Капкан
Шрифт:
– Ты – поклонница Стивенсона?
– Шутишь? – Наконец Рэд оторвалась от книжки, поднимая на него взгляд. – Я росла на его историях.
– Я тоже. – Сонни улыбнулся. Это была чистейшая правда. Роберт Льюис Стивенсон – один из первых авторов, которых ему довелось прочесть. Его миры увлекали, и, порой, как это часто бывает у детей, Сонни представлял, что сам проживает эти приключения вместе с героями.
– Эта – моя любимая повесть.
– Почему? –
– Из-за логического парадокса, конечно же.
Рэд прошла мимо Сонни, усаживаясь на диван возле торшера, подогнула под себя ноги, уместив книгу корешком на коленях, и раскрыла её на первой странице.
– Какова наименьшая цена бутылки? Какова цена человеческой души?
– Ты разгадала парадокс? – Сонни неловко улыбнулся: что-то не нравилось ему в этом разговоре, в интонациях Рэд.
Она усмехнулась, скользя взглядом по строчкам. И этот взгляд Сонни тоже не понравился. Как много секретов не только у де Лирио, но и у самой Рэд? Машина, шрамы, браслет, имя… Он переминулся с ноги на ногу:
– Я принесу чай.
Рэд не отреагировала, полностью поглощённая разглядыванием книги. Сонни вышел из комнаты, спускаясь на кухню. Заварив чай, как он сам привык это делать, и уместив его на подносе, Сонни осторожно поднялся по лестнице, стараясь ничего не расплескать. Нужно увести разговор в другую сторону, попытаться узнать о Рэд что-то личное. Казалось, она знает о нём слишком много, в то время, как он о ней – практически ничего. Толкнув дверь ногой, Сонни прошёл внутрь и замер. Рэд так и сидела в углу дивана, только голова была опущена на подлокотник, а книга прижата к груди. Она спала.
Отступив обратно в коридор, Сонни прошёл к спальне. Опустил поднос на тумбочку, подошёл к шкафу, доставая плед, затем вернулся в библиотеку. Он погасил торшер и склонился над Рэд, стараясь быть максимально тихим. Рисковать её сном, чтобы вытащить книгу из рук, Сонни не стал, поэтому аккуратно укрыл Рэд пледом, осторожно укутал ноги и хотел подтянуть ткань ей на плечи… Остановился. Присел на одно колено и вгляделся в знакомые черты, которые под пеленой сна снова изменились.
При свете камина ей едва можно было дать двадцать лет, лицо казалось детским. Сонни присмотрелся: морщинки у уголков глаз и губ – свидетельства частых улыбок и смеха; невероятно длинные и очень светлые у основания ресницы, словно намекающие, что их обладательница вовсе не брюнетка; слишком чёткие, явно подкрашенные брови, над одной угадывается тонкая полоска татуажа, видимо сделанного очень давно; практически незаметные, уже поблекшие веснушки – их совсем мало, но можно различить; несколько чёрных точек на кончике носа, как показатель того, что у неё нет времени на посещение косметолога, а на правой ноздре аккуратная дырочка – след от пирсинга.
Сонни хмыкнул: Рэд одновременно казалась ему совсем юной и абсолютно взрослой – сложно угадать точный возраст. Он поправил плед на её плечах, затем скользнул взглядом на правую руку, лежащую возле лица ладонью вверх. Действительно, татуировка с именем – довольно маленькая, такую легко спрятать под часами или крупным браслетом – была повёрнута текстом к своей владелице. Нить с кулоном перекрутилась так, что наручники оказались сбоку. У него появилось стойкое ощущение, что с этим тоже связана какая-то история. Может, однажды, она ему расскажет, ведь друзьям обычно говорят такие вещи. В последний раз оглядев её и удостоверившись, что всё в порядке, Сонни тихо вышел из библиотеки, прикрыв дверь не до конца – не хотелось будить Рэд даже глухим стуком.
Он вернулся к себе в спальню, переоделся в домашнее, решив не принимать душ, и тоже улёгся в постель, только сон никак не шёл. Сатанинская бутылка, логический парадокс, наименьшая цена души… Что кроется под всем этим? В некотором роде, эта бутылка в истории Стивенсона была капканом. Сонни поёжился, закутавшись в одеяло до самого подбородка. Это сравнение окончательно убедило его в том, что Рэд не договаривает чего-то о де Лирио. Или, быть может, она, как и он, тоже обречена угодить в капкан паучьей лилии? А может, Рэд уже в нём… На этих невесёлых мыслях, Сонни всё же одолел сон. В этот раз без каких-либо видений.
Глава 9. Тайна имени
Патрик провожал их таким грустным взглядом, что Сонни стало не по себе. Ощущение было, будто он их не на концерт отпускает после рабочего дня, а на войну. Хотя оно и понятно, Патрик явно хотел пойти с ними, но должен был поехать за детьми, чтобы забрать их от матери на выходные. Один из плюсов не быть женатым и быть бездетным. Однако Сонни любил детей, особенно своего племянника, а вот у самого… В принципе, об этом они с Мэтом не говорили, да и о чём вообще говорить, если их отношения официально не оформлены, несмотря на то, что в данном штате это разрешено.
Конец ознакомительного фрагмента.