Капкан на амура
Шрифт:
Положение было отвратительное. Пашка понимал, что ему нельзя останавливаться и сворачивать с дороги – вдруг все же какая-то машина решится проехать мимо!
И машина проехала! Да не одна! Штуки три проехали мимо! Он махал им руками, кричал, скакал, подпрыгивал, но людей, сидящих в теплых салонах, не беспокоила судьба замерзшего на дороге человека. Когда Павел снова заметил огни фар, он просто вышел на середину дороги и ждал. Автомобиль мог его объехать, так делали предыдущие, но этот остановился.
– Какого хрена?! –
– Мне… – разлепил замерзшие губы Пашка. – До дач меня… добросьте… до дач, пожалуйста.
– Я тебе таксист, что ли?! – вызверился мужчина, но позади него раздался молоденький девичий голосок:
– Тебе же нетрудно! А он замерзнет! Это самоубийство – бросать слабых!
– Какое, на хрен, самоубийство? – крикнул мужчина, однако кивнул Пашке: – Садись назад! Да сильно не елозь, все чехлы мне уделаешь!
Пашка быстро юркнул на заднее сиденье.
– Самоубийство какое-то придумала, – ворчал мужчина на девушку, которая сидела рядом с ним. – Чего как скажешь…
– Да, – тихо, но упрямо проговорила девчонка, – потому что мы убиваем в себе человека.
– Ой, да брось ты! – поморщился водитель.
Пашка молчал. Ясно, если бы не девчушка, он бы сейчас не ехал. И… неизвестно, чтобы с ним вообще стало. Да и парень… пусть он говорит все, что хочет, главное, не оставил его на дороге.
– Где остановить? – недовольно повернулся к нему водитель, когда впереди показались огни дач.
– Возле дач. Вот здесь и высади, дальше я не заблужусь.
Мужчина остановил его прямо у въезда в дачный кооператив.
– Все. Дальше сам.
Пашка выскочил и от всего сердца проговорил:
– Спасибо вам. И… Слышь, парень, я вообще-то не бичара какой, скажи адрес. Я отблагодарю. Вы же мне жизнь спасли.
– Да ты позвони… – начал мужчина, но девчушка его перебила:
– Что за ересь? Нам это было нетрудно! Вы бы тоже так поступили.
И Пашка только теперь ее разглядел – молоденькая, лет девятнадцать. Из-под беленькой шапочки выбиваются светлые кудряшки, на щечках ямочки, ну ни дать ни взять – самая настоящая Снегурочка!
– Спасибо тебе, Снегурка! – улыбнулся Пашка.
Он бы и еще много чего сказал, но рядом с ней сидел парень, который только что спас Пашку от смерти в лютый холод.
Как он потом явился на дачу, как его встретили – все это было Пашке уже неинтересно. В его памяти остались слова этой молоденькой, правильной девочки. А может, она и действительно была Снегурочкой? Ведь чего под Новый год не случается…
И вот тебе пожалуйста! Подарок судьбы!! Неужели это была Настя тогда? Как бы узнать?
– Нет, ты посмотри, – произнесла она. – Она так и мечется… Паша, открой, а то она точно под машину попадет. Я ее переведу.
– Да ее не переводить надо, а в больницу. – И Пашка выскочил из машины под оглушительные сигналы автомобилей.
Они довезли старушку до отделения «Скорой помощи» и выслушали брань от врачей – старушка оказалась не в себе, но везти ее следовало не сюда. И все же Павел сумел найти подход к строгой молоденькой докторше – та взялась сама определить бабушку куда следует.
– А ты знаешь кто? Ты дамский угодник, вот! – возмущенно выпалила Настя, намекая на Пашкино словоизлияние перед докторшей. – Ужас какой-то! С ним рядом дама, а он перед этой… в белом халате реверансы выписывает! Нахал!
Пашка сморщил нос:
– А если бы ты была мне жена, тогда бы вел себя как монах!
– Зачем мне монах в мужья?
Пашка остановил машину, повернулся к Насте и вдруг произнес:
– Настя, выходи за меня замуж?
Она хотела все перевести в шутку, но увидела серьезные глаза Пашки.
– Но… – попыталась она улыбнуться. – Но… ты же меня совсем не знаешь.
– Я знаю тебя пять лет или четыре, – тихо проговорил он. – Ты мой ангел, моя Снегурочка. Я столько тебя ждал.
Настя ничего не понимала, лишь счастливо улыбалась и пыталась что-то сказать. Но что? Согласиться? А не согласиться она не могла.
– Почему четыре? – спросила она.
Пашка сложил руки на руле, опустил подбородок и, глядя вдаль, промолвил:
– Четыре года назад ты отмечала Новый год на даче? Или в деревне? За городом? Отмечала?
Настя задумалась.
– Не отмечала, просто так получилось, что я оказалась за городом в самый Новый год. А что?
– Помнишь того бича, которого вы подобрали на дороге?
Настя насупила брови, вспоминая.
– Не бича. Там старик был какой-то. Его надо было до дачи довезти, он замерз совсем. Это был твой дед?
– Дурочка! – весело рассмеялся Пашка. – Это был я сам!
– Да ну? – отшатнулась Настя. – У него и усы белые были… И сам… он еще был… в фуфайке какой-то…
– Ха! Да усы у меня были от мороза белые, от инея! Я, дурачок, по молодости усы пробовал носить! А фуфайка… Так чтоб ты знала, это наимоднейший американский пуховик был, только цвет у него темно-синий! Фуфайка!
Настя качала головой:
– Не может быть! И ты меня столько лет помнил?
– Как же я могу забыть свою судьбу? – усмехнулся Пашка. – Так что деваться тебе некуда, только замуж за меня идти.
– Ну если так… – растерялась Настя и вдруг весело вздернула бровь. – А где официальное предложение? А то сейчас соглашусь, а ты возьмешь и забудешь. Обманешь хорошую девушку!
– Не обману.
И вот теперь он едет к ней, чтобы сделать официальное предложение. Только вот букет… ну дернул же его черт заказать букет в свое отсутствие! Ничего, он сейчас заедет в самый большой цветочный магазин и попросит огромный букет из белых роз. Будет бить классикой!