Капкан
Шрифт:
— Кто там? — срывающимся голосом окликнул Ральф.
Человек пустился бежать. Ральф выстрелил раз, другой в небывалой, убийственной, удесятеренной страхом ярости. Никто не вскрикнул; над утоптанным двором повисла тишина.
Внезапно рядом оказался Джо в нелепой ночной рубахе, старой и рваной; осведомился довольно спокойно:
— Что там стряслось?
Выглядывая из-за его спины, кутаясь в халатик, наброшенный поверх кокетливой желтой шелковой пижамы, Элверна жалобно приговаривала:
— Ой, что это, что такое?
— Какой-то тип пробовал залезть в лавку.
— Ах вот что! —
— Можешь и не услышать! — запальчиво возразила Элверна. — Этого же не слыхал! Ой, как страшно! Нет, я не лягу!
— Ну, посиди, почитай, а там, глядишь, и потянет ко сну. — Джо зевнул. — Если очень уж одолеет страх, разбуди меня. Только ничего не случится. Спокойной ночи.
Обессиленные встряской, Ральф и Элверна с мокрыми от росы ногами расслабленно опустились рядом на ступени крыльца.
— Боюсь, — зашептала Элверна. — Ужасно боюсь. Умираю от страха! — Ральф ободряюще потрепал ее по плечу, и она отчаянно вцепилась в его руку. — Ох, Ральф, мне было здесь до того скучно! Я думала, нет ничего хуже, чем так скучать. Теперь вижу, что есть: жить в вечном страхе. Я просто сама не своя. Все жду, вот-вот случится что-то ужасное. И, главное, не знаешь, откуда придет. Господи, как страшно! Вам от нас нельзя сейчас уезжать. Джо говорит, будто вам совесть велит возвращаться к этому гадкому человеку, с которым вы приехали. Ральф, миленький, не надо! Я знаю, Джо хочет, чтоб вы остались. Вы ему ужасно нравитесь.
— А вам? — негромко спросил Ральф.
— Очень! Вы, может, решили, что раз я устраиваю скандалы по пустякам и люблю потанцевать, подурачиться и вообще быть душой компании, значит, мне больше ничего не надо? А мне все это знаете как надоедает? Думаете, я не ценю, когда человек воспитанный, культурный, вроде вас? Думаете, я совсем уж дура набитая?
— Да нет, глупышка!
— Это хорошо. Вы даже не представляете себе, как я много читаю — журналы и всякое такое. И книги тоже, когда бывает время. Конечно, я ужасно занята… Нет, это очень хорошо, если вы не считаете, что у меня голова набита трухой. — Она утихла, довольная, успокоенная, но через минуту, в панике, вскинулась опять.
— Вы нас не бросите? Поможете нам? Не вернетесь к этому вашему идиоту?
— Разумеется. Бедная, напуганная детка!
— Правда ваша! Я просто воробышек в когтях у кошки. И спать до чего хочется!
Так он и сидел, охраняя Элверну; она, сникнув, то дремала, то вновь просыпалась, а он рядом с нею чувствовал, что ему ничего не грозит и ничего не страшно. Стало светать, и постепенно из мглы выплывало Озеро Грез.
Глава XVIII
— Думаю, мне, пожалуй, лучше задержаться на несколько дней, — объявил Ральф за завтраком. — Пока Эванс не привезет полисмена. Дам Вудбери еще немного насладиться прелестями одиночества.
— Вот и хорошо, — протянул Джо. — Надеюсь, что не
Ральфу было лестно видеть, как Джо, кивая головой, слушает его рассуждения насчет возможностей гидростанций в глухих районах. В такие минуты он переставал чувствовать себя жалким слюнтяем, затесавшимся среди настоящих мужчин, которым нипочем и речные пороги и тяжкие переходы по суше.
Было около полудня, когда они под стрекот мотора двинулись на Синий Нос. Элверна, которая только что, в ситцевом платьице, проворно и деловито укладывала в корзинку провизию, сейчас разыгрывала из себя молодую даму, соизволившую предпринять лодочную прогулку, вероятнее всего, где-нибудь в окрестностях Оксфорда. В свежевыглаженном кисейном платье василькового цвета, в белых чулках со стрелкой и белых туфельках с красными перепонками, раскрыв над собою чуть порванный бумажный зонтик (другого у нее не было), она возлежала в носовой части лодки, куда были брошены две подушки: на одной развевалось знамя Принстонского университета; на другой было выжжено по коже изображение индейца в головном уборе из перьев, удивительно непохожего на Лоренса Джекфиша или вождя Вапенауга.
«Черт знает что, — сердито подумал Ральф. — Ведь вот и кривляка, и жеманница, и невежда, а хороша! Дьявольски хороша! Такая и научиться могла бы… Три года в приличном обществе, и она, чего доброго, на меня будет поглядывать свысока: мол, не умею держаться за столом. Ах, проклятье! Когда же я наконец выброшу ее из головы?»
Он повернулся к Джо и попробовал завести душеспасительный разговор о щуках и литературе, однако шум подвесного мотора, как известно, не способствует передаче тонких оттенков мысли…
Они высадились на сверкающем пляже под окаймленным соснами обрывом. Сгрузив на берег провизию — а также подушки Элверны, — Джо полез на обрыв за хворостом.
Элверна, подпершись ладонью, полулежала на песке.
— Если б вы все-таки уехали, я бы вас уговорила взять меня с собой и увезти из этого гадкого места, — прожурчала она. — Рискнули бы взять меня без провожатого?
— Боюсь, это едва ли осуществимо.
— А вам не… вы не допускаете, что со мной вам было бы веселей?
— Ну да, но…
— Так чудесно было вчера вечером прикорнуть у вас под крылышком, и совсем не страшно: задремлешь незаметно, тихо-тихо… Надеюсь, вы меня не целовали, когда я заснула?
— Я? — (возмущенно) — И не думал!
— А вам не хотелось? Тихонечко, быстренько, чмок — и все? — Один ее взгляд уже был точно поцелуи.
Он раздраженно вскочил — только раздражение это было двойственное…
— Наверно, хотелось, черт возьми! Но этого вы не дождетесь. Никогда! И кончено, Элверна. Сегодня же я отправляюсь на розыски Вудбери. Хватит с меня! Уезжаю! Я рядом с вами не ручаюсь за себя, а вы — вы совершеннейшая сумасбродка, и к тому же безбожно обольстительны! Не могу больше. Довольно. Все.