Карантин
Шрифт:
В этом-то, собственно, и было дело.
У Орбитала не было возможности следить за каждым самолетом в Северной Америке. Он не мог даже отследить все военные самолеты в этом районе: в небе было слишком много летающих объектов. Однако он пытался наблюдать за конкретными военными базами. Так, когда HTV-6Xb взлетел с базы близ Грум-Лейк, Орбитал засек его и запустил подпрограмму слежения.
Когда HTV-6Xb совершил поворот и его скорость достигла 1 маха, это не вызвало повышенного внимания со стороны Орбитала. При скорости в 2 маха он изменил статус на потенциальную угрозу. К тому времени, когда самолет достиг скорости в 5 махов и взял уверенный курс на Саут-Бенд, Орбитал уже знал, что истребитель направляется именно к нему и скоро начнет атаку. Когда самолет выпустил ракету, то находился всего в 350 милях от него.
При скорости в 22 маха 350 миль — расстояние от Сан-Франциско до Лос-Анджелеса — покрывается менее чем за полторы минуты.
Орбитал прокрутил протоколы, сканируя дерево возможных решений. Но вскоре обнаружил еще одну угрозу.
При разработке спутника «Энфайр» военные инженеры преследовали двоякую цель. Во-первых, он должен был выполнить сложную задачу отслеживания межконтинентальных баллистических ракет. Вторая задача была еще сложнее: он должен был сбивать эти ракеты.
«Энфайр» двигался на высоте 240 миль. Он целился в верхушку траектории межконтинентальной баллистической ракеты, обычно располагавшейся на высоте 60 миль над поверхностью Земли. Та часть спутника, которая фактически сбивала баллистические ракеты, представляла собой маленькую ракету. Она подлетала к цели и выбрасывала плотный заряд шрапнели. По сути, этот заряд-убийца был высокотехнологичной внеатмосферной ручной гранатой стоимостью 560 миллионов долларов.
Некоторые сенаторы, однако, возражали против размещения на «Энфайре» заряда-убийцы. Они заявляли, что подобные действия могут спровоцировать новый виток гонки вооружений. Начнется превращение космоса в военный полигон, без чего мир вполне мог бы обойтись.
Защитники проекта говорили, что Конгресс — это скопище близоруких и тупых политиканов. Они вполне заслуживают смерти от радиоактивного заражения, которое сами навлекут на всех свободолюбивых американцев. Правда, защитники говорили это тихо, про себя. Публично они заявляли, что у заряда-убийцы диапазон действия невелик — всего четыре мили. В космических масштабах — просто крохотное расстояние. Таким образом, заряд может разве что сбить ракету, направленную в сам спутник «Энфайр». То есть он предназначен строго для самообороны, а раз так, то разве это плохо?
Но Конгрессу было наплевать. Сенаторы продолжали утверждать, что заряд-убийца — это уже перебор. Поэтому, чтобы обеспечить финансирование проекта, НАСА и МДА [7] согласились снять заряд, а вместо него установить терминал лазерной связи (ТЛС).
Но военные инженеры — люди дотошные, и они вскоре выяснили, как в «Энфайр» встроить и ТЛС, и заряд-убийцу. Таким образом, Конгрессу и общественности доложили, что спутник больше не содержит заряда.
Это была первая ложь.
7
Агентство противоракетной обороны.
Вторая ложь — якобы весьма ограниченный, четырехмильный, радиус поражения заряда-убийцы. На самом деле радиус поражения составлял тысячи миль. Благодаря данным триангуляции, переданным из НАСА, «Энфайр» мог определить местоположение Орбитала и поразить его.
Ровно через десять секунд после того, как пилот Линдеман запустил ракету ASM-157, спутник выпустил свой заряд-убийцу.
Первичная угроза: с самолета, двигающегося со скоростью 10 махов, запущена ракета. Орбитал отследил траекторию ракеты, затем выстрелил пучок маленьких дробинок из иридиевого сплава. Дробинки вылетели в форме плотного облака, мчащегося со скоростью в несколько тысяч миль в час. В результате воздушного трения эти дробинки расплавились. К моменту пересечения с траекторией ракеты они представляли собой уже капли из плотного литого металла, которые прошили ASM-157, словно рисовую бумагу. Ракета разлетелась на множество бесполезных обломков.
Затем Орбитал переключил свои системы целенаведения на заряд-убийцу с «Энфайра». Но при этом тепловые датчики внезапно засекли пятно на его поверхности, которое почти мгновенно нагрелось от нормальной температуры до пятисот градусов, затем до тысячи. И температура продолжала расти.
Четырьмя часами ранее тяжелый военно-транспортный «Боинг 747–400F» вылетел с авиационной базы Эдвардс в Калифорнии. Согласно плану, это был обычный перелет на авиабазу Лэнгли близ Хэмптона, штат Вирджиния. В отличие от HTV-6Xb, данный 747-й летел с нормальной скоростью. Он никак не мог привлечь к себе внимания со стороны Орбитала. Подумаешь, еще один большой военно-транспортный реактивный самолет, еще один перелет из одного штата в другой.
Этот 747-й, известный еще как YAL-1, был оборудован воздушным лазером YAL-1A, разработанным для уничтожения ракет, в том числе и МБР с ядерными боеголовками, а также любых других видов баллистических ракет. Такой химический кислородно-йодный лазер, или COIL, теоретически мог также применяться против вражеских бомбардировщиков, истребителей, крылатых ракет — или даже против низкоорбитальных спутников.
За тридцать секунд до того, как пилот Линдеман осуществил пуск противоспутниковой ракеты, команда YAL-1 активировала COIL. В лазер подается газообразный хлор, молекулярный йод, раствор перекиси водорода и гидроксида калия. В результате химической реакции раствора с хлором (помимо тепла и хлорида калия) образуется кислород в возбужденном состоянии. Этот так называемый синглетный кислород передает энергию возбуждения молекулам йода, впрыснутым в газовый поток; их резонансная частота близка к резонансной частоте синглетного кислорода, поэтому передача энергии при столкновениях его частиц с йодом происходит эффективно и быстро. Затем в области оптического резонатора лазера происходит генерация на возбужденном йоде.
Лазер работает при сравнительно низких давлениях газа в непрерывном режиме и высоких в случае импульсного режима работы, но скорость его потока во время реакции приближается к скорости звука; молекулы йода теряют лишнюю энергию в форме интенсивного света.
В результате химической реакции этот лазер выдал мощнейший пучок света.
Этот пучок колебался в системе зеркал, вынуждая все большее число молекул йода отдать свою энергию в виде фотонов и все более увеличивая мощность лазерного луча. Оттуда луч попадал в камеру, где зеркала корректировали направленность пучка в соответствии с движением самолета и атмосферными условиями. Наконец, луч переместился в направляющее сопло, расположенное в носовой части YAL-1. В итоге лазер выдал тонкий, но очень мощный поток энергии, поразивший Орбитал.
В течение трех секунд пятнышко на корпусе Орбитала нагрелось почти до трех тысяч градусов по Фаренгейту. Объект прекратил все расчеты и начал двигаться в северном направлении, одновременно набирая высоту. На высоте пятидесяти миль над поверхностью Земли пучок света с YAL-1A снова засек цель и поразил Орбитал в другое место. Началась стремительная игра в кошки-мышки: объект пять раз менял положение и в итоге забрался на высоту шестидесяти миль. После каждого поворота система наведения YAL-1A немедленно корректировала свои установки, но всякий раз это длилось всего секунду, не больше. И лазерный луч всегда попадал на разные места, потому что Орбитал все время вращался, чтобы хоть как-то смягчить безудержный рост температуры.