вообще в состоянии принимать информацию?
– Да, спасибо, я уже в порядке.
– Ну как знаешь. Хм-м-м...
– Девушка тяжело выдохнула.
– Если коротко, то ты умер.
– ...
– ...
– И?
– Пожал я плечами.
– Хм? Ты не удивлен?
– Ну, вообще-то я уже больше трех лет, как умер.
– Это как?
– Как, как, блуждал по миру живых как призрак, а потом появился этот тип, назвавшийся богом смерти, и отправил меня сюда.
– А, так тебя сюда отправил шинигами? Ну, тогда главная проблема решена.
– Ты о чем?
– Просто некоторые очень... Эмоционально реагируют на новости о собственной смерти и на такое... Послесмертие.
– А что тут такого?
– Не понял я.
– В том-то и дело, что ничего. Многие ожидают от загробного мира либо райских кущ с едой, падающей с неба и прекрасными гуриями, готовыми выполнить любое твое пожелание, либо рек лавы, на которых кипят котлы с грешниками.
– А на самом деле?
– А ты осмотрись по сторонам: то же самое, что и в мире живых: богатые богаты, бедные бедны, первые смотрят свысока на вторых, а вторые завидуют первым. Шинигами следят за порядком, и... Все.
– ... Ха?
– Ага!
– Чему-то обрадовалась девушка.
– А я уже было подумала, что тебя вообще ничем не удивишь.
– Так ты соврала?
– Нет, конечно! Я сказала чистую правду.
– Постой, постой! Я еще понимаю такое положение вещей в мире живых: там людям есть надо, а еду надо растить или охотиться. Но мы же мертвы! Нам что, все равно надо питаться?
– Эмм...
– Задумалась девушка.
– Ну, мы в принципе можем обойтись и без еды, но тогда мы будем мало чем отличаться от зомби: сил останется только на то, чтобы ноги передвигать.