Капкан для невесты
Шрифт:
— Поцелуй меня, отпущу.
— Ни за что! Ни за что! Никогда… Лучше умру!
— Я тебе не нравлюсь?
— Нет! У вас… У вас шрам!
— Этот шрам не единственный. Хочешь посмотреть на другие? — поинтересовался мужчина хриплым шепотом, от которого у меня внутри все завибрировало.
— Нет! Не хочу. Не хочу я на вас смотреть. Вы гадкий… У вас глаза желтые. С бельмом! И репутация дурная. Вы… Вы чудовище! Целовать такое чудовище, как вы, я ни за что не стану!
—
— Можете рассказывать моему отцу, что угодно, но именно я — дочь хозяина, а вы… голым ко мне прижимались! — в голос проникли слезы. — Я пожалуюсь папе, что вы хотели скомпрометировать невинную девушку! Пожалуюсь, и двери нашего дома всегда будут для вас закрыты.
— Пошла!
Лорсанов отодвинулся и распахнул перед моим лицом дверь. Я дернулась в том направлении, но он в последний миг выставил руку и прижался, выдохнув мне в затылок:
— Однажды ты об этом пожалеешь, дрянная девчонка.
— Ни за что!
— Посмотрим.
И он отступил.
Я сбежала.
Ужин был неловким…
Я сидела как на иголках, потому что боялась, что он расскажет отцу. Боялась этого, потому что чувствовала, как Лорсанов часто смотрел в мою сторону.
Но Лорсанов ничего не рассказал моему отцу ни в этот визит, ни в следующий.
Я выдохнула спокойнее, однако во мне осталось напряжение и желание убраться куда подальше, когда Лорсанов все-таки появлялся.
Были у него какие-то дела с моим отцом…
С того времени прошел целый год.
Лорсанов все так же не носит ни бороды, ни усов, бреется начисто. У него немного изменилась прическа. теперь волосы укорочены у висков и снизу, а сверху — более густая шапка из волос.
Тот самый мутный глаз, который я обозвала бельмом, тоже в полном порядке. За исключением этого, он ничуть не изменился. Тот же пугающий мужчина. Только слухи о нем за прошедший год обросли новыми пугающими подробностями…
Пусть слухи, но дыма без огня не бывает. Думаю, он нехороший человек! Зря отец с ним связался…
Теперь еще и в невесты к нему меня сплавить хочет!
— У тебя есть пять минут на раздумье, — щедро разрешает Лорсанов, а в глубине его желтых глаз мелькает довольная усмешка.
Издевается.
— Пять минут? Всего пять! Это решение может стоить мне жизни, а вы всего пять минут даете.
— Уже четыре, — безжалостно оповещает Лорсанов.
— Да вы… Вы… Папа. Папа!
— Я свое слово сказал, Ками, — выдыхает он с болью короткое, домашнее прозвище. — Ты меня очень расстроила дочка. Очень. Я не вижу другого выхода…
— Жить до свадьбы будешь со мной, — напоминает Лорсанов. — Я должен понять, готова
Отрицательно качаю головой.
Лорсанов вздыхает.
— Зумрат, друг, прошу дай минуту с ней наедине. Всего лишь поговорю с ней с глазу на глаз.
— Хоть одна минута, хоть десять минут! Разницы никакой! — вздыхает отец. — Девка уже опозорена…
Махнув рукой, он поднимается и выходит, оповестив:
— Я буду у камина.
За спиной отца хлопает дверь. Я в шоке. В шоке… Как он мог меня оставить с этим чудовищем…
Вот сейчас Лорсанов точно-точно сделает что-нибудь гадкое! Снова начнет меня прижимать и требовать непристойности. Однако вместо этого он гладит меня по щеке и отступает, сев на диван.
— Здравствуй, Ками. Не передать словами, как я этого ждал.
В моей голове рождается вопрос: как он так быстро узнал? Как давно вообще о моем занятии танцами все кругом стало известно?
Однако Лорсанов подумать мне не дает, загружает на телефоне видео с моим выступлением и цокает одобрительно:
— Какая гибкая девочка…
— Отдайте! — подпрыгиваю, в надежде забрать телефон.
Однако он ловко уводит руку в сторону, и я заваливаюсь на диван. Рука Лорсанова мгновенно обхватывает меня за плечи, прижав к своему телу.
— Вот ты снова рядом.
— Вы… Вы меня прижали! Насильно.
— Как не прижать, когда ты ко мне на колени сама едва не запрыгнула!
— Отпустите!
— Цыц, дурная. У тебя было пять минут. Осталось всего две. На принятие решения.
— Мой ответ — НЕТ!
— Значит, в монастырь отправишься? Загубишь свою жизнь? Никогда не узнаешь ни любви, ни счастья, ни эйфории от танцев?
Танцы?
Мой слух улавливает только это. Перевожу взгляд на Лорсанова, а он в это время смотрит на экран, где я танцую с партнером — Натаном. Моя нога на его плече, глаза в глаза, он делает несколько шагов назад. Сложный, но безумно красивый элемент страстного танца.
Душа кипит, каково это, больше никогда-никогда не танцевать?!
— Я обещаю тебе одно: не буду запрещать тебе занятия танцами.
— ЧТО?!
Я даже забываю, что он держит меня силой, замираю, а рука Лорсанова крадется на талию, ложится горячим гнетом. Но мне на все плевать. Я лишь смотрю в его лицо с недоверием.
— Я не буду запрещать тебе танцевать, — добавляет он. — При условии, что ты не станешь осложнять нашу совместную жизнь.
— Допустим. Но танцы… Вы точно не против? — кажется, где-то здесь есть подвох.