Капитанская дочка
Шрифт:
Как парадный портрет генерала Белова.
– Эй, мне плова, лакеи! Немедля! О, баста!
Но ни звука в ответ, лишь обои буреют.
Капитанец с дочуркой в углу на матрасах
Спят в присутствии трупа наркома-еврея,
Не излишне живуча еврейская раса...
Я не сплю. Я голодный и,значит,угрюмый.
Чертыхаясь,слоняюсь во тьме помещенья.
В геликоптере были подпольные трюмы
Здесь матрасы, и только. Я жажду отмщенья,
И скорее!
Так прождал с полчаса.Вдруг - шаги у порога;
Зазвенели, задергались медные петли...
Я берданку руками скорее потрогал
И нацелил к двери трехдюймовое дуло:
"Эй,не заперто!" Дверь,проскрипев,отворилась,
И в проема потемках, сгибаясь сутуло,
Появилась... (ну, кто? отгадайте на милость!)
...Помолилась и сразу, разнявши одежду,
Подошла к шифоньеру, достала штоф водки,
Испила его залпом, и, лягши промежду,
Отрубилась, не сняв лапсердак и колготки.
Возлежит и храпит. Я старательно целюсь,
Но не видно впотьмах - где она, где другие...
Кто есть кто? Вот по лампочкам целиться - прелесть!
А, пустое... Желаю служить литургию!
"Летаргический литр улетевшего лета
Телетайп - телеграфные литеры терли..."
Я пою, контрапункт соблюдая при этом,
И храня резонанс под зубами и в горле.
Через час капитан, захрапев басовито,
Повернулся на правый с лампасами бок,
Пошуршал и затих, непроснувшийся с виду;
Я никак не воспринял такой экивок,
Но мое вдохновенье запнулось сугубо,
И сошла горделивая песня на нет...
...Ковыляют часы. Разлагаются трупы.
Дребезжит за окном недалекий рассвет.
Стон и храпы, сопение и пердозвукство
(Ничего, ничего...). Над лагуной вдали
Тусовалось летающих мидиев штук сто,
И еще тусовались, ворча, журавли...
Капитанская дочка проснулась внезапно,
Безмятежно-безоблачно-сладко зевнув;
Я подумал:"Сейчас вот я ежели ляпну
Про летающих мидиев, про косину,
Про ирландцев, желающих польского пива,
Про траншеекопатель у дверцы зари
Да хотя бы и просто Gargaffly or Viva! "
И не ляпныл в итоге. "Желаешь пари?"
Предложил полусонной, коснувшись губами
Также губ, - "Например, я беру револьвер,
Заряжаю в него не булыжник, но камень,
Из латуни и, следуя устной молве,
Разряжаю!" - она улыбается мило;
Достаю револьвер. Отвожу барабан.
Заряжаю туда минералец нехилый
Объявляю: "Умри, дорогая раба!"
И, нацеливши дуло небрежно в затылок,
Нажимаю на триггера строгий изгиб.
Минерал вылетает безудержно с тыла,
Револьвер выпадает на пальцы ноги.
Очень больно, а также изрядно обидно
По условию нашего с дочкой пари
Непонятно, кто выиграл... Также не видно
Револьвера. Кричу: "Ты меня не дури!
А не то Я тебя... (неплохая идея...)
Я тебя - неплохая идея - тебя...
(Говоря, отчего-то крутее балдею
И в экстазе порывисто плед теребя
Отпадаю)" Она понимающе-шустро
Между пледом и мной поместившись сама,
Объясняет мне: "Так говорил Заратустра,
Прошлым летом" - буреет на стенах кайма...
Опускаюсь в колодец мирских наслаждений,
Погружаюсь в пучину людских возжеланий,
Ниспадаю в нутро глубины нисхождений,
Возлагаю проворно вспотевшие длани.
Словно лани резвимся у двери рассвета.
Это... Это? Ну...это...ну, так... Просто, в целом,
Да, пустое, пожалуй...о чeм я?..Ну...это...
(Я дочуркой любуюсь чрез мушку прицела
Пречертовски, чертовка, огнисто-гривиста
И чиста чересчур)...Это, знаешь ли, как бы
Вроде соло с затакта минорного твиста
Или скрюченной в трубку куском диафрагмы...
Я забылся. Я - только вместилище жизни,
Семафор замешательства краха Вселенной:
Если терпкая нить моя, лопнув, повиснет,
Укоризне не выжить в позиции тленной!
Помаленьку в себя прихожу боязливо...
Мы - как скумбрии кайфа, как вепри вопроса:
Кто поставит маяк над похмельем отлива,
И кому посадить в усыпальнице просо?..
Ощущаю печальное эхо пощечин.
Почему печенеги не щучат лещину
Вот проблема, на вид непонятная очень.
Отдаленные крики: "Желаю мужчину!"
Это дочка - откуда доносится голос?
За камином, распахнутой тьмою и тмином
Пропитавшийся пол из поломанных полос...
...Телефон. "Это кто?" - "Говорят из Совмина"
"А зачем?" - и вопрос повергает в молчанье
(Но недолгое) голос из поднятой трубки,
"Чтоб вы знали, что завтра в ЦК совещанье
И на том совещаньи хрустальные кубки
Распродажею хлынут". Я срочно оделся
"Выезжаю!" - и, чмокнув дочурку прощально,
Поспешил за порог, где по курсу имелся
Бронированный поезд с дюймовой пищалью.
Захожу, раздеваюсь и требую кофе.
"Вас куда?" - "В совнарком" - "Рубь сверх счетчика" - "Ладно";
Мне приносят напиток в трехведерном штофе