Кара небесная, или Стикс-2

Андреева Наталья Вячеславовна

– Но подарок приняли?

– Чего ж не взять, коли дают? Небось не обеднеют! Вон на каких машинах приезжают! Сашка с ним и договаривался. Он поначалу то с нами сидел выпивал, а то с новенькой в сауне парился.

– И в бассейне плавал? – мрачно спросил Руслан.

– Кто ж там не плавал?

– Я имею в виду вдвоем, – зло сказал он, вспомнив Василия.

Надя хихикнула:

– Чего ж не любиться, коли хочется?

– Ваша подруга тоже с Нахрапьевым любилась?

– Бабник он, – надулась Надя. – Я ей, дурехе, говорила: «Появится в штате какая-нибудь красотка, и он тебя тут

же бросит, будет за ней ухлестывать». Я первая увидела, как он к новенькой клеится. Я ж ее наставница! Но отговаривать Лесю не стала. Пусть. Не она, так другая.

– Как зовут вашу подругу? Ну же, Надя, «а» сказали, говорите и «б». Я же говорю: вас никто не подозревает.

– Маринка это.

«Маринка сказала тост…» – моментально вспомнил он. Рыжая девица, эффектная, хотя и пухленькая. Сдобная булочка, вся обсыпанная, как пудрой, веснушками.

– Она замужем?

– Развелась год назад.

– Дети есть?

– Дочка в первый класс пойдет.

– Москвичка?

– Что вы! – фыркнула Надя. – Москвичи к нам не больно-то идут. Хотя зарплата хорошая. Но Маринка на фасовке работала. Там текучка страшная. И зарплата меньше. Я ей говорила: иди на кассу. Но она денег боится. У нее на прошлой работе большая недостача случилась.

– Значит, ей нужны деньги, – задумчиво сказал он.

– А кому ж они не нужны?

«Марина. Она? Тост. «За наш коллектив, спаянный и споенный». Хороший тост. С юмором. И девица ничего. Она? Пойдет последней».

– Так, когда ушел Нахрапьев, Надя?

Она наморщила лобик:

– Я точно не помню. Сашка только пиво пил, – начала оправдываться она. – И то чуть-чуть. Он же за рулем. Мы не больно-то его и держали. К тому же мужик уже занят, – хихикнула Надя. – Он был какой-то смурной.

– Смурной?

– Ну, задумчивый. Что-то его беспокоило.

– А что?

– Я-то откуда знаю? – пожала плечами она. – Что мне до его проблем? Ой! Что ж я болтаю-то, дуреха? Его ж убили!

– А как вела себя Марина?

– Да никак, – вновь пожала плечами Надя. – То есть как все. Пила, закусывала. Она бойкая. Юморная. Вроде как тамада у нас.

– Значит, вела застолье. За наш коллектив, спаянный и споенный, – хмыкнул он. – Итак, Нахрапьев ушел в соседнюю комнату для отдыха обсудить что-то с Ольгой.

– Ну да, – кивнула Надя. – Он же с ней договаривался.

– Точно с Ольгой? Не с Ладошкиным?

– А какая разница?

– Да, в сущности, никакой. Хотя все от этого зависит. Кого он застал в комнате отдыха, его или ее?

– Да они вроде оба там были, – неуверенно сказала Надя.

– Точно?

– Мы в их сауну не заходили, но…

– Стоп! Тогда каким образом Ольга оказалась в вашей сауне с Лесей?

– Я не знаю. Ну, зашла.

– Ладно. Вы свободны, Надя, – отпустил он брюнетку.

Как он и предполагал, от перебравшей во время отдыха в сауне блондинки толку не было, ее Руслан отпустил быстро. Хорошенькую Вику тоже. Девушка оказалась юной и глупенькой, все ее мысли занимала жена Василия. Как развести ее с супругом и заполучить его в единоличное законное пользование. «И зачем ей это надо? – думал Руслан. – Хорошенькая».

Через два часа он с точностью установил, что

когда Александр Нахрапьев вошел в комнату отдыха, там были и Ладошкин, и Ольга. Но все пропустили момент, когда кто-то из них оттуда вышел. Непонятным оставалось, с кем беседовал Нахрапьев, с ним или с ней. И кто его, соответственно, застрелил. Тем более непонятно, за что.

И Руслан принялся за Марину. Вот тут разговор не пошел с самого начала.

– Говорят, менеджер по персоналу за вами раньше ухаживал, – намекнул он.

– Да! И что?

– Вы на него, должно быть, были в обиде? Когда он перекинулся к другой?

– Чего ж на покойника обижаться? Пусть земля ему будет пухом.

– А когда был жив-здоров, обижались?

– Я себе мужика, что ли, не найду? – усмехнулась Марина.

– Конечно, найдешь! Такая красавица!

Она и в самом деле была хороша, с изюминкой, с огоньком. Рыжая, веселая. Он, тоже рыжеватый, невольно почувствовал симпатию к Марине. Но это ведь она всех спаивала в сауне. И, похоже, делала это сознательно, по заданию.

– А большой у тебя долг? – спросил сочувственно.

– Долг? Какой долг? – заволновалась она. – Надька, что ли, настучала? Тоже мне подруга! Нет давно никакого долга. Рассчиталась. Драгоценности продала и рассчиталась.

– У тебя были драгоценности?

– Бабушка двадцать лет проработала директором ювелирного магазина. Кое-что из побрякушек имелось.

– Не жаль было расставаться?

– А что делать? Жаль, конечно.

Он обратил внимание на серьги в ее ушах. Похоже, камешки настоящие. Не все, значит, драгоценности распродала. Кое-что осталось. На пальце у Марины красовалось кольцо из белого золота, украшенное россыпью камней. Она поймала его взгляд, поспешно спрятала руку и сказала:

– Бижутерия.

– Марина, это ты послала истопника за пивом?

– Почему я? Все посылали!

«Врет. Все говорят, что инициатором была она, деньги собирала она, она же ему и отдавала. Вместе с инструкциями. Иди, мол, за пивом, купи на все. Получила задание избавиться от свидетеля? От истопника? Или просто напоить всех? Лихо врет».

– Нахрапьев обещал на тебе жениться?

– А кому он не обещал? Как же! Поверила я ему! Это она его застрелила. Тоже небось жениться сулил.

– Она – это кто?

– Кассирша. И чего он в ней нашел? Вешалка для платьев!

– А откуда у нее пистолет?

– Говорят, она раньше со следователем крутила. С тем, чей пистолет в сауне нашли. Она Сашку убила. Точно. Она ведь с нами не пила. «Пойду, – говорит, – попарюсь. Люблю сауну». А сама вместе с Сашкой в соседнюю комнату отдыха – шмыг.

– Но там же были люди!

– А они тоже париться ушли.

– А пистолет?

– Под простыней спрятала, – уверенно сказала Марина. – Я видела, как она в сумочке копалась. Я, мол, кулон забыла снять. Не было на ней никакого кулона! Она вынула из сумочки пистолет, который с собой привезла, унесла и припрятала где-то. А потом застрелила Сашку. Сам виноват. Я ему говорила: доиграешься, парень. Бабы, они все собственницы. Одна простила, другая, третья, а нашлась такая, что и не простила. За всех отомстила. Сам виноват, – повторила Марина.