Капкан для лисицы
Шрифт:
И вообще, сыр бесплатным лишь в мышеловках бывает.
…Он колебался и раздумывал и, пожалуй, так и не решился бы позвонить по указанному на визитной карточке номеру, если б ситуацию вновь не изменила Ирка, закатив истерику по поводу того, что у нее, пятнадцатилетней зассыхи, нет даже "приличных сапог".
И это, увы, было правдой. Ибо с тех пор, как некоторая доля доходов стала уходить на его образование (а куда в наше время без высшего образования? Не вечно же в наладчиках или ночных сторожах ходить?), пояса, фигурально выражаясь, приходилось затягивать все туже и туже…
–
И уж лучше он выкроит из своей получки, а то, кто знает, что может взбрести в голову хорошенькой пятнадцатилетней девчонке? Не придет ли ей в голову подыскать "доброго дядю", который за пару этих несчастных сапожек возьмет специфическую плату?
Он набрал указанный на визитке телефонный номер, абсолютно не будучи уверенным в том, что Анна его узнает – ибо прошла уже неделя со дня их первой (и единственной) встречи.
В самом деле, она спросила: "Какой Кирилл?" таким лениво-небрежным тоном, что он еле удержался от желания швырнуть трубку на рычаг.
Но не швырнул. Стараясь, чтобы голос звучал предельно вежливо, назвал кинотеатр, где они встретились. Напомнил о Лебедеве. Наконец, упомянул и об агентстве (хоть это было крайне неприятно).
– Ах, это вы, кареглазый мальчик, – в ее голосе Кирилл уловил легкую усмешку, – Простите, что не узнала вас сразу. Но могу сказать – мое предложение остается в силе, и, если вы согласны его принять, вам надлежит встретиться и побеседовать с моим супругом. Минуту, я уточню у него время… адрес его офиса вам не известен?
А откуда он мог быть ему известен?
Наконец, она назвала дату, время и адрес, по которому он, Кирилл, должен был явиться к Зарецкому для собеседования.
– И один маленький совет, – добавила она напоследок (почти промурлыкала), – Держитесь естественно. Не слишком развязно, но и не робко. И, чем бы ни закончилось собеседование, перезвоните мне, хорошо?
Кирилл пообещал, что непременно перезвонит, и поймал себя на том, что с Анной очень приятно общаться. Может, впоследствии она (не дай Бог) и выкажет себя стервой, но пока – что там? – она была само очарование.
А из этого следовало, что супруг ее явит собой полную противоположность. И, конечно, Кирилла, как он этому ни противился, начал бить легкий мандраж, когда он, облачившись в лучший выходной костюм и даже повязав на шею ненавистный галстук, направлялся к Зарецкому на собеседование.
Встретили его на входе, как водится, мордатые секьюрити и, проверив документы, профессионально обыскали.
Затем он увидел секретаршу Зарецкого. Молодую, довольно смазливую, тщательно накрашенную, тщательно причесанную, тщательно одетую (так, чтобы подчеркивалась и красота фигуры). Кириллу она показалась отчего-то очень… ненатуральной. Лицо ее было каким-то застывшим, кукольным (в отличие от живого и выразительного лица Анны). Таким же механическим (кукольным) голосом она пригласила его войти в кабинет, где находился сам президент "Мега-банка".
Зарецкий оказался невысоким, но стройным, подтянутым. На висках была заметна седина, лицо довольно тонкое, интеллигентное, умное. Определенно, он выглядел моложе
Он пожал руку Кирилла не вяло, а как-то очень формально. Зеленоватые, прикрытые стеклами очков в изящной оправе, глаза смотрели внимательно, цепко.
Предложив Кириллу присесть, сам устроился в рабочем кресле.
– Вас, юноша, конечно рекомендовал господин Ручьёв? – голос Зарецкого звучал ровно, почти скучающе.
Что Кирилл мог на это ответить? Брякнуть, что случайно увидел его красавицу жену в кинотеатре? Что тут изначально замешан Его Величество Случай? Прозвучало бы это, по меньшей мере, странно. А точнее, просто глупо.
И он подтвердил – да, Ручьёв. Подозревая, что Анна успела намекнуть супругу об этой "рекомендации".
– Ну, хорошо, – наконец, сказал господин Зарецкий, выслушав краткое резюме Кирилла, – Я склонен взять вас на работу, однако, предварительно…
И Кирилл, холодея, понял, что сейчас ему предложат пройти тест и на полиграфе (то бишь, детекторе лжи). Впрочем, он успокоил себя тем, что с прежней работы еще не уволился, следовательно, ничего не теряет.
И, как ни странно, проверка на полиграфе прошла успешно. Собственно, лгать-то ему было не о чем, за исключением Ручьёвской рекомендации, но вот об этом его как раз и не спросили.
Таким образом, уже через день он подписал с Зарецким контракт, предусматривающий прохождение испытательного срока в два месяца, но тут Кирилл дал себе зарок – в лепешку разобьется, но испытание выдержит. Ибо относительно условий работы и размера оклада Анна его не обманула (нет, совершенно непонятно, отчего ее считают такой уж стервой?).
* * *
Глава 2. Начало весны
1.
Вересков
На Город обрушилась весна – ядовитым потоком ультрафиолетовых лучей, грязными лужами, почерневшим снегом и обнажившимся повсюду мусором, под этим снегом до времени скрывавшимся.
Потом, конечно, разбухли почки на деревьях, березы выпустили столь любимые поэтами сережки, остренькими кинжальчиками проклюнулась на газонах изумрудная травка, мать-и-мачеха веснушками запестрела повсюду, на цивилизованных клумбах расцвели цивилизованные первоцветы – крокусы, примулы, чуть позже – и тюльпаны с нарциссами.
Весна. Небо ясное. Птицы гомонят. Коты шмыгают, устраивают под окнами вдохновенные душераздирающие концерты… Девочки со следами юношеских прыщей на щеках и явными признаками авитаминоза обрядились в короткие курчонки и облегающие джинсики.
…Ольгу, наконец, перестало тошнить по утрам (равно как и вечерам), к ней вернулся аппетит и она начала медленно, но верно поправляться (во всех смыслах).
И это было хорошо. Это было главным, следовательно, прочее – реакция родни Верескова на его (можно сказать – спонтанную) женитьбу – второстепенным.