Капуста при свете Луны
Шрифт:
Сергей скривился.
– Юрий Павлович, эти ваши примочки… Короче, на шестьдесят центов я согласен. Мы с Гришей едем считать банки.
– Молоток. Смотри, не обсчитайся, – сказал Борисов и положил трубку.
Хмуро глядя на Григория, Сергей покрутил пальцем у виска.
– Всё-таки он у тебя…
– Да ладно, Серёнь! – Гриша встал и шагнул к двери. – Давай, погнали.
Они закрыли за собой дверь, на которой под цифрой «8» красовалась табличка с надписью «местком». Сергей достал из кармана ключ и повертел в руке.
– Зачем? –
– Тётка велела. Она, если что… сожрёт ведь с потрохами.
– Мы раз, два – и назад, – Гриша решительно зашагал по длинному коридору. Выйдя на крыльцо жёлтого здания с колоннами, друзья закурили. Жара стояла ужасная. Григорий указал сигаретой на аршинную надпись: «Дворец культуры «Факел».
– Я б это приватизировал.
– Старьё, – сплюнул Сергей.
Гриша похлопал его по плечу.
– Прапорщик, бля.
– Глохни, – огрызнулся Сергей. – Ты меня достал. Поехали.
Обшарпанная «нива» раскалилась, как печь. Садясь за руль, Григорий утёр пот подолом майки.
– Не мог в тень поставить, сапог, – проворчал Сергей.
– Когда ставил, тень была здесь, – резонно возразил Григорий и кивнул на проходившую мимо девушку. – Ох, я бы ей вдул!
Сергей покосился на него, открывая окно.
– Гринь, я тебя кастрирую.
Выруливая на дорогу, Гриша подмигнул.
– Серёнь, а ты сам-то… не вдул бы разве? Смотри вон: косяками ходят, голые почти. Прямо напрашиваются, шалавы.
– Гляди, куда едешь. – Сергей высунулся в окно, и ветерок трепал его модно подстриженные волосы. – А то врежемся, и накроется наш бизнес.
– Не ссы, ам сори, – успокоил Гриша. – Дай-ка листок с адресом.
Доехали они быстро и нашли довольно легко стеклянную витрину фирмы «Уют», которую украшали стол, четыре стула и ядовито-розовый диван. И над всем этим сверкала надпись: «Торговля новой и подержанной мебелью».
– Служебный вход со двора, – напомнил Сергей.
Григорий кивнул и въехал под арку. Выйдя из машины, друзья направились к шикарной дубовой двери, рядом с которой, выгнув металлические лапы, стояла скамеечка. На этой скамеечке плечом к плечу сидели небритый дед в панаме и разбитная девица в юбке, задранной до трусов. Дед прихлёбывал «пепси» из литровой бутылки, а девица вынимала спичкой грязь из-под ногтей. Когда Сергей и Григорий попытались открыть дверь, эта милая леди поинтересовалась:
– Вы куда, красавцы?
Сергей дружелюбно ей улыбнулся.
– Мы в «Уют», красавица, к Анне Владимировне. Как найти, не подскажешь?
Окинув его взглядом, девица улыбнулась в ответ. У неё во рту не хватало верхнего переднего зуба.
– Я Анна Владимировна. Беги за бутылкой.
Гриша откровенно фыркнул. А Сергей смущённо проговорил:
– Мы от Аристарха Яновича. Он должен был вас предупредить.
– Насчёт пиво показать? – Анна Владимировна обмахнулась задранной юбкой. Стало очевидно, что девица пьяна в лоскуты. – Арик звонил. Но я ему сказала: завтра. Прямо с утречка.
Григорий в досаде сплюнул.
– Так и знал.
Девица толкнула деда локотком и кивнула на Гришу.
– Петрович, он чё, верблюд? А, Петрович?
Дед вытер панамой губы.
– Затрудняюсь ответить, – рыгнул он. Судя по всему, он был с Анной Владимировной в одной кондиции.
– Но Аристарх Янович нас торопил. – В голосе Сергея прозвучали нотки обречённости. – Он говорил, надо успеть до обеда…
– Знаешь, он мне кто?! – окрысилась вдруг девица. – Комар на жопе! Говорю, завтра, значит, завтра!
Зыркнув на Сергея, Григорий спросил:
– А он, Аристрах этот, обычный посредник, что ли?
– Не-а, – замотала головой девица, – он президент Клинтон. Ты чё, не узнал?
Сергей присел на скамейку с ней рядом. Теперь он был само обаяние.
– Анна Владимировна, а почему бы нам… Меня Сергеем зовут. Можно я буду называть вас Аней?
– Никаких проблем, – кивнул девица. – Можем на «ты».
Сергей изобразил восторг.
– Отлично, Анюта. Почему бы нам не сделать так…
– Красивые у меня ножки? – перебила девица, дыхнув перегаром. – Бледноватые только. Щас как загорю!
Огромная Гришина пятерня легла Сергею на плечо.
– Поехали на хрен!
Но Серёга не сдавался.
– Анюта, может, мы посмотри товар сегодня, – предложил он, – а деньги привезём завтра? И сразу это дело обмоем, а?
Девица с пьяной нежностью взяла его под руку.
– Серенький, разве я против? Но Лысый, как последний мудак, увёл ключи от подвала. Ни я, ни Петрович не в курсе, когда этот хуй появится. Короче, подгребай завтра в десять…
– А позвонить ему нельзя? – без всякой надежды спросил Сергей.
– Кому, Лысому? Ох, Серенький!.. Он уже где-нибудь в холодке с бабой завалился. – Аня вновь принялась обмахиваться юбкой. – Ну и жара! Санта-Барбара прямо!
Дед в панаме вдруг встрепенулся и плеснул ей меж ног из бутылки «пепси». Девица взвизгнула.
– Петрович, ты чё… ты шизофреник?! Оно же липкое!
Резко отвернувшись, Григорий зашагал к машине.
– Поехали, а то сблюю, – бросил он через плечо.
Сергей поспешно поднялся со скамейки.
– Пока, Анюта. Значит, завтра в десять?
– Ага, всё путем. – Девица изучала пятно на трусах. – Всё будет в лучшем виде.
В машине Сергей втянул голову в плечи. А Григорий угрюмо рулил, сопел, но в конце концов не выдержал:
– Пидера твоего я урою, гадом быть!
– Опупеть просто, – буркнул Сергей, неотрывно глядя в окно. – Мебельный магазин пиво толкает…
– На это насрать, – в сердцах отмахнулся Гриша. – У нас это дело обычное: они могут продавать и презервативы, и героин, и хуй знает чего. А вот каким боком тут Аристрах твой лепится?