Карат. Чёрное сердце
Шрифт:
Я снова поцеловала его!
Сама!
Впилась губами, первым делом укусив от всей души, и застонав, оттого что аромат и вкус его крови тут же попал на язык, погружая в желание и страсть на грани безумия.
Я вдохнула в себя судорожный выдох Карата, словно он подозревал и вел к подобному исходу, но все равно не смог сдержаться, усилием воли заставляя себя не двигаться и не касаться меня, пока я была решительно настроена смести к чертям всю его выдержку.
Я целовала его так, как он научил меня – глубоко, жарко, чувственно, не сдерживая
Ласкала языком, побуждая к действию. Растворялась в нем. Притягивала к себе так крепко, как только могла, чтобы сполна ощутить, что не смотря на его выдержку и подчеркнутое спокойствие, он возбужден. Что он хочет меня. Всё так же сильно, как и раньше. Даже сквозь тысячу вожделеющих его взглядов и сотни женщин, готовых ради него на все.
Я кусала его.
Оставляла десятки следов, чтобы с любого ракурса каждый мог увидеть, что он не один!
Что он не свободен!
Что он мой!!!
Дыхание Карата изменилось, став тяжелым и обжигающим, и выдавало его чувства, даже если он по-прежнему не касался меня, словно позволяя целовать себя так великодушно.
– Не это тебе нужно, да? Не нужны нормальные отношения, как у всех? – прорычала я, кусая его снова не то от злости, не то от страсти, которую пробудила сама тем, что делала, нутром чувствуя, что Карат завелся не меньше меня, однако каким-то невероятным усилием воли сдерживался, и продолжал просто стоять и не касаться меня, - Для этого ты ходишь в тот клуб? Чтобы унижать? Чтобы чувствовать себя королем положения с бесправными женщинами?
В яблочко!
Его глаза тут же изменились и потемнели.
В этом мизерном помещении совершенно не было свободного пространства, но ловкости и быстроте Карата это совершенно не мешало, когда он крутанул меня почти вокруг, при этом умудрившись не только резко дернуть за галстук, но и обмотать мои руки им, сделав это так, что я не смогла разорвать путы.
Я только дернулась, понимая, что не могу теперь пошевелиться, потому что Карат зажал меня у раковины, наклонив вперед со связанными руками, умудрившись удерживать ладонью не только мои руки, но и хвост, намотав волосы на кулак так, что мне пришлось прогнуться в спине.
Он ничего не говорил, но то, что всполохнулось в нем, ощущалось на уровне инстинктов.
Вот эта тьма, о которой говорил Нефрит.
Черное сердце, в которое хотелось окунуться. Чтобы сгореть в нем.
Рывком он стащил мои спортивные штаны сразу вместе с трусиками, шлепнув так, что я ахнула, стукнувшись лбом о зеркало.
Боль опалила сразу же, но не заставляя сжаться, а скорее наоборот. Словно искры обожги кожу.
Я пыталась сопротивляться и хотя бы пнуть Карата в ответ, но ничего не вышло, а за это я получила еще один шлепок, еще сильнее, отчего кожа тут же загорела, и наверняка остался розовый след.
– Разве ты не сказала мне оставить тебя в покое, детка?
– голос Карата хоть и был мурчащий и опьяняющий,
И что я могла ответить на это?
Только дернулась, получив очередной шлепок еще сильнее, который не ожидала, отчего вздрогнула, понимая, что эмоции Карата накаляются. Если он продолжит так делать дальше, была большая вероятность того, что вернувшись на свое место, я едва ли смогу сесть на зад.
Он не давал мне вырваться, натягивая на кулаке мои волосы каждый раз, как только я пыталась сделать попытку освободиться.
– Нашей крови нужна страсть. Нужна боль. Кровь.
В этот раз он не шлепнул, а погрузил пальцы в меня, заставляя застонать, когда после боли в теле разлилась волна удовольствия, о котором я мечтала и ждала так сильно, что сорвалась в ярость.
Все чувства переплетались в какой-то невообразимый комок – удушливый, томный, опьяняющий, где стирались грани боли, переходя в чувственность, о которой я не могла даже подозревать.
– Мы звери, детка. И если не будем трахаться, то будем убивать. Жестоко. Кроваво.
Он сделал первый толчок пальцами, насаживая меня на них и растягивая горячие влажные стеночки лона, порождая в теле трепет и сладостную дрожь.
Упираясь ладонями в стену над раковиной я подалась назад, навстречу ему, чтобы принять его еще глубже, ощущая как мое тело сжимается, и волны сладости накатывают по нарастающей.
Двигалась в такт с ним, чувствуя, как Карат прижался бедрами к моим ягодицам, приподнимая их и давая ощутить свое возбуждение, которое невозможно было спрятать под одеждой.
Застонав, я прогнулась сильнее, ахнув, когда его пальцы вошли резко и даже болезненно, задвигавшись теперь в одном ритме – сильно, глубоко, не жалея, но причиняя вовсе не боль, а черное желание, что было подобно нефти.
И я тонула в этой черноте.
Глотала ее жадно, не боясь отравиться.
Я хотела ее.
Потому двигалась навстречу и стонала, пока эта гонка не пошла по нарастающей, закручивая в теле пружину, которая поднимала самое настоящее цунами.
Это была воронка, куда я летела, кусая губы и больше не сдерживая стоны, в ожидании, когда захлебнусь этой жаждой, и меня накроет волной блаженства, но Карат неожиданно убрал руку, снова шлепнув с силой и всей той страстью, что кипела в нем.
– Сначала реши, что ты хочешь, а потом приходи, - прошептал он хрипло и яростно, сжимая мои волосы с силой и кусая за шею сзади, чтобы затем оттолкнуться от раковины и вернуть мою одежду в прежнее положение.
Это было жестоко!
Внутри меня словно остался огненный шар на грани разрыва! И я ждала, когда он лопнет, подарив мне наконец выстраданное и такое желанное блаженство, но без Карата это было просто невозможно черт бы его побрал!
Меня трясло и ломало от желания, как наркомана, который не получил желанной дозы!