Капкан для Золушки
Шрифт:
– Верунчик, попей со мной кофейку, – преувеличенно бодрым голосом предложила Наталья.
– Спасибо, я недавно чай пила, – ответила девушка.
– Ну и что? Составь компанию, а то мне одной скучно.
Не говоря ни слова, Верочка встала и пошла за чашкой.
– Вер, что с тобой происходит, – ласково спросила Наталья.
Чашка выпала из рук и разбилась. Верочка бросилась собирать осколки, неловко схватила один из них и порезалась. По ее тонкой, с синими прожилками, кисти потекла струйка крови. Девушка сморщилась и расплакалась.
– Ну
– Я чашку разбила, – всхлипывая, прошептала Вера.
– Ты ведь не из-за чашки плачешь? Я за тобой уже давно наблюдаю. Расскажи мне, что тебя гнетет. Не надо это в себе носить, слышишь, Вер! Расскажи, тебе сразу легче станет. Это ведь из-за твоей подруги, да?
– Из-за какой подруги?
– Которая погибла. Ее, кажется, Сашей звали?
– Саша? А, да, конечно, Саша. Только я не из-за нее плачу. Честное слово, Наталья Петровна.
– А из-за чего тогда? Ты же сама не своя!
Верочка в отчаянье посмотрела на начальницу. Наталья просто физически ощутила, как недоверие и сомнение борются с желанием о чем-то рассказать. Украдкой бросив взгляд на часы, она обнаружила, что уже почти шесть. Сейчас все сотрудники разойдутся по домам, так что им с Верой никто не помешает.
Развольский говорил, что собирается сегодня задержаться, чтобы приготовить какие-то тезисы для туристического буклета, готовящегося в областной администрации. Но Стас никогда не заходил в гостевую, да и до разговоров Натальи с Верой ему точно не было никакого дела.
– Я расскажу вам, Наталья Петровна, – наконец решилась Верочка. – Мне и впрямь нужен совет, а то я уже голову сломала, потому что не знаю, как поступить. Понимаете, я беременна.
– Что? – изумленно воскликнула Наталья, никак не ожидавшая такого поворота событий.
– Я жду ребенка. У меня два месяца уже.
– А Володя знает?
– Володя? – Верочка недоуменно посмотрела на начальницу. – Какой Володя, наш? В смысле Шведов?
– Ну да. Разве у тебя не с ним роман? – Наталья почувствовала, что окончательно ничего не понимает.
– Да что вы, конечно, нет! С чего вы взяли, Наталья Петровна? – Верочка даже всплеснула руками. – У нас с ним никогда ничего не было, и вообще, он же с нашей Юлькой встречается.
– Да-а-а, а я почему-то думала, что с тобой…
– Вы, наверное, так подумали из-за того, что мы тогда вместе приезжали вас проведать. Но это я просто тогда собралась, а Володя сказал, что тоже хочет, и предложил меня на машине своей подвезти. Ну надо же!
– Тогда от кого ты ждешь ребенка, – брякнула Наталья и запоздало подумала, что ее вопрос слегка некорректен. Впрочем, Верочка вряд ли это заметила, потому что ее глаза моментально вновь набухли слезами.
– Я не знаю, как вам сказать… – прерывающимся голосом сказала она. – Вы только не ругайте меня, Наталья Петровна, я уже сама себя ругала-ругала… Да только поздно уже. Я беременна. А отец ребенка – Станислав Николаевич.
– Кто? –
– Не кричите на меня, пожалуйста! – Верочка зарыдала. – Я сама во всем виновата. Он как-то летом предложил меня подвезти после работы. А я его так люблю, что у меня в его присутствии ноги отнимаются. Конечно, я согласилась. Ну, мы заехали в какое-то кафе, а потом он сказал, что ему нужно отдать другу книгу и попросил меня заехать вместе с ним. Мы приехали в квартиру, тут недалеко. Там, конечно, никого не оказалось. В общем, там все и произошло.
– В квартиру, говоришь? – переспросила Наталья, перед глазами которой расплывались отвратительные ярко-малиновые круги. – И как часто вы потом ездили в эту самую квартиру?
– Четыре раза всего, – Верочка всхлипнула. – Я ведь ему не соответствую, Станиславу Николаевичу. Кто я? И кто он? Конечно, он быстро утратил ко мне интерес, а я и не настаивала. Чем я могу заинтересовать такого замечательного человека? В общем, через три недели мы встречаться перестали. И я решила, что навязываться не буду, а потом поняла, что бере-е-еменна-а-а, – Верочка завыла в голос.
– Тихо-тихо, – снова прижала ее к себе Наталья и провела рукой по лицу, прогоняя круги, из малиновых ставшие сине-зелеными. – Тут не реветь надо, а подумать. Ты хочешь оставить ребенка?
– Я не зна-а-аю, – плачущая Верочка начала икать. – Я сама его не воспитаю. У меня зарплата маленькая, а мама очень строгая. Они с отцом меня из дома выгоня-я-ят, когда узнают. А Станиславу Николаевичу я про это даже сказать боюсь. Вдруг он решит, что я его шантажиру-ю-у-у.
– Прекрати реветь, – строго сказала Наталья, и Верочка моментально захлопнула рот. Глаза у нее были как у маленького обиженного ребенка. «Господи, ей ведь всего девятнадцать лет, – горько подумала Наталья, – какая же Стас все-таки скотина!»
– Я уже практически решила сделать аборт, – продолжала Верочка. – У меня другого выхода нет. Вернее, есть, конечно, но на связанные с ним лишения я не готова. Но я боюсь очень, Наталья Петровна. Это же больно, и потом, говорят, детей может не быть. – Лицо девушки вновь начало кривиться.
– Не знаю, я никогда аборта не делала, – честно призналась Наталья. – Но сейчас говорят, способ есть, когда какие-то таблетки пьешь, и все. Это не больно. И последствий нет.
– Это дорого очень, – тихо сказала Вера, – я узнавала. Одиннадцать тысяч. Мне их взять негде.
– Что значит, негде? – удивилась Наталья. – Эти деньги надо взять у дорогого Станислава Николаевича.
– Вы что! – ужаснулась Верочка. – Да я в жизни своей не смогу у него денег попросить! Это ж что он обо мне подумает? Одни гадости?
– Это ты должна про него гадости думать, а не он про тебя, – устало заметила Наталья. – Вот что. Он сегодня задержался на работе. Я сейчас уйду, а ты пойдешь и все ему расскажешь. Эти таблетки надо пить на маленьких сроках, потом уже поздно будет.