Капкан Хранителя

Тайерар годами служил в Цитадели Тайн надзирателем за магами, слишком опасными, чтобы оставлять их колдовство без присмотра. Он не жаловался на судьбу, когда его Цитадель осаждали вторгшиеся иноземцы, когда ее крушило древнее зло и жег огонь гражданской войны. Но судьба очевидно посмеялась, когда прямо под носом Тайерара один из поднадзорных магов поднял восстание. За сутки Цитадель, стоявшая веками, пала, оставив в сердце стража пепелище из ненависти к чародеям.

Алча отмщения, Тай искал помощи у лорда, на чьих землях стояла Цитадель —

тот отмахнулся. Он обратился к братьям по ордену — и те отослали его к королю. Но даже король, в прошлом младший сотоварищ, указал на дверь. Да не абы какую, а дверь чародейки.

Только такой компании ему не хватало! — думал Тай, прибывая в крепость леди Данан. Он еще не знал, что совсем скоро судьба посмеется и над мятежниками тоже. И над королем. И даже над этой непричастной к его беде чародейкой.

Гнев теократов –1

КАПКАН ХРАНИТЕЛЯ

— Я хочу сказать, грибы — да, цыпленок — да, сметана — да. Я ничего не имею против любого из этих видов доброй, нормальной еды. Но зачем, во имя здравого рассудка и трезвой памяти, смешивать их вместе и класть в эти крошечные корзиночки?

— Не понял? — только и мог ответить Мор.

— Вот они — смертные, продолжал Смерть. — Все, что у них есть, — совсем немного лет в этом мире. И они проводят драгоценные годы жизни за усложнением всего, к чему прикасаются. Очаровательно. Попробуй корнишон.

Терри Пратчетт. Мор, ученик Смерти

ПО РУХНУВШИМ СТЕНАМ

(за три месяца до основных событий)

Алеонт шел по коридорам Цитадели Тайн, стараясь сохранять спокойствие. Это было не очень-то просто! Прежде всего, стоило опускать голову, держать на виду руки и не торопиться, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мантия младшего мага сковывала возможность идти свободно, приходилось делать меньшие шаги, чтобы не запутаться в тряпках и собственных ногах. И кто только придумал для магов таскать такие неудобные робы?!

Наверняка эти мерзкие надзиратели, которыми полнится Цитадель Тайн! — с тупым укором ответил Алеонт сам себе. Стражи Вечного, орден хранителей человечества от самоуправства магов, обязан держать колдунов в ежовых рукавицах, пресекая на корню любые попытки чародеев злоупотребить могуществом. Вот только куда им! Может, стражи и могут разрушать скрепы заклинаний, но они все равно не ровня волшебникам!

Разве Пагуба, случившаяся несколько лет назад, не доказала этого? Будь Стражи Вечного в самом деле так сильны, как из себя строят, они бы сами убили Темного архонта, едва не повергнувшего все живое во мрак! Ведь архонт же колдун! Стражи должны были развеять его заклинания и спасти всех, да? Да! А почему не спасли?

Потому что архонт был силен, ответил себе Алеонт, сворачивая на каменную лестницу башни. Архонт был силен и страшен, и погиб от рук других чародеев. Так что пусть эти Стражи Вечного, назначенные магам в Цитаделях Тайн надзирателями, знают свое место. Они — просто лекарство от магии для тех, кто ничего в ней не смыслит.

Кто вообще дал этим Стражам право решать судьбы магов?! — возмущенно думал Алеонт. Кто позволил им устанавливать, что маги распоясались? И как это — распоясались? Его пояс, например, всегда при нем — поддерживает дурацкую робу, которая мешает нормально ходить!

Никто! Никто не давал Стражам таких прав! Они сами взяли, прикрываясь красивыми словами о равновесии и балансе сил, о необходимости поддержания порядка, о защите обычных людей от магов. Ха! Да это им, магам, нужна защита от обычных людей и Стражей Вечного! Сколько его приятелей подверглось давлению со стороны стражей, угрожавших каким-нибудь липовым обвинением! А сколько чародеек были вынуждены терпеть приставания и домогательства под страхом, что им припишут использование каких-нибудь запретных заклинаний и отправят на скорую расправу!

Он, Алеонт, как и многие другие колдуны, надеялся, что после свержения последнего Темного архонта отношение к магам хоть немного улучшится. Решающий бой с архонтом развернулся прямо здесь, в этой Цитадели Тайн шесть лет назад, и противостояние с Темным выпало на долю чародейки. Она сражалась не одна, но вся посильная помощь пришла именно от магов. Уж это-то должно было убедить Стражей Вечного, что колдовство не является злом сами по себе! Маги сражались со злом! Маги победили зло!

Но — увы.

Куда там дернуться магам, пока над всеми надзирателями Цитадели стоит этот отвратительный, узколобый ублюдок Тайерар?! Командует ротой послушных шавок, которые и рады чинить произвол!

На все разговоры про очевидную пользу колдовства у стражей находился один аргумент: «Человек, сразивший архонта — не просто маг, а рыцарь-чародей, и это другое». Им говорили: «Человек, победивший Пагубу — смотритель Пустоты», и это тоже — «другое».

Тайерар говорил про «другое». Все время.

Если верить хроникам, давным-давно магов никто не притеснял, и они правили миром. Девять избранных колдунов из числа теократов возглавляли Консорциум Ас-Хаггарда — империи, поработившей все земли силой чародейства. Никем не ограниченные, не знавшие ни милосердия, ни сопротивления, девять архонтов поддались гордыне и власти настолько, что однажды посягнули на державие Вечного — творца. Но Вечный сбросил восставших, поработил их и жизни их последователей. Так «почтенные архонты» превратились в «темных», а мир навсегда раскололся надвое: Аэриду, где сегодня жило все сущее, и Разлом — часть пространства, в которой Вечный запер духов воли. Гордыню, властолюбие, храбрость, жадность, ярость, непоколебимость и настойчивость, голод и страх перед гибелью — все, что толкает человека к действию и все, что Вечный выпотрошил из слуг Темных архонтов, оказалось заперто за Разломом.

Или, иногда говорят, в Разломе.

Со временем в Аэриде появился орден Стражей Вечного. Изначально призванный защищать творца от посягательств магов, какое однажды уже случилось, орден со временем превратился в свору голодных гончих, упивающихся собственной вседозволенностью. В иные времена, когда коммандер стражей в Цитадели Тайн оказывался хорошим человеком, магам дышалось полегче. При самодурах приходилось туго. Окруженные запретами и табу, колдуны хирели, и сегодня могли лишь пытаться сберечь отбитые скорлупки былого могущества. Были, конечно, Те’Альдин и Талнах — страны, где колдунов все еще почитали за полноправную и даже привилегированную часть общества. Но и тут, думал Алеонт недовольно, не обходилось без оговорок: Те’Альдин всегда держался наособицу, а Талнах стал главным оплотом Смотрителей Пустоты.