Капкан Хранителя
Шрифт:
Углубление увело недалеко. Дымка, исходившая от глаз смотрительниц, давала куцее и едва ли достаточное освещение. Если эльфийка еще различала происходящее в темноте, то Данан начала все чаще оступаться и все осторожнее переставлять ноги.
— Мне нужен свет, Тальвада, — сказала чародейка.
Тальвада обернулась с запоздалым пониманием.
— А, да, прости, я забыла.
Данан развесила светящиеся чародейские огоньки, от которых воздерживалась прежде, чтобы ненароком не нарушить какую-нибудь идею эльфийки.
Оголенный
Она перевела дух, успокаивая себя. Прислушалась. Исчадия в самом деле были глубже и… будто не планировали нападать на них. Они копошились, возились, вошкались, но ощущения враждебности Данан не чувствовала. И это напугало ее сильнее, чем то, сколько их там.
Тальвада оглянулась на чародейку и остановилась. Дальше не пойдут.
— Зачем мы здесь? — спросила Данан прямо, наблюдая за бездействием спутницы.
— Поговорить, — выдохнула Тальвада. — Так, чтобы никто не слышал.
— Это можно было сделать и снаружи.
— Я бы хотела внутри, — проговорила Тальвада мягко. — Пойдем, присядем, — позвала к той самой ступеньке. Данан напряглась еще ощутимее, ожидая удара с любой стороны. Даже… даже от эльфийки.
Они расположились на прохладном влажноватом камне.
— Прежде всего, Данан, — заговорила Тальвада тихо и на удивление осознанно. — Ты ведь узнала ту метку, на трупе Кладбищенского Пса, верно?
— Да. — Чародейка хотела что-то добавить, но эльфийка перебила.
— Не трудись. Я знаю, что у тебя есть такая же.
Данан вытаращилась на собеседницу. Она что, подозревает ее, Данан, в злоумышлениях против самой Тальвады?
— Тальвада, я могу поклясться, что не делала ничего…
— Не надо клятв, Данан. Мы тут не затем. Я знаю о твоей метке, потому что мне рассказали о ней. — Эльфийка обратила к чародейке лицо. В скупых бликах магических светильников отлитая маска Тальвады выглядела жутко. Данан сознательным усилием удерживала себя, чтобы не смотреть в отражение: искаженное изображение ее самой заставляло чародейку поджимать пальцы на ногах.
Тальвада просунула пальцы за голенище сапога и, выудив что-то, протянула Данан. Та взяла, поднесла ближе к глазам. Мановением пальца приблизила одну из сфер света.
Пряжка в форме древесного листа. Ни дать, ни взять — эльфийская. С чего бы вдруг? Что это значит? Данан вопросительно посмотрела на собеседницу.
— Девять месяцев назад, — сказала Тальвада, — ко мне в крепость прибыл Жал. — Данан судорожно вздохнула. — Он сказал, что если не вернется за ней сам, — Тальвада движением головы указала на пряжку, — в течении полугода, то я должна отдать ее тебе. Я надеялась сделать это в Талнахе, но, как ты знаешь, меня задержали.
Данан сжала презент, не совсем понимая смысл. Чародейка не могла вспомнить ремень или плащ у Жала, на котором бы видела такую фибулу. Он никогда не носил ничего из того, что могло бы напрямую вести к нему по очевидному следу. Он не признавал металлических застежек — в работе убийцы они могут выдать его солнечным или лунным бликом.
— Это его? — спросила Данан основное, с чего стоило начать.
— Фирина, — отозвалась Тальвада, отвернувшись от чародейки. — Жал сказал, пряжка со старого плаща, который Фирин оставил у нас. Если помнишь, мы вас многим снабдили перед битвой за Галлор — кому новые доспехи, кому плащи, кому оружие покрепче.
Данан закачала головой: она прекрасно помнила, только сказать ничего не могла — поперек горла встал ком из вопросов и сомнений.
— Я не знаю, в чем смысл, но он очень просил, чтобы я отдала это тебе. И, думаю, я должна рассказать еще кое-что. В пору, когда вы впервые появились в Ирэтвендиле, Жал подозревал, что Фирин и есть архонт. Это, как мы знаем, не подтвердилось. Но опасения твоего любовника не были напрасны. Именно он попросил меня найти какие-нибудь сведения о Фирине в истории одного из благородных кланов Ирэтвендиля.
— И ты нашла, — припомнила Данан. — Что в том роду никогда не было даже бастарда с именем Фирин.
— Думаю, — продолжила Тальвада, — не ошибусь, предположив, что, получив от меня сведения, ты поделилась с Жалом?
Даэрдинка, сглотнув, кивнула.
— Скорее всего, это укрепило его подозрения. Жал мог бы закрыть глаза на узнанное — кому какое дело до незнакомого эльфа, который появился в дни Пагубы неизвестно откуда, помог и ушел неизвестно куда. Разве он не благодетель? Но… — Тальвада посмотрела на предплечья чародейки, сведенные вместе на коленях.
— Метка, — догадалась Данан.
— Да. Жал сказал, что метка Фирина на твоей руке так и не исчезла. Ты не нашла способ разбить ее.
— Это правда. Фирин оставил ее со словами, что она однократно спасет меня от смертельного удара. И не похоже, что врал: он и до этого оставлял мне такую, она себя оправдала. Поэтому я не препятствовала Фирину поставить эту. — Чародейка нахмурилась. — Но когда я захотела от нее избавится, не вышло. Ни я, ни мои подчиненные, ни стражи Вечного, ни даже Сеорас не смог разрушить печать.
Тальвада коротко усмехнулась.
— Вот поэтому Жал и не смог оставить все, как есть. Потому что Фирин что-то скрывал и все еще зачем-то следил за тобой. Жал велел отдать его пряжку тебе. — Эльфийка глянула на фибулу в одной из чародейских рук. — Хотя, признаюсь, не пойму, как связаны его опасения и эта штуковина.
Данан истерично засмеялась.
— В этом весь Жал. Он всегда так делал.
— Давал тебе непонятные предметы без подсказок, как с ними быть?
Тегана качнула головой.