Капкан для скифа
Шрифт:
— Это что получается, он сидел за рулем и игрался гранатой? — я посмотрел в ухмыляющуюся физиономию Купера.
— Гении, — отозвался тот. — Правда, клевая замолодь?
— Только непонятно, кто из них претендует на гениальность. Писаки из газеты или менты, ведущие это дело.
— А нам какая разница?
— Тоже верно…
— Ясно одно: наша цепочка замкнулась — первый шар упал в лузу. — Купер звучно хлопнул в ладоши. — Бам!
— Мы вроде бы на такой результат не ориентировались?
— На какой такой?
— На летальный.
— А-а-а-а-а!
— Не крутовато? Как думаешь?
— Глаз за глаз!
— Жестко…
— А как иначе? Они девке сломали жизнь?
— Сломали. Без вопросов.
— Значит, и им здесь не хрен делать. Таким красивым! Ходить по земле, жрать, пить, спать, кувыркаться с бабами. Недостойны, — безапелляционно заявил Костя.
— Мне б твою категоричность и уверенность. Черное — плохо, белое — хорошо! — Я в раздумье сделал несколько круговых движений головой — похрустел шейными позвонками. — В природе много и других цветов есть…
— Скиф, что тебя стремает?
— Сам никак не пойму, — честно признался я. — С одной стороны ты, конечно, прав, а вот с другой…
— Жека! Брось! Ни к чему эта достоевщина сейчас: с одной стороны принимается, с другой не мешало бы отметить следующие существенные противоречия…
— Думаешь?
— Абсолютно уверен. — Костик категорично рубанул воздух ребром ладони. — К тому же, мы имеем к этой смерти самое косвенное отношение.
— Да уж. Практически никакого. Рад твоей уверенности.
— Уверенности в чем?
— В своей, тьфу, нашей правоте.
— Я не понял, ты что, недоволен, Скиф?
— Доволен, не доволен — переигрывать что-то поздно. — Я решил поставить точку в этом бессмысленном разговоре. — На нас эта свора никак не может выйти?
— Вроде бы, нет.
— Только Войтовскому подбросили компромат, так Парфен сразу стал неосторожно играться в салоне своей машины с гранатой. Что будет, если они как-то на нас выйдут? Ты чем предпочитаешь играться?
— Противопехотной миной нажимного действия. На ней можно всю жизнь простоять, — незамедлительно ответил Купер. — А ты?
— Ножом с вилкой где-нибудь в кабаке. Под хорошую музыку, в приятной компании. Думаешь, не докопаются до нас?
— А как? — пожал плечами Костя, — Парфен на нас, их вывести не может. Раньше не мог — сам нас не знал. А сейчас уже, наверняка, и не узнает. Разве что уже там, — он неопределенно показал рукой на потолок, — пакет с кассетой и ксерокопиями я отправил в банк через почтовый ящик.
— Обычным способом? — уточнил я.
— Да. Наляпал побольше марок и отправил.
— Понятно.
— Ко всему прикасался только в перчатках, чтоб не было отпечатков пальцев. Нет, не выйдут. Чудес на свете не бывает, к тому же они не волшебники.
— Хотя ходят где-то рядом с чародеями…
— Вот и подождем пару дней, посмотрим, что будет с Рембо.
— А что с ним будет?
— Ха, — Купер щелкнул пальцами, — в том-то весь прикол. Бес вчера его вел. Ты же ему поручил — вот он и водит его каждый день. А отчитывается мне. Толковый специалист наш Бес. Хватку мертвую в ментуре натренировал. Он, кстати, засек, как Рембо положил кусок пластида под самую задницу своему корешу Парфену…
— Так, что там по делу? — направил я увлекшегося друга.
— Ага, вот. Кроме нас, Савельевым интересуется еще одна команда и нехилая. Вчера начали отслеживать.
— Бес их вычислил?
— Да.
— И кто?
— Мельники упали ему на хвост. Причем разрабатывают Рембо серьезно. Бес даже сомневается, не спалился ли сам. Грамотные у Мельников хлопцы.
— И что им надо?
— Не знаю. Пока непонятно.
— А как мыслишь?
— Этот мудак им тоже где-то насрал. Скорей всего, по крупному. Исходя из принятых мер. На трех машинах водят. Присматриваются. Он же с Прохором…
— Разрабатывают тихо и нежно?
— Да, обстоятельно готовят какую-то предъяву.
— Попал ты, друг-десантник, попал, — протянул я. — Мельники — это серьезно. Это тебе не Скиф с Купером, добряки и романтики.
— Что да, то да, — согласно хмыкнул Костик.
— Останутся от тебя, козла, рожки да ножки…
— Будем следить за развитием событий? — полувопросительно поинтересовался Костик. — Или лучше не надо?
— Пусть водит, но только аккуратно, — немного подумав, принял я решение. — Кроме Беса чтоб никто и близко к Рембо не подходил.
— Ясное дело, если этот филер-профессионал боится спалиться, других ребята Мельников живо срисуют.
— Хотя, если что, объяснимся. — Я просчитал худшее развитие событий. — Бояться особо нечего — никаких боков мы не пороли.
— Все верно, все правильно, но лучше не объясняться.
Я согласно кивнул:
— Каша заваривается, дай Бог.
— Не дай Бог нам в нее попасть — так надо говорить, — поправил Купер.
Я опять кивнул:
— Все-таки интересно, где он Мельникам дорогу перешел?
Костя пожал плечами:
— Поживем — узнаем.
— Ну-ну.
Бес
Рома Бесяев Бесом был всегда: и в школе, и в армии, и в ментовке, и в бригаде Скифа. Кликуха липла сразу и прочно. Едва в новой компании первый раз его называли по фамилии, как все окружение переходило на погонялово — Бес. Так вот, Рома-Бес в сложившейся ситуации ориентировался лучше всех. Как бывший опер, а три года после армии, которые он оттрубил в ментовке, не пропали даром, он прекрасно знал подоплеку конца банды Мельника-старшего. Фатальная роль Рембо в этой истории ему была известна лучше, чем кому-нибудь другому. Именно он разрабатывал группировку Мельника и поражался, зачем сверху кроют эту шайку головорезов. Затем, когда дали таки добро на арест банды, Бес участвовал как в составлении плана, так и в задержании. В загородном доме директора завода газовых приборов ему все стало ясно. Двое парней из спецуры методично «допрашивали» Юру Мельника. Его предсмертные крики сотрясали весь поселок.