Капкан
Шрифт:
Они излучают спокойствие и уверенность в себе и в том, что сейчас происходит. Он чувствует свое превосходство, свою власть, которую, наверняка, ему вручили такие бесхребетные люди, как Илона.
Понимаю, что задерживаюсь на нем слишком долго, поэтому беру себя в руки и хитро улыбаюсь ему в лицо.
— Бабой манипулировать много ума не надо. Чтобы меня впечатлить, придётся приложить больше усилий, — произношу с улыбкой на губах, а после выпрямляюсь и выхожу из кабинета.
Собираю все свои вещи и покидаю этот салон, знаю,
Я знаю исход этой истории. В скором времени, Илона снова останется одна и позвонит мне с просьбой простить её. Но я таких предательств не прощаю. И не даю вторых шансов никому. Ни себе, ни другим. Поэтому, простившись с любимым местом и нелюбимыми людьми, я закрываю книгу с этой историей навсегда.
По пути домой, пытаюсь справиться с наступившей злостью. И дело тут не в Илоне и не в её решении в пользу разовых отношений. После расставания с Эльдаром, я научилась легко прощаться с людьми, когда приходило время. Это цикл жизни и его не изменить. Меня злит факт моей теперешней безработицы. Ведь деньгами, которые я зарабатываю честным трудом, я помогаю семье.
Слышу вибрацию телефона в сумке. Хочу скинуть вызов, но увидев, что звонит младшая сестра, принимаю его.
— Слушаю, — стараюсь говорить, как можно сдержанней, чтобы не пришлось рассказывать о своих проблемах.
— Привет, Медей. Не отвлекаю? — интересуется аккуратно, и я сразу понимаю, что ей что-то нужно.
— Нет, Эмми, что случилось?
— Мне нужны деньги, — виновато шепчет в трубку, — родителей боюсь просить, они снова влезут в долги.
— Сколько и на что?
— На скрипку. Есть оркестр, который мне нравится, но там принимают только с хорошим инструментом. Моя скрипка не подходит.
— И сколько нужно?
— Медей, я правда постараюсь собрать и вернуть эту сумму, — спешит оправдаться, а у меня в груди начинает щемить от этих слов.
— Эм, сколько? — переспрашиваю с нажимом.
— Двадцать тысяч.
— Хорошо, я в течении двух дней переведу, — говорю, не задумываясь, — Не беспокойся больше об этом!
— Правда? — радуется искренне, — Спасибо большое! Я правда постараюсь как-нибудь вернуть долг!
— Что значит "долг"?! Мы ведь семья!
Возможно для кого-то семья — это простой набор из пяти букв, но только не для меня. Они единственные, кем я дорожу и кого стараюсь беречь. А Эмми — моя младшая сестра. И я чувствую себя ответственной за неё.
Она родилась, когда мне было девять лет. Никто не мог нарадоваться её появлению в нашей жизни. Будто бы не хватало одного пазла до целостной картины, и вот появилась она — голубоглазая синичка и сделала жизнь намного счастливее.
Я постоянно игралась с ней и помогала маме, чем могла. Со временем, мама вышла на работу и доверила Эмми мне.
И пока они с отцом работали изо дня в день, словно проклятые, я забирала сестру из садика, занималась её развитием, а на выходных мы вместе гуляли в парках.
Сложно
Договорив с ней, понимаю, что очень соскучилась по домашним. И решаю "развернуть" такси в другом направлении.
Мы теперь редко собираемся в кругу семьи. В основном, из-за моего рабочего графика и развлечений. Мне так легче забыться и не думать о совершенных мною ошибках.
Знаю, что дома никого нет, поэтому решаю устроить им сюрприз в виде романтичного ужина при свечах.
И не ошибаюсь.
Когда родители с сестрой возвращаются с работы и учебы, они теряют дар речи, увидев созданную мной обстановку в доме. Спешу подарить девочкам по букету цветов и зарыться в их объятиях. Так хорошо, так уютно рядом с ними. Жаль только, что я однажды это все потеряла и не смогла дать себе второго шанса.
За ужином, мы с папой внимательно слушаем маму с Эмми. Они что-то рассказывают, шутят и заливаются смехом, создавая тёплую атмосферу вокруг и внутри меня.
Не хочется даже перебивать их. Просто наслаждаюсь и завидую тому, какими же сильными личностями они являются, если находят время для веселья в суете угнетающих домашних проблем.
Я так не умею — разучилась. Редко улыбаюсь. Ещё реже делаю это искренне.
— Всё хорошо? — интересуется папа, когда мы остаёмся вдвоём.
— Более чем! — натягиваю улыбку, хотя понимаю, что он мне не поверит.
— Возвращайся к нам! Здесь твой дом, здесь накормят, поддержат и согреют! Нам с мамой не по себе, что ты живёшь одна! Страшно за тебя!
— Мне легче одной, правда.
— Если это касается его, то мы уже забыли и закрыли эту тему, — говорит о Эльдаре. В нашем доме не принято произносить его имени.
Хочу ему что-нибудь соврать в ответ. Сказать, что дело не в нем. Но дело ведь именно в нем, поэтому помалкиваю.
Когда родители узнали о моей связи с Эльдаром, в доме впервые разразился скандал. Да такой, что гремели стены.
Они были категорически против кавказского мужчины, который старше меня на 15 лет. Они утверждали, что он женат, ссылаясь на мою наивность. А я доказывала им обратное, не желая слушать их предположения. Я продолжила открыто встречаться с ним, погрузившись головой и сердцем в него.
Родители так и не приняли моего решения. И однажды, не выдержав напряжения, я собрала вещи и уехала жить к подруге. Но вскоре, Эльдар подарил мне квартиру, выказав огромную поддержку. Он помогал финансового, морально, отвлекал от угнетающих мыслей, но никогда не пытался поговорить с родителями и получить их благословения. Об этом никогда даже речи и не шло. Но тогда я не придавала этому значение.
Придала лишь тогда, когда было уже слишком поздно и больно. В роковые предновогодние дни.