Карачун 1.0
Шрифт:
В одном бою попробовал призвать Каасу, та с радостью откликнулась. И оказавшись на моем плече, с ходу сожрала подвернувшуюся тварь. С момента последнего призыва она выросла еще больше и на моем плече больше не помещалась. Кроме того стала выглядеть как-то более хищно. На голове появились короткие рожки, а на спине мелкие чешуйки, обещающие в будущем превратиться в полноценную броню. Если так и дальше пойдет — выйдет и правда полноценный боевой пет. Будет вместо меня драться, а я на лютне тренькать.
Заглянув в профиль, я решил проверить
В результате боев многие взяли по паре уровней, и сейчас радостно это обсуждали. Я же наконец перешел на 18й, еще немного — и я у цели!
На холме нас встретил усталый и серьезный паренек, лет десяти на вид и отвел в деревню, пояснив что отряд во главе с командиром уже находится там. Пока добирались, он поведал нам историю похождений второго отряда и как те доблестно поймали ублюдков-насильников…
Мы подоспели к самому интересному. В центре деревни, в окружении злой, голосящей толпы, виднелся помост из грубо сколоченных досок. На нем, крестьяне с топорами в руках, заканчивали устанавливать три высоких виселицы.
Вот на помост вывели троих грязных побитых мужиков, со связанными за спиной руками, и
староста деревни начал зачитывать обвинения — педофилы визжали и просили их пощадить, непонятно на что они рассчитывали. Порой страх перед смертью совершенно отбивает у людей разум. В ответ толпа деревенских, еще больше обозлилась и принялась закидывать их камнями и гнилыми овощами. Староста вновь поднял руку:
— Тише, тише! Не убейте их! Пусть еще помучаются!
Дождавшись пока толпа угомонится, староста подал знак своим помощникам, и те накинули упиравшимся преступникам петли на шеи.
На помост вышел какой-то жрец в бело-красном одеянии и обратился к висельникам:
— Готовы ли вы покаяться в своих преступлениях перед лицом Сотоны Всемогущей?
Но те, казалось уже ничего не соображали, лишь удобряли под собой доски.
— Что ж, тогда она вас рассудит! — жрец махнул рукой помощникам, и те привели в действие механизм. Люки под ногами насильников открылись, и те повисли в петлях.
Пока все вокруг громко выкрикивали ругательства, и наслаждались видом извивающихся в петлях извращенцев, я, вдруг, услышал звуки тихой печальной мелодии. В отдалении от беснующейся толпы, на крыльце местной таверны, сидел мужчина в простой холщовой одежде и с поникшим взором перебирал струны домры. На вид ему было лет сорок, но волосы уже заметно поседели. С одного взгляда на него появлялось какое-то странное щемящее чувство груди. Подойдя к таверне, я присел рядом.
«Найдешь ты жреца в печали,
— Ее звали Риса. — тихо произнес он, не поднимая глаз.
— Только месяц прошел как жена умерла от лихорадки. Риса не понимала, маленькая еще была, убегала за деревню, искала мать, звала ее…
— Вот, добегалась…И что мне теперь делать одному?
Достав из сумки ключи от храма я протянул их будущему жрецу.
— Пусть у тебя отобрали семью, но ты не один. Богиня Айхи просит тебя послужить ей.
Мужчина мазнув по мне пустым взглядом, принял ключи и, ничего не спросив, кивнул головой.
Чтож задание богини было выполнено, хоть этому и предшествовали не самые приятные события. Но если Айхи знала наперед где искать, наверняка знала и что произойдет, почему же не спасла девочку? Не хотела? Или, может, это не в ее власти?
«Мне не дано видеть всей картины будущего, лишь смутные отголоски грядущего» — трелью весенней птицы прозвучал ответ богини в моей голове.
«Поздравляем! Вы выполнили божественное задание! В награду вы получаете, +1 к характеристике Звук, и Благословение Богини «Вдохновение» на 30 дней, дающее +25 % к росту музыкальных навыков.»
Глава 21. Волки!
Глава 21. Волки!
„У нас уже проблема со зверьем сложилась тяжелая. Я за волков боюсь.“
Александр Григорьевич Лукашенко президент Республики Беларусь.
Переночевав в деревне, мы ранним утром, едва рассвело отправились в путь. Местные, после вчерашнего суда, таки не ложились — продолжали пьянствовать. Совмещая поминки над погибшей девочкой, и празднование свершения правосудия.
Следующей намеченной целью было село овцеводов «Яйкино», страдавшее от набегов волков. Добирались до нее в молчании, все пребывали в несколько подавленном настроении.
Еще на подступах к селу нам встретился мужик на телеге загруженной сеном и сразу отвел нас на пастбище свиноовец. Желания точить лясы у нас не было, хотелось поскорее подраться.
Местным пастухом и исполнителем обязанностей по овцеебству оказалась полноватая девушка с рыжей косой, как она с этим справлялась оставалось только гадать, но овцы выглядели вполне удовлетворенно.
— Вчера волки выбежали вон из той рощи и утащили десять овец! — Возмущалась она
— Украли мою любимую Долли! Я знаю что надежды нет, но… она такая пушистая, с розовым бантом!
Пообещав строго наказать волков и по возможности вернуть Долли, мы дошли до перелеска и нырнули под сень деревьев.
Терпкие лесные ароматы окутали нас, смешанный лес из хвойных и лиственных деревьев казался теплым и домашним, мягкая подстилка из еловых иголок приятно пружинила и мы быстро пробирались вперед. Где-то над нами запела кукушка. Ку-ку, ку-ку. Мы остановились и принялись считать, сколько лет нам осталось: один, пять, десять. Вдруг кукушка на мгновение заткнулась, а после заорала гроулом: