Капкан на честного лоха
Шрифт:
Раскрыв трубку мобильника, Климов набрал номер Цыганкова, спросил, нет ли изменений, хотя знал ответ заранее.
– Ты там не спи, – предупредил Климов. – Гляди в оба. Если пропустишь эту тачку…
– Пропущу обязательно, если мешать будешь, – Цыганков дал отбой.
Если охрана, караулящая особняки, услышит выстрелы и поспешит на помощь, то далеко не уедет. Узкая дорога будет перегорожена вставшими впритирку «газоном» и «БМВ». Вперед можно будет продраться только пешим ходом. Климов расстегнул «молнию» крутки, прикурил сигарету.
Без определенной причины на душе было тяжело и гадостно. И физически он чувствовал себя паршивей некуда, слабым и уставшим, словно пережил суровый приступ морской болезни. Климов не мог сомкнуть глаз всю прошлую ночь, только под утро, приняв снотворного, провалился в странное забытье.
Приснилось, будто к нему в голову через ухо заползла голодная плотоядная змейка. Хищница больно кусала мозжечок и не хотела вылезать обратно. Сперва Климов налил в ухо водки, надеясь, что змея проспиртуется и сдохнет. Отчаявшись, пробовал выковырять змейку из головы десертной вилкой. Но только расцарапал ухо и висок.
Змея сидела в голове и отчаянно била хвостиком. Когда Климов проснулся, подушка слиплась от пота. Змея в голове – это не к добру, – решил он. В вещие сны Климов не верил. Но лучше бы приснилось что-то другое.
В это время Урманцев копался в кузове.
Вчера в правой дверце он проделал круглую дырку, из которой открывался широкий обзор. Теперь из фургона можно видеть все, что происходит сзади, на дороге. Расстелив на полу мешковину, Урманцев вытащил из дорожной сумки, протер сухой ветошью и положил на пол автомат АКМС. Калибр семь шестьдесят два со складным металлическим прикладом.
Отдельно на вещевой мешок пристроил три гранаты Ф-1. Если стоять лицом против движения машины автомат должен находиться слева, гранаты справа. Так сподручнее. Прямо перед собой Урманцев положил турецкий пожарный топор, который выменял накануне у сторожа находившегося неподалеку от съемной дачи дома отдыха с лирико-романтическим названием «Голубые дали».
Глава седьмая
Вообще– то вчерашний день Урманцев провел не без пользы и не без удовольствия. Сторож дома отдыха, с которым Урманцев свел знакомство, запросил за чудо-топор аж восемь поллитровок, но после долгого спора и препирательств сошлись на трех флаконах. Урманцев, легкий на ногу, вернулся с бутылками, сели в сторожке и оприходовали горючее.
Сторож оказался слабым на градус, едва показалось дно второго пузыря, доковылял до дивана, повалился на него и с громким присвистом захрапел. Урманцев какое-то время бесцельно слонялся по территории дома отдыха, встречая стариков и скучающих дамочек разного возраста. С одной из таких приезжих женщин, в короткой юбочке, с пышной платиновой прической, он свел знакомство на берегу искусственного пруда. Все получилось как-то само самой.
Через час женщина сама повернула ключ в двери своего номера. Она попросила лишь об одном: делай это медленно. Урманцев и не собирался торопиться. Полутороспальная кровать скрипела добрых сорок минут.
Урманцев, облегчившись после долгого воздержания, снова вышел на воздух слегка разочарованным. На женщине оказалось слишком много дрянной пахучей косметики, губной помады, крема, лака, духов. Урманцев зашел на вахту, но не стал будить спящего сторожа. Завернул топор в мешковину и вышел за ворота «Голубых далей».
По дороге до дачи он спрашивал себя: на что была похожа эта женщина, бескорыстно отдавшаяся ему после часового знакомства? Трудно сказать. Наверное, на стаканчик мороженого. Копеечного мороженого, пахнущего какой-то химией. Съешь такую штучку, а изо рта ещё долго воняет не поймешь чем, и хочется глотку прополоскать.
Выпитой водки и потраченного вчера времени не жалко: топор и вправду хорош. Не достань он топора, пришлось бы обходиться покупной кувалдой, а это хреноватый инструмент. Рукоятка топора длинная, чуть больше метра, лезвие широкое, выпуклое, в форме полумесяца. На обух наварен конусообразный шип, достигающий в основании шести с половиной сантиметров. Ко всем своим прелестям топор покрашен в ядовито красный цвет, хотя окрас решающего значения не имеет.
Закончив приготовления, Урманцев спрыгнул из кузова на землю, закрыл створки фургона, залез в кабину.
Климов продолжал играться с застежкой куртки.
– Послушай, – Урманцев прикурил сигарету, опустил стекло. – Сегодня утром, когда вы с Цыганковым уехали на сервис делать диагностику «жигулю», на мобильный позвонила Рая Фомина. Ну, моя гражданская жена. Да, та самая женщина, от которой у меня ребенок.
– Как это, позвонила? – вытаращил глаза Климов. – Так вот взяла и позвонила?
– Когда я ездил в Павловский Посад, оставил номер телефона её подруге. Попросил передать, если жена появится. Рая приехала забрать барахлишко, ей передали номер телефона. Она и позвонила. Сказала, что переехала в Рязань, купила там домик на окраине. Из окошка видна Ока. Спокойное место, природа и все такое прочее. Главное, там никто не знает ни Раю, ни меня. Она согласилась попробовать со мной ещё раз.
– И что? – не понял Климов.
– Она ждет меня, – сказал Урманцев. – Не хотел тебе этого говорить перед делом. Но вот ляпнул.
– Значит, бросаешь меня? Ну, это твое право.
– Сегодня я помогу тебе, потому что обещал. И еще, потому что тут нужны три человека, не меньше. И все. На этом я ставлю точку и уезжаю. В Рязани с такими-то ксивами я смогу без кипеша до старости прожить. Меня жизнь так долго терла, что хочется немного подышать свободным воздухом. В свое удовольствие. А ты уж дальше сам действуй. Тем более, у тебя все неплохо получается.
Климов только вздохнул.
– Ты не обиделся? – спросил Урманцев.
– Какие тут обиды? – Климов покачал головой. – Ты и так меня с того света вытянул за веревочку.
Урманцев замялся, раздумывая, говорить ли дальше, но сказал:
– Кстати, у тебя ещё остается немного времени. Не поздно все отменить.
– Если ты струсил, можешь хоть сейчас бежать на вокзал и покупать билет до Рязани. Обойдусь без тебя. Сам сказал, что у меня неплохо получается.
– Я не бзделоватой породы, – нахмурился Урманцев. – И ты это знаешь. Все ещё можно отменить. Можно закончить без крови.